Было очень жарко. Во рту пересохло, лицо пылало; Браун шел, огибая рощи, изредка останавливаясь и корректируя курс. Вскоре замедлил шаг, чтобы поберечь силы. Уже сгущались сумерки, когда наконец показались руины. С трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, он ускорил шаг, направляясь прямиком к лагерю Сакса.
Но там царила тишина, и вокруг ни души. Пепел костра уже остыл. Они ушли, ушли!
Но здесь ведь была вода! Здесь должна быть вода! Однако лихорадочные поиски ничего не дали. Колодец, из которого раньше брали воду, был засыпан. Он вышел к каньону и увидел воду — речку, протекавшую по дну пропасти. Но как туда спуститься?.. Ведь скала — почти отвесная…
В каком месте можно было спуститься к реке, Тоут не знал. Как и не знал, в каком направлении идти. И он сделал, как ему казалось, самый правильный выбор — пошел вниз по течению. Тоут больше не вспоминал о лошади. Сейчас главная забота — раздобыть воды.
Он шел, облизывая пересохшие губы, то и дело спотыкаясь. Внезапно пронзила ужасная мысль — ведь он может и не выбраться отсюда живым… Надо передохнуть, надо поберечь силы…
Хопалонг Кэссиди ехал молча, погруженный в свои мысли. Он пришел к выводу, что именно сейчас необходимо поговорить с Братьями. Возможно, они что-то знают, что-то очень для него важное… Он не раз слыхал о том, что недалеко от Браши-Кнолл проходит дорога, которая ведет вверх к пастбищам.
— Знаешь, — неожиданно сказал Пайк, — я очень беспокоюсь за Сару. Может, мне поехать в город? Я хочу убедиться, что с ними все в порядке.
Хопалонг остановился.
— Что ж, поезжай. И вообще мне лучше ехать к Братьям одному. Риг, ты тоже отправляйся в город. Пайку может понадобиться помощь, а мне нет.
— Ты уверен? — спросил Риг. — Мне бы, конечно, хотелось взглянуть на эти пастбища, но я тоже волнуюсь. Неизвестно, что может случиться с женщинами. Ведь они там совсем одни…
— Ладно, увидимся! — кивнул на прощанье Хопалонг. — Оружие применяйте только в крайнем случае. И берегитесь Сакса, это страшный человек.
Расставшись с друзьями, Хопалонг поехал по старой дороге, которой явно давно не пользовались. Он видел на ней лишь следы оленей и прочих животных. Уже начинало темнеть. Время от времени он с любопытством поглядывал на Браши-Кнолл, темную, зловещую, молчаливую.
Вскоре он выехал к развилке. Спешившись, внимательно осмотрел пыльную землю: на ней были видны следы сандалий, ведущие от Браши-Кнолл в сторону пастбищ. Он глянул вверх.
Тропка петляла по крутому склону, уже почти неразличимая во тьме.
— Ну, Топпер, давай попробуем, — прошептал он. — Ты ведь не раз ходил по горам.
Топпер послушно свернул на тропинку. Их окружала абсолютная тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием кожаного седла да мягкой поступью конских копыт по пыльной земле. Длинные сумеречные тени, отбрасываемые деревьями, росшими по обеим сторонам, ложились поперек тропинки. В какой-то момент Хопалонгу показалось, что он заметил какое-то движение в кустарнике, но в тот же миг видение исчезло.
Наконец они добрались до места, откуда тропинка резко уходила вверх. Теперь под копытами Топпера был лишь голый камень, а тропка становилась все круче и круче. Они медленно поднимались в гору. Внизу под ними простирались обширные заросли чапарели и грушевых деревьев — простирались во всех направлениях от подножия Вавилонских пастбищ.
Но вот наконец они поднялись на пастбища. Воздух здесь был прохладный и чистый. Прямо перед ними лежало поросшее травой плато, на котором паслось несколько коров. Животные, словно удивленные их появлением, разом подняли головы.
Хопалонг направился в сторону соснового леса, который виднелся за пастбищем!
На небе зажглись звезды; яркие, огромные, они, казалось, висели над головой. Тропинка углубилась в лес, затем через минуту-другую резко повернула, и перед Хопалонгом предстал человек с фонарем в руке — крупный бородатый мужчина. Он молча пошел впереди Топпера. Выехав из леса, Хопалонг увидел темные поля, а вскоре и огоньки, светившиеся в окнах низких глинобитных хижин. Женский голос выводил какую-то мелодию.
В воздухе пахло сырой землей; на одном из полей он заметил воду, бежавшую по бороздам. Значит, Братья орошали свои поля. Значит, тут имелись источники воды, хотя трудно было в это поверить, глядя с равнины на эти скалистые горы.
Проводник с фонарем остановился у открытой двери. Его окружили несколько мужчин, один из которых подошел к Хопалонгу и сказал:
— Можете слезать.
Хопалонг соскочил на землю, стянул перчатки и засунул их за пояс. В воздухе разносился сладковатый аромат жимолости. Они вошли в дом и оказались в комнате; в дальнем ее конце сидели за столом трое мужчин. А на скамьях вдоль стен сидело еще человек двадцать. Большинство из них — бородатые. На всех были рясы из грубого домотканого полотна.
Мужчина, сидевший во главе стола, был седобород, но еще довольно крепок и силен. Взглянув на Хопалонга, он спросил:
— Зачем ты пришел сюда?
Хопалонг вкратце рассказал обо всем — о цели своего приезда в эти края, о том, как Тоут Браун целился в Тейлора, о том, что Синди Блэр и Тейлор приехали сюда, чтобы предъявить свои права на ранчо. Затем объяснил цель своего визита к ним.
— Я слыхал, вы многое видите, наблюдая за окрестностями, — сказал Хопалонг. — Если вы действительно что-то знаете об ограблении, вы могли бы нам помочь. Кто-нибудь из вас мог бы выступить в суде.
Старейшина отрицательно покачал головой.
— Это невозможно. Мы посвятили себя лучшей жизни и не участвуем в спорах и перепалках тех, кто живет там, внизу. Мы действительно наблюдаем за всем происходящим, но с единственной целью — охранить свою общину. Здесь, — он очертил рукой круг, — у нас есть все, что нужно для жизни. Мы на собственном опыте убедились, что живем сейчас лучше, чем люди на ранчо, внизу. У нас есть овцы, козы, коровы. Мы выращиваем овощи, зерно, фрукты — все, что нам необходимо. У нас есть запасы зерна на случай неурожая. Мы от вас не зависим.
— Но вы же справедливые люди, — заметил Хопалонг, — неужели вы будете спокойно взирать на то, как обворовывают родственницу Пита Медфорда? Ведь она никому не причинила вреда…
— Разумеется, мы знаем, что ранчо «ПМ» принадлежало Мелфорду. Но не знаем, что произошло после смерти Пита Мелфорда. А если бы даже и подозревали о чем-то… преступном, то все равно нас это не касается. Мы живем своей жизнью и вершим свое собственное правосудие.
— Человек, известный в городе под именем полковника Жюстина Тредвея, — продолжал Хопалонг, — появился здесь после разгрома шайки Бена Харди. Сейчас мы знаем, что двое из этой шайки были убиты в чапарели. Бену Харди удалось скрыться. А убил тех двоих Фэн Харлан. И мы установили, что Фэн Харлан и Жюстин Тредвей — один и тот же человек.
