Ознакомительная версия.
Снаружи было совсем светло — горела не только трава, но и старый дом Тернера. Оглядевшись вокруг, Джимми, наконец, понял, что опасность миновала.
Бык, до этого спокойно лежавший в загоне, встал на ноги, выгнул дугой спину, вытянул шею и, словно требуя еще крови, протяжно заревел.
Оставшийся на поле боя бандит тоже громко стонал. Завернув за угол конюшни, Джимми увидел в огромной луже крови корчившегося от боли смуглолицего, похожего на индейца, парня. На верхней губе у него пробивался пушок, который лишь с большой натяжкой можно было принять за усы.
Выбежавшие из своего укрытия Барри и Том склонились над раненым. Три пули продырявили тело несчастного: одна попала ему в ногу, вторая — в правый бок, а третья — оставила глубокий кровавый след на черепе.
Литтон со знанием дела осмотрел пострадавшего в перестрелке и принялся оказывать ему первую помощь. Он еще не закончил перевязывать раненого, когда прогоревшая лачуга с грохотом рухнула на землю.
Вскоре к усадьбе старого Тернера сбежалась добрая половина жителей Холи-Крика. Разбуженные стрельбой, люди повскакали с постелей и, увидев на окраине города огромные языки пламени, кинулись на пожарище.
Последним, как ни странно, появился хозяин лачуги. Он подошел к конюшне, прижался спиной к ее углу и, не глядя на Барри, тихо ему сказал:
— Так, сэр, с избушкой моей покончено. Жаль. Лучше бы сгорела не она, а мой новый дом.
— Я за нее заплачу, Си, — не поднимая головы, пообещал Литтон.
Старик медленно повернулся и, заморгав, посмотрел на склонившегося над раненым молодого человека.
— Невозможно возместить то, чего я только что лишился, — плаксиво проговорил он. — Сколько одних только досок сгорело! А пол, на котором еще оставались следы от моих бесконечных блужданий по нему? А Госпожа Убийца, живущая в углу? Разве деньги компенсируют ее гибель? Неужели, Барри, ты думаешь, что можно чем-то возместить все то, что напоминало мне о прежней жизни? Нет, это нереально! Я понимаю, что все, все на свете, даже люди, приходит в ветхость, но как мне теперь доживать без моего любимого дома? Скорее всего, придется покинуть эту усадьбу и подобрать для жилья другое место!
Из толпы вышел врач и подошел к раненому, который, после того как его перевязал Литтон, уже не стонал. Взглянув на повязки, наложенные Барри, врач его похвалил:
— Отлично сработал, сынок!
Он вовсе не был стариком, но все люди, даже дети, когда рядом с ними витает смерть, чувствуют себя намного старше.
Осмотрев парня, врач заявил, что тот, скорее всего, выживет, но перевозить его отсюда пока опасно. Он посоветовал уложить раненого поудобнее и оставить его в покое.
Шериф, прибывший на место происшествия одним из первых, принялся собирать конный отряд добровольцев, чтобы по свежим следам попытаться поймать злодеев.
А для Джимми эта жуткая ночь закончилась тем, что его за руки увели с собой отец и Лу.
Прощаясь с мистером Риберном, Том Виллоу заметил:
— Ваш сынок спас нас, меня и Литтона. Если бы не он, мы бы заживо сгорели! Конечно, в доме от него мало пользы, но за его пределами парнишке цены нет!
Барри не сказал отцу мальчика слов благодарности, только просто махнул подростку рукой и, широко улыбаясь, крикнул:
— До завтра, Джимми!
По дороге домой мистер Риберн спросил сына:
— Ну что, понял, как опасно шататься по ночам? А что с твоим носом? Откуда на нем кровь? Тебя что, ранили?
— Да так, бандитская пуля чиркнула, — гордо выпалил пацаненок. Теперь он был уверен, что по меньшей мере целую неделю родные будут относиться к нему как к герою.
Прежде чем отправить брата в постель, Лу завела его на кухню, смыла с лица кровь, наложила на рану марлевый тампон, который приклеила пластырем к щекам. Джимми тут же представил себе, как завтра он пройдется по улице, а все соседские мальчишки будут ему завидовать. «Скорее бы наступило утро!» — глядя сонными глазами в зеркало, пожелал мальчишка.
— Ну, теперь-то, Джимми, ты расскажешь мне все с самого начала, — потребовала сестра.
На мгновение парнишка вспомнил, что ему пришлось пережить минувшей ночью, и от страха поежился.
— Знаешь, Лу, сегодня вечером ты сотворила настоящее чудо, — отозвался он. — А почему это явилось чудом, я сказать не могу. У нас с Барри свои, мужские секреты.
На следующее утро, открыв глаза, Литтон долго рассматривал потолок конюшни, потом сел и скинул с себя одеяло. Тут же в углу напротив приподнялся Том и сонными глазами уставился на напарника.
— Спи еще, — сказал ему Барри.
— Спасибо, сэр, — ответил Виллоу, откинулся на спину и сразу же захрапел.
У колонки, находящейся за загоном, Литтон ополоснул лицо и побрился. Несмотря на короткий сон, он не чувствовал себя уставшим. Если верблюд может сутками обходиться без воды, то Барри мог пробыть без сна и отдыха не один день и при этом остаться бодрым.
Закончив с бритьем, он бросил взгляд на быка. Тот лежал на траве, нежась под лучами восходящего солнца. Животное равномерно дышало, и при каждом выдохе шкура на его боках морщинилась, а при вдохе снова разглаживалась.
Затем Литтон вернулся в конюшню и подошел к бандиту. Ковбой, который остался дежурить около раненого, широко зевнул.
— Как прошла ночь? — поинтересовался юноша.
— Какая это ночь! — устало откликнулся ковбой. -Ад кромешный, да и только!
— А зачем ты остался?
— Врач попросил. Не знаю, почему он выбрал именно меня.
— Теперь ты свободен, — сказал Литтон. — Можешь поспать, а я за ним присмотрю.
Ковбой, просияв, тут же удалился.
Барри присел возле подстреленного им парня и двумя пальцами взялся за его запястье. Пульс раненого был слабым и прерывистым. Затем он посмотрел на лицо бандита и заметил, что у того крепко сжаты челюсти.
— Если больно, не стесняйся — стони, — посоветовал ему Литтон. — Сдерживая боль, ты растрачиваешь силы, а они тебе еще пригодятся.
Парень с удивлением уставился на него.
— Ты будешь жить, — заверил раненого Литтон.
— А мне совсем и не больно, — поспешно заявил тот.
— Конечно же нет! Просто говорю, что есть на самом деле. А вот ты, желая этой ночью показать себе героем, чуть не погиб. Да, парень, ты храбр, но надо же и голову иметь на плечах. А сейчас успокойся и ни на что не обращай внимания. Самое страшное для тебя уже позади.
Бандит от удивления широко раскрыл глаза.
— Ты разве не Литтон? — пробормотал он.
— Литтон.
Лицо раненого вытянулось от изумления.
— Вот встанешь на ноги, и мы снова с тобой схлестнемся, — пообещал ему Барри. — Время для этого у нас еще будет. Сейчас твоя задача — поправиться, а моя. — заставить тебя лежать и не шевелиться.
Ознакомительная версия.
