Если хорошенько присмотреться к ним и изучить все их привычки то покажется, что они одарены разумом так же, как люди. Вы видели, как они помогли бедной самке, упавшей в воду? Но гораздо забавнее смотреть, когда они хотят достать какой-нибудь плод, к которому не могут подобраться. Они или свешиваются, как сегодня, когда вытаскивали больную самку, или же, составив такую же цепь, начинают раскачиваться до тех пор, пока нижней обезьяне не удастся схватить плод или орех, который им хотелось сорвать.
— Да это мы видели сегодня, — отозвался Треванио, — но мне кажется, что вы хотели рассказать нам о них не только это.
— Я видел, как они делали мост.
— Вы шутите?
— Ничуть, они проделывали это тем же способом, который я недавно вам описал.
— А для чего?
— Да для того, чтобы проложить себе дорогу через водное пространство или перебраться через быстрый поток.
— Как же они могут это делать? — спросил Ральф.
— Вот как, молодой господин. Они выбирают два больших дерева, одно против другого, на обоих берегах. Потом, взобравшись на дерево на своей стороне, они сцепляются хвостами, как это вы уже видели сегодня, затем начинают раскачиваться до тех пор, пока нижнему не удастся схватиться за ветку дерева на противоположной стороне. Раз это удалось — мост готов. Тогда остальные из стаи, калеки, старики, самки и детеныши, проворно проходят по телам своих более сильных товарищей. Когда все перейдут таким образом, обезьяна, находящаяся в конце цепи, выпускает ветвь, и если падает в воду, то это не опасно, потому что тотчас же карабкается на тела тех, которые находятся выше ее. Другая поступает точно так же.
— Это удивительно! — вскричал Том. — Но, Мэндей, видали ли вы когда-нибудь, как они падают с вершины дерева?
— Я видел одну обезьяну, бросившуюся с вершины пальмы по крайней мере в сто футов высотой.
— Наверное она убилась?
— Едва она коснулась земли, как в ту же минуту вскочила и снова взобралась на другое дерево такой же высоты, где принялась играть в верхних ветвях…
— Милосердный Боже!
— Ах, — вздохнул Треванио, — если бы мы обладали ловкостью обезьян, то давно бы уже выбрались из гапо. Кто знает, что нас еще ждет! Давайте молиться, прежде чем уснуть, и будем надеяться, что рано или поздно мы увидим конец наших страданий.
Помолившись, все разошлись по своим местам и как могли устроились на ночь.
Скоро благодатный сон смежил их веки.
Было около полуночи. Усталые путешественники мертвым сном спали на своих ложах, как если бы это были не сетки из лиан, а мягкие пуховики. Ночную тишину нарушал только храп негра да носовой свист ирландца. Вдруг послышался негромкий хруст ветвей, на которых покоилась голова рыжеволосого Тома. За этим хрустом раздался крик, а потом всплеск, как будто тяжелое тело упало со значительной высоты в воду.
Крик разбудил всех спавших. Каждый спрашивал, что случилось. И в эту минуту послышался второй крик и всплеск воды, — опять что-то упало в воду.
Переполох увеличивался. Наперебой сыпались вопросы со всех концов бертолетии, — спрашивали, кто это упал в воду. В общей перекличке не слышно было голосов ирландца Тома и негра Мозэ.
Голоса последних раздавались внизу. Они кричали, захлебываясь, барахтались, и, наконец, вместо криков стало слышно только одно хрипение.
— Что случилось? Что с вами? Мозэ! Том! — слышалось со всех сторон.
— Ах! Ох! Ах! Я задыхаюсь…
— По… могите, — простонал негр слабым голосом, — спасите!.. тону!.. ох!.. ох!.. спас…! ох!..
Дело становилось серьезным: все знали, что Том совсем не умел плавать, поэтому, если только он попал в воду, то легко может утонуть. Ричард и мэндруку тотчас же бросились в воду.
Оставшиеся на дереве слышали некоторое время отрывистые звуки, клокотанье, крики ужаса и ободрения. Ничего не было видно — ночь была очень темна. Но если бы даже луна и светила ярко, то под бертолетией было бы все равно темно, слабые лучи ночного светила не в силах были проникнуть сквозь густую листву растений-паразитов, которые, как паутина, окутывали бертолетию до самой воды.
Таким образом сидевшие на ветвях Треванио и его дети могли только слышать, что делается внизу.
Индейцу и Ричарду выпала нелегкая задача спасти тонувших. Прежде всего, конечно, они бросились на помощь Тому и с обеих сторон подхватили его под руки. Но пока ощупью они разыскивали в потемках Тома, в это время другой несчастный, Мозэ, которым они рассчитывали заняться впоследствии, оказался не в лучшем положении, чем его товарищ. Он хотя и умел плавать и мог бы при других условиях довольно долго продержаться на воде, но неожиданное падение в гапо в полусонном состоянии парализовало его силы, и бедняга растерялся до такой степени, что беспомощно барахтался в воде, вместо того чтобы плыть к тому месту, откуда раздавались голоса Ричарда и мэндруку.
Найдя своих товарищей, ни Ричард ни мэндруку не знали, что с ними делать. Первой их мыслью было, конечно, притащить спасенных к стволу того дерева, с которого они упали в воду, что наконец им удалось. Но сколько ни искали они вокруг себя, не могли найти ни одной ветки, чтобы ухватиться за нее и затем взобраться по ней на дерево. Днем они поднялись на него, держась за лианы, но теперь в потемках не могли их найти.
В эту отчаянную минуту молодому Ричарду пришла в голову мысль воспользоваться поясами.
— Бросьте нам плавательные пояса, — крикнул он.
Дядя и кузен тотчас же исполнили его просьбу; к счастью, пояса были у них под руками. Ричард и индеец, недолго думая, воспользовались помощью, оказанной так кстати, и скоро двое полузахлебнувшихся мужчин были избавлены от опасности пойти ко дну.
Через несколько минут после этого были найдены и лианы, по которым все четверо могли подняться наверх.
Взобравшись снова на дерево. Том и Мозэ объяснили, наконец, что с ними произошло.
Том не принял обычных мер предосторожности и вследствие этого сонный свалился в воду. Крик Тома разбудил Мозэ, который испугался до такой степени, что хотел вскочить на ноги, но потерял равновесие и тоже свалился в гапо. Мэндруку был очень недоволен ночным приключением, которое не только разбудило всех, но кроме того заставило его и Ричарда выкупаться среди ночи.
Для того, чтобы подобное событие не повторилось, индеец привязал Тома и Мозэ крепкими сипосами, которые наверняка сумеют удержать их от вторичного путешествия вниз.
Весь следующий день был посвящен разведке. Хотя они не продвинулись далее четырехсот метров от их ночного убежища, но тем не
