— Сэр, осмелюсь заявить, — робко начал Уайт, — что Мийача и так не сладко…
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился майор.
— Им перепадает слишком мало еды.
Лицо Трабла на глазах стало багроветь.
— Они у меня подохнут с голоду, если совершили кражу! — рявкнул он.
Лейтенант глубоко вздохнул. Он понял, что Трабла ничем не проймешь.
— Что вы предпримете, когда я найду доказательства? — спросил он, не глядя на командира.
— Это уж мое дело, — отрезал тот. — А твое — сейчас же прочесать индейский лагерь и его окрестности. До твоего возвращения вожди побудут здесь… в качестве заложников.
Выйдя от начальника, Уайт увидел Патрицию, стоявшую у дверей канцелярии. Симпатичное лицо девушки с большими карими глазами было чуть нахмуренно.
— Эндрю опять не в духе, мистер Уайт? Лейтенант кивнул и вкратце рассказал ей о случившемся. Он не удивился, когда она бросила негодующий взгляд на окна канцелярии. С тех пор как индейцы появились у стен форта, Патриция почти каждый день бывала в их лагере, одаривая краснокожих ребятишек всякими сладостями и кое-какой провизией. Она ни в коей мере не разделяла мнения своего брата относительно законченной испорченности индейской натуры. Для нее это были такие же люди с их достоинствами и недостатками, люди, чьи проблемы заключались единственно в том, что они вели чуждый бледнолицым образ жизни.
— Чует мое сердце — индейцы совершили кражу, — сказала девушка. — А что им делать, если братец держит их на голодном пайке, да еще не разрешает охотиться?
— Здесь он хозяин, мисс, — ответил Уайт, — нравится это кому или нет. Мы можем лишь сочувствовать пленникам.
— Да, да, — рассеянно пробормотала девушка, направившись к своему домику, пристроенному к западной стене канцелярии.
Лейтенант некоторое время смотрел ей вслед, любуясь мягкой женской походкой, затем развернулся и зашагал к армейской казарме форта Питилесс — Безжалостного.
Индейская стоянка из десяти типи, раскинутая на берегу Чистого ручья под сенью тополей, встретила солдатский отряд гробовым молчанием. Мужчины, женщины и дети стояли у своих жилищ без звука, взирая на пришельцев черными блестящими глазами. Все они выглядели хмурыми и изможденными.
Лейтенант тронул руку переводчика, сидевшего на пегой лошади рядом с его вороным жеребцом.
— Скажи им, что мы произведем сейчас проверку жилищ.
Арикара Летящая Стрела, побывавший когда-то в плену у тетонов и ненавидящий их всем сердцем, громко прокричал слова на языке лакота.
Ответом ему было все то же молчание.
— Спешиться! — приказал лейтенант.
Солдаты соскочили на землю и вытащили из седельных чехлов карабины.
— Стрелять только в случае крайней необходимости, — сказал Уайт.
Он знал, что у индейцев не было выбора, но на всякий случай и сам вооружился револьвером. Он всегда помнил, что Мийача сдались с подозрительно малым количеством оружия. Оно могло быть припрятано где угодно в здешних местах.
— Молодой вождь зря беспокоиться, — произнес арикара, коверкая английский. — Оглала быть умница, они понимать, что их вожди в форте станет плохо.
Лейтенант скосил глаза на переводчика, секунду подумал и воткнул револьвер обратно в кобуру.
— Со мной пойдут четверо, — обратился он к солдатам. — Остальные останутся тут.
Проверка длилась около получаса и не дала никаких результатов. Уайт знал наверняка, что корову своровали индейцы, и в конце осмотра ему стало легче от того, что в жилищах не нашлось ни свежих костей, ни шкуры. А если, думал он, краснокожие схоронили все это где-то поблизости, то обнаружить похоронки белым не удастся вовеки. Ради проформы он пошлет солдат обшарить округу, и на этом все.
Выйдя из последнего типи, Уайт послал все тех же четверых кавалеристов на поиски, а сам пошел по лагерю к оставшимся с лошадьми подчиненным. Он по ходу поглядывал на стоявших у типи дикарей и с удовлетворением отметил про себя, что знает по именам и в лицо каждого взрослого Мийача. Память на лица и имена у него была превосходной. Ублажая себя, он мысленно произнес имена восьмерых из десяти глав семейств этого небольшого индейского лагеря: Жела — Свисток, Вийака — Хвостовое Орлиное Перо, Ванаша — Приготавливающий Мясо, Ванапин — Меховое Ожерелье, Вахошиша — Красный Посланец, Татанка Ска — Белый Бык, Таблока — Лось и Такча Нажин — Стоящий Олень. Девятым и десятым были Татекахомни и Татокалаша.
Еще на подходе к оставшимся у края стоянки кавалеристам Уайт заметил отсутствие Летящей Стрелы. Ему это не понравилось. Похоже, арикара метнулся на поиски сам.
— Где переводчик? — спросил лейтенант у солдат.
— Отправился искать припрятанную шкуру и кости, — ответил один из старослужащих сержантов, Эд Хэмптон. — Сказал, что оглала никогда не проведут арикара.
«Вот бестия! — мелькнуло в голове лейтенанта. — Уж он — то точно вернется не с пустыми руками.»
Но делать было нечего, и офицер остался с солдатами на краю индейского стойбища. Через какое — то время четверо поисковиков, как он и предполагал, возвратились ни с чем. Потянулись долгие минуты ожидания, и вдруг среди тишины послышался отдаленный вскрик. Кричали где-то в глубине березовой рощи, высившейся к востоку от стоянки.
— За мной! — отдал приказ лейтенант, вспрыгнув на лошадь.
Солдаты ринулись вслед за командиром.
Спустя считанные минуты они обнаружили в роще истекавшего кровью Летящую Стрелу. Арикара лежал на спине и с мукой на лице пытался вытащить из живота свой собственный охотничий нож. Лейтенант, спрыгнув с лошади, помог ему сделать это, но арикара стало лишь хуже.
— Что стряслось, Летящая Стрела? — спросил Уайт, схватив индейца за плечи.
Тот лишь хрипло задышал, а затем тихо скончался.
Уайт поднялся на ноги и в задумчивости поскреб подбородок. Вряд ли арикара ни с того ни с сего проткнул себе внутренности. Тут произошло убийство — это однозначно. Но кто мог отправить на тот свет переводчика? Какой — нибудь Мийача, решившийся прикончить слишком расторопную ищейку? Нет… Все взрослые краснокожие были в лагере. Не мог же один из юношей справиться с опытным арикара… А вдруг?! Оглала — прирожденные воины.
Пролилась кровь, дело осложнилось, и лейтенант уже всерьез забеспокоился о последствиях, которые будут ждать Мийача, когда новости дойдут до командира форта.
— Тогда просто надо поймать виновного, — пробормотал он себе под нос. — Пусть кару понесет один, а не целое селение… Сержант Хэмптон! — громко произнес он. — Вытолкай наружу всех Мийача. Тот, кого не окажется в лагере, и есть убийца.
