себе позаботиться, и к тому же она не подвергалась ни малейшей опасности в затопленном лесу, но тем не менее все были очень довольны, когда услышали ее крики неподалеку от массарандуба. Скоро все увидели, как коаита кинулась на плечи к Тому. Присутствие ее объяснилось очень просто. Пока путешественники совершали свое путешествие по воде, она следовала за ними, не теряя их из виду, по верхушкам соседних деревьев. Ей устроили такую встречу при новом свидании, которая вполне вознаградила ее за разлуку.
Прежде чем заснуть, каждый из наших героев помолился тому, чей Промысел невидимо хранил их до сих пор.
На другой день с рассветом все были уже на ногах и, поспешно облачившись в плавательные пояса, тронулись в путь.
Как и накануне, быстрому движению мешали широко раскинувшиеся листья Виктории регии. К полудню, несмотря на все усилия, они могли продвинуться только на три мили вперед. Расстояние, конечно, определялось на глаз, так как колоссальная вершина массарандуба все еще была отлично видна. Но молочное дерево еще долго служило им маяком — оно было видно даже вечером, когда путешественники выбирали новое место для ночлега, проплыв за день верные десять миль.
А найти удобное место для ночлега на этот раз было довольно трудно. Кругом, сколько ни искали они глазами, не было подходящего дерева, то есть разместиться-то они могли, пожалуй, на любом дереве, но взобраться на него было мудрено, так как не было ползучих растений, которые должны были бы заменить лестницы.
Если не найти того, что им нужно, придется провести ночь в воде.
Положение становилось серьезным. Индеец по собственному опыту знал, как опасно хотя бы и в тропиках проводить ночь в воде — последствия могли быть весьма печальными и даже сопровождаться смертью наиболее слабых из путешественников. Во что бы то ни стало нужно взобраться на какое-нибудь дерево.
Наконец это им удалось, хотя и с большим трудом.
Подниматься вверх по гладкому, скользкому стволу было и трудно, и неудобно. Но и на дереве нечего было думать об удобном и спокойном ночлеге. Лиан не было, а без них пришлось всю ночь просидеть на ветке в полудреме, заботясь больше всего о том, чтобы не свалиться в воду и не принять холодной ванны.
Наконец прошла эта мучительная ночь, и с первым проблеском зари они снова спустились в воду и медленно поплыли вперед. Силы их в это утро заметно ослабели, потому что накануне они легли спать без ужина и теперь отправились в путь без завтрака. А тут еще водяные лилии на каждом шагу преграждали им дорогу. Озеро или, вернее, его берега были запружены корнями и листьями Виктории регии.
Вдруг внимание их привлек какой-то странный предмет. Какое-то тело длиною от десяти до двенадцати ярдов лежало на воде на расстоянии четверти мили от них, выдаваясь почти на шесть футов над поверхностью. Оно было коричневого цвета и очень похоже на покрытый илом клочок твердой земли, из которой торчали несколько кольев. Неужели же они наконец наткнулись на клочок твердой земли? Сердца пловцов усиленно забились при этой мысли, которая так соответствовала их желаниям. Но если это и земля, то в виде очень и очень маленького островка, потому что кругом вода. Все равно это твердая земля, и как бы мал ни был клочок, его достаточно будет, чтобы приютить их всех и дать им возможность отдохнуть так, как они не отдыхали уже со времени крушения галатеи. Наконец, этот островок может служить доказательством того, что твердая земля уже недалеко.
Темная масса, казалось, была недалеко, но Мэндей, приподнявшийся над водою, объявил, что до нее от леса по крайней мере двести пятьдесят ярдов.
Несмотря на это, путешественники изо всех сил принялись грести по направлению к предполагаемому островку, спеша как можно скорее добраться до него.
Вдруг то, что они принимали за колья, исчезло и приняло форму птиц с темными перьями, которые, распластав свои треугольные крылья, теперь парили над их головами с криком, выражавшим скорее удивление, чем гнев. Но присутствие птиц вовсе не опровергало мысли об островке. Напротив.
Только когда они подплыли к странному предмету ближе чем на сто ярдов, стало ясно, что это такое.
— Pa terra! — крикнул индеец громким и грустным голосом. — Ни островок, ни мель, ни земля — просто сухое дерево!
— Сухое дерево? — спросил Треванио.
— Да, хозяин, это ствол старой monguba, давным-давно уже потерявший все ветви, — его занесло сюда течением гапо. Разве вы не видите, как выдаются его широкие плечи над водой?
Все с удивлением смотрели на индейца, не понимая, что он говорит. Какие могут быть плечи у дерева?
Только один Ричард понимал мэндруку.
— Это ствол мертвого дерева, дядя, — сказал он, обращаясь к золотопромышленнику. — Бумажное дерево, или монгуба, как его называет Мэндей. Я узнаю его по тому, как оно держится на воде. По-видимому, оно сильно запуталось в корнях.
Это объяснение было прервано восклицанием индейца, лицо которого вдруг осветилось радостью.
— Sanctos Dios! — вскричал он, выпрыгивая из воды. — Мэндруку должно быть сошел с ума, хозяин! Где у него разум? Он утонул на дне гапо вместе с галатеей.
— Пресвятая Богородица! Почему вы говорите так? — спросил Том, лицо которого расцвело, когда он увидел веселую физиономию индейца. — Разве вы видите сухую землю?
— Что случилось, Мэндей? — спросил Треванио. — Почему вы называете себя сумасшедшим?
— Потому, хозяин, что я был настолько глуп, что пожалел о том, что мы наконец-то нашли хоть одно сухое дерево! Монгуба достаточно велика, чтобы сделать из нее montaria, галатею, если вам так больше нравится, — словом, вместительную лодку, на которой мы все свободно можем поместиться. Слава Великому Духу: мы спасены!
Теперь слова индейца были понятны.
— Это правда! — вскричал Треванио. — Это именно то, что мы искали. Большая монгуба отлично заменит нам плот. Слава Богу! Теперь я опять надеюсь, что увижу старую Англию!
Немного погодя, пловцы уже взбирались на монгубу.
Но нелегко досталось им право завладеть монгубой, так как взобраться на нее удалось только после долгих усилий. Особенно мешали им при этом плавательные пояса, сильно стеснявшие свободу движений. Громадный обрубок возвышался на шесть футов над поверхностью воды. Но благодаря помощи мэндруку и Ричарда в конце концов все благополучно взобрались на плавучий остров. Это был знаменитый bombaf тропических южноамериканских лесов.
Известно, что монгуба принадлежит к семейству sterculiасае, к которому относится несколько видов растительных гигантов, например, африканский баобаб, ствол которого достигает девяноста футов в обхвате, странная мексиканская
