Ознакомительная версия.
Шодрессу и в голову не приходило, что это отвратительно — так небрежно отдавать приказ убить человека. Ему было необходимо отвесить оплеуху Эпперли, и убийство прислужника адвоката должно было подействовать достаточно убедительно, чтобы Дэвид Эпперли убрался из города, будь у него хоть какие крепкие нервы. Уничтожить самого Эпперли — о, это совсем другое дело, это может вызвать вмешательство властей и прочие неприятные последствия. Но что касается этого ничтожного типа, этого щенка Димза — оно наверняка не может стать событием большой важности!
Тем временем оба брата, Сэм и Лью Такеры, трусили по улице неспешной рысцой. С тех пор как они в последний раз нанимались на работу, прошло немало времени, и, не получая заказов, они уже начали чувствовать, что их постепенно забывают. Они почти израсходовали весь свой капитал и здорово упали духом в последнее время.
Но теперь все изменилось. Для них убийство человека означает не более чем привычную работу.
— Говорил я тебе, — сказал Сэм Такер, — старик приберегает нас на важное дело.
— Ты прав, — согласился второй брат. — Я думал, толстяк напрочь про нас забыл. Но давненько мне не доставалось такой приятной работенки! Мне по душе стереть в порошок эту трусливую ищейку по кличке Димз!
— Да и мне. Мне его рожа никогда не нравилась. То ли змея, то ли крыса. Вот кто он есть. Лью, ты подойдешь к нему и начнешь.
— За мной дело не станет!
В Джовилле было несколько больших крытых веранд, но ни одна не пользовалась таким спросом, как длинная полоса тени, которая тянулась в обе стороны вдоль фасада большого универсального торгового центра. Он принадлежал Шодрессу, да и все в Джовилле, что хоть чего-нибудь стоило, принадлежало ему же. Было трудно выбрать более подходящее место для дружеских встреч и бездельного времяпровождения. В то время как на гостиничной веранде сходились важные люди и обсуждались важные дела, перед магазином постоянно случались какие-нибудь события. Люди приходили за покупками, и когда они выходили, то задерживались на время в тени послушать последние новости — не сухие, устаревшие новости, вычитанные из газет, а горячие, живые, ароматные, пряные новости, приправленные всеми языками, которые по ним прошлись. Новости, которые можно было слушать по нескольку раз. Новости, которые от второго или третьего повторения могли обрести лишь новую свежесть. Каждый человек, прибывший из другого края округи, был способен внести свой небольшой вклад в сокровищницу общего празднества всезнания.
Еще и по другим причинам фасад магазина был излюбленным местом сборищ. На этой большой широкой веранде можно было повернуть голову и оценить взглядом ряд хороших седел, богато украшенных, и без помех наслаждаться ароматом дубленой кожи; потом там еще были товары на любой вкус; сапоги, украшенные красивыми изогнутыми шпорами, сомбреро и фетровые шляпы; ружья; рыболовные снасти; разнообразные ножи; скобяные изделия, радующие сердца покупателей, привыкших к вольной жизни, и одежда, достойная того, чтоб ее носил всякий мужчина. Во внутренних глубинах магазина к тому же можно было насладиться ароматом жареных кофейных зерен, богатейшим из запахов, приправленным смешанной пряностью сушеных яблок и копченых окороков; там были сотни других необходимых и приятных вещей, которые были еще роскошью в краю, где свинина и бобы составляли большую часть обычного рациона каждого ковбоя.
Именно в углу этой веранды и сидел сейчас Одиночка Джек между парой больших седел.
— Гляньте на этого труса! — сказал, подъезжая, Лью, исполненный добродетельного гнева. — Притаился в уголке, чтоб его не заметили, и подслушивает все разговоры! Ну до чего же приятно мне будет его прикончить!
— Я сам осилю эту работу, без твоей помощи, — сказал Сэм.
— И плату от старика тоже сам получишь, так, что ли? Нет, приятель, я тоже чуток приложу руку к делу и разделю награду с тобой.
Они поднялись на веранду, оставив лошадей у водосточного желоба.
По дороге немного задержались, заговаривая то тут, то там со знакомыми, поскольку друзей у Такеров не было, и наконец остановились поблизости от кресла, в котором сидел Одиночка Джек Димз, обхватив руками колени — какие длинные и тонкие у него пальцы! — и слегка откинув голову назад. Слабая, загадочная улыбка бродила на его губах и мерцала в глазах, будто он размышлял о вещах слишком ужасных или слишком банальных для того, чтобы привлечь внимание других людей.
Лью Такер начал первым.
Он нагло шагнул вперед и наклонился прямо над головой огромного пса, лежащего у ног мистера Димза.
Тут же вспыхнул ряд острых белых клыков Команча, вонзавшихся так же глубоко, как охотничий нож, направляемый рукой мастера, и движение его головы было таким же неотвратимым, как бросок змеи, когда она кусает без предупреждения. Так что один из братьев Такер вполне мог бы выйти из боя прежде, чем вступить в него, если б не некая тень, которая мелькнула быстрее, чем сработала молниеносная хватка волкодава. Это была рука Одиночки Джека.
Она метнулась вниз и предотвратила опасность. Только зубы так грозно щелкнули, что мистер Такер при этом звуке споткнулся и отшатнулся, по-настоящему испугавшись. Он увидел, что губы огромного зверя дрожат, сдерживая рычание, что в его глазах горит зеленый огонь и что лишь рука, обнимающая за шею, сдерживает его.
— Черт бы побрал тебя и твою собаку! — воскликнул Такер. — Почему вы оба вечно торчите на дороге?
Мистер Димз никогда не торопился с ответом. Обычно он говорил так тихо, что люди могли услышать его, только слегка напрягая слух. Можно было подумать, что что-то не в порядке с его горлом, поэтому он не мог достичь определенного уровня громкости. Но, с другой стороны, он выговаривал слова с такой особенной четкостью, что даже его шепот был слышен на удивление далеко. Но, как и все в нем, его голос был странно расслаблен. Когда он поднимал руку, казалось, что к ней привязан груз, а когда он поднимал веки, это выглядело так, будто он вытягивает себя из сна.
Заговорил он очень вежливо:
— Я сижу здесь именно потому, что уверен, что здесь я никому не помешаю на дороге.
— Ты так уверен в этом, правда? — фыркнул Лью Такер. — Ты уверен, что можешь усесться где угодно, что все кругом идиоты?
— О нет, — вежливо сказал Одиночка Джек. — Конечно, я так не думаю. </emphasis>
— Проклятие! — воскликнул Лью Такер. — Ты соглашаешься, что шпионишь за нами!
Теперь громкий голос мистера Такера разнесся по всей веранде, и сразу послышался согласный и сочувственный шепот.
Ознакомительная версия.
