Ознакомительная версия.
— Ты только посмотри на тяжелые головы мустангов, — удивлялся мальчик, — а потом посмотри на Сына Полуночи и на гнедого. Как они отличаются!
— Просто они пошли в своих предков, — пояснил Рейни. — В ту самую старинную породу. Зимы здесь холодные, конюшен не было, еды — только что сумеешь найти, а уж когда снег выпадет — почти никакой. Все это их здорово изменило. Превратило в стальных коней. Слабые вымерли. Остались в большинстве своем только толстопузые, способные вместить много корма, и коварные, словно дикие кошки, да еще большеголовые, с шеями как у овец.
Но время от времени встречаются не кони — картинки. На их предках ездили испанцы. Эти чистокровные. Их порода сохранилась. Только мустанги стали крепче любых других лошадей. Возможно, соревнования в одну милю они с чистопородными красавцами не выиграют, но когда дело дойдет до гонки на двадцать миль, дадут четыре очка вперед. А этот гнедой — самый лучший из табуна Говорящего Волка. Теперь он — твой! Садись, испытай его бег!
Мальчик снял с коня седло индейца и оседлал жеребца. Вооружившись несколькими необходимыми командами на языке пауни, которым его обучил Рейни, вскочил в седло и пустил коня галопом по прерии.
Это было совсем нетрудно. Животное повиновалось малейшему прикосновению, малейшему движению тела всадника. Это был хорошо выдрессированный боевой конь, умело выполняющий команды, которые можно было передавать лишь давлением коленей. И юный Джонни Таннер, пустив жеребца вперед, почувствовал себя словно на спине птицы, которая одним взмахом крыльев может унести его до самого горизонта.
Радостный, с сияющими глазами мальчик возвращался в лагерь. Но ему потребовалось довольно долгое время, чтобы вернуться, поскольку расстояние, на которое он отъехал, оказалось большим, чем он предполагал. За время его отсутствия в лагере великан Рейни и индеец, а возможно, только один Рейни, поспешно собрали все скудные пожитки, и теперь Хэнк ехал ему навстречу, ведя за собой вереницу лошадей. Сломанный Нож остался в лагере — стоял скрестив руки на груди, в той же позе, в какой мальчик видел его прежде.
Рейни ехал не на Сыне Полуночи. Как обычно, он предпочел, чтобы его любимый конь оставался свежим и не устал от тягот пути на случай нежданной погони, преследования или возможного сражения. Великан сидел на безобразной пегой кобыле, а рядом с ним скакал танцующий мустанг Джонни.
— Ну как, сынок, ощущение? — поинтересовался Рейни, когда они встретились.
— Ощущение такое, словно попал на небеса, — сообщил мальчик.
— Ну-ну, — ласково отреагировал Рейни, — в большинстве случаев так оно и бывает. Это замечательно, когда под тобой хорошая лошадь. У меня не было настоящего коня, пока я не положил глаз на Сына Полуночи. Что может быть лучше, чем сидеть верхом на коне, который как птица летит по бескрайней равнине, верно? У нас тут в прерии достаточно простора для полетов. Вот место для настоящего мужчины! Здесь можно прожить всю жизнь. Города? Поселки? Да пусть они все провалятся! Меня от них тошнит! Не понимаю, как это люди могут дышать, заперевшись в четырех стенах, или ходить по улицам, застроенным, как теперь, высокими домами.
Мальчик согласно кивнул. В этот момент он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы слышать похвалу своему жеребцу.
— Но скажи, — требовательно попросил он, — почему ты снялся с лагеря, Хэнк? Какой в этом прок, ведь мы еще не запаслись достаточным количеством вяленого мяса? Помнится, ты говорил, что нам стоит еще денек поохотиться.
— Говорил, — согласился тот. — Но не станем.
— Почему же?
— Дело в том, что мы сейчас направляемся туда, где ты сможешь получить сколько угодно мяса. Ты попадешь в такое место, где вяленого бизоньего мяса или свежей оленины тебе дадут столько, сколько ты попросишь. Думаю, лучше сделать там передышку, чем тут тратить свинец и порох.
— Конечно, — кивнул мальчик. — Но, похоже, ты подшучиваешь надо мной, Хэнк.
— Неужто? Да ничуточки! Поверь, сынок, я один из немногих в прерии, кто теперь посмеет тебе улыбнуться.
— Что ты этим хочешь сказать?
— А то, что все остальные при встрече с тобой будут чертовски перепуганы. Где уж им тебе улыбаться! Как только они узнают, что ты тот самый парень, который отправил к праотцам Говорящего Волка, сразу станут серьезными. Я снимаю перед тобой шляпу, Джонни, но претендую на относительно близкое знакомство.
Рейни рассмеялся, и мальчик засмеялся вместе с ним.
— Я не возражаю, если ты будешь надо мной подшучивать, Хэнк, — разрешил он. — Только мне хотелось бы быть в курсе твоих шуток. А еще мне хотелось бы знать, что это за место, где по первому требованию еда сыплется с неба.
— Разве я упомянул только пищу? — удивился его собеседник.
— Угу. А что, в этом удивительном месте, куда мы направляемся, наделяют еще чем-то?
— Ну да, — сказал Хэнк Рейни. — Там еще удобные жилища, одежда, ружья, порох, пули, ножи и рыболовные снасти. Все, что твоей душе угодно! А кроме всего прочего, лошади, хотя они, конечно, не столь хороши, как твой гнедой и мой Сын Полуночи.
Мальчик, вытаращив от изумления глаза, смотрел на друга.
— Умоляю, объясни, Хэнк!
— Ну, я просто говорю о земле, где живут и охотятся шайены. С сегодняшнего дня их земля — наша земля.
Джонни промолчал, поскольку так ничего и не понял.
Тогда Хэнк продолжил:
— Ты помнишь, что Говорящий Волк лживыми обещаниями заманил в плен доверчивого простака, шайенского мальчика? Но это не все зло, которое он сделал его племени. Говорящий Волк постоянно уводил лучших коней шайенов, и рассказывают, что в свое время только за один день снял семь скальпов с шайенских воинов, а ранил стольких, что не хватило бы книги, чтобы вписать туда их имена. Тебе не только посчастливилось убить хитрого волка-пауни. Нет, сэр! Ты стал благодетелем всего племени шайенов. Когда у них будет возможность тебя увидеть, они с радостью продемонстрируют тебе свои чувства!
— Но ты же не хочешь сказать, что мы сейчас направляемся в лагерь шайенов, чтобы воспользоваться их дружеским расположением и извлечь выгоду из их гостеприимства?
— Они ждут от тебя именно этого. Больше им ничего от тебя не нужно. Каждый вождь племени жаждет тебя увидеть, заглянуть в твои глаза. И не важно, какого ты роста, какой у тебя взгляд. Не сомневайся, шайены одобрят все. И в племени не останется ни одного человека, который не проедет сотни миль только ради удовольствия сказать тебе «Хау!». То же самое относится и к женщинам и детям.
Джонни Таннер покраснел.
— Но я не могу так, Хэнк. Просто не могу туда ехать и злоупотреблять…
Ознакомительная версия.
