— Простите меня, капитан, — сказал он, взглянув на меня.
— Простить? Ты держался молодцом, — ответил я. — Саким о тебе позаботится.
Мне потребовалась всего минута-другая, чтобы понять, что Саким работает быстро, умело и уверенно. Больше я в нем не сомневался.
У нас остался небольшой избыток бревен и жердей после завершения строительства, вот из них сейчас и сколачивали новые ворота.
Через некоторое время на стол подали пищу — и тут появился посланец с «Абигейл». Пробоину в корпусе временно перекрыли, идет откачка воды, но все же потребуется серьезный ремонт, прежде чем она снова сможет выйти в море.
От Пима и Уа-га-су пока еще не было никаких известий о «Веселом Джеке». Абигейл зашла на какое-то время в нашу хижину, и я присел рядом с ней.
— Ты мне это всерьез сказала? — спросил я. — Правда сын?
— Н-ну, — заколебалась она, — ребенок, во всяком случае. Твердо пообещать сына я не могу.
— Мальчику было бы легче — здесь.
Она серьезно кивнула.
— Знаешь, до этой минуты мне никогда такая мысль в голову не приходила. Одно дело, когда в таких диких местах вырастает мальчик, но девочка… Здесь, так далеко отовсюду. Сможет ли она стать настоящей леди?
— Где бы ни выросла твоя дочь, — ответил я, — она будет подлинной леди.
Мы еще немного поговорили об этом и о чем-то другом, одним ухом прислушиваясь, — мы знали, что наши беды еще не кончились.
Пришел Пим Берк. С удовольствием взял кружку эля и сел напротив меня.
«Веселый Джек» поврежден не сильно. Сбит бушприт, исчезли бушпритные паруса — блинд и бом-блинд. Кое-какие повреждения на носу. В средней части почти полностью снесен фальшборт, и за то время, пока мы наблюдали, они спустили за борт троих мертвецов.
Он отпил эля, вытер губы тыльной стороной ладони и продолжал:
— Грота-рея нет. Лежит сломанный на палубе. Несколько пушек повреждены — или, может, лафеты, но в море он выйти может.
Он сделал паузу.
— Интересно, знает ли он, какая глубина в проливах? Он ведь может обойти вокруг.
— Хотелось бы надеться, что не знает, — честно признался я. — Мне одного только хочется — чтоб он убрался отсюда.
— Ну да, я об этом думал. — Пим поднял на меня глаза. — Ты планируешь остаться здесь.
Он снова сделал паузу.
Снаружи слегка шевельнулся ветер. Я слышал, как работают люди, занятые починкой ворот.
— Я собираюсь двинуться к горам, Пим, когда весна придет, — ответил я наконец.
— Не все с тобой пойдут, Барнабас, — негромко сказал он. — Уже были разговоры. Некоторые считают, что надо взять «Абигейл» и заняться пиратством, другие стоят за торговлю, но многие не находят себе места — сейчас, когда работа кончена.
Понять это было нетрудно. Они оказались далеко от всех себе подобных, и мы давным-давно не видели ни одного корабля, кроме Бардлова «Джека».
Пролив мелок. Есть там места, где человек, соблюдая все предосторожности, может провести судно по воде и выйти в ту или иную реку безопасно, но тут и там попадаются песчаные отмели, образованные речными наносами, и течения рек постоянно перемещают их с места на место.
Большой корабль не может успешно плавать в этих проливах — кроме того времени, когда в половодье поднимается вода в реках. А вот «Абигейл» в хороших руках могла бы справиться.
— Кто сейчас главарь тех, которым охота стать пиратами? — спросил я.
— Джонатан Делв.
Я хорошо знал этого человека. Отличный канонир, яростный боец, высокий мужчина со впалыми щеками, чуть седеющей черной бородой и постоянно настороженными глазами.
— Значит, сейчас их предводитель — Делв?
— Да. О тебе он ничего не говорит, заметь. Делв — мужик хитрый, его на слове не поймаешь. Он только разглагольствует, как здорово пиратствовать… о кораблях, которые можно захватить в море. Он уже два раза ко мне подходил, спрашивал шлюпку, чтоб поразведать. По-моему, у него есть что-то на уме, Барнабас. Я за ним присматриваю… и прислушиваюсь. Он уже бывал раньше на этом берегу.
— Сколько их всего таких?
Пим пожал плечами.
— Может, человек пять, может, больше… Только они угомону не знают, я ведь уже сказал.
Пим замолчал, сделал еще пару глотков эля, опять заговорил:
— Делв готовит что-то такое… решительное. Спрашивал у меня, слышал ли я когда о человеке по фамилии Чантри.
— Чантри?
— Ну да. Ты там у себя в Фенланде мог и не слышать о нем ничего. В бристольском порту о нем много разговоров ходило, и в пивнушках тоже. Говорят, он ирландец, но что-то с ним таинственное связано. Очень искусен в обращении с оружием, но сам просто торговец… или так оно выглядело. Он вложил деньги в плавание в Америку, и сам тоже поплыл.
— И что же с ним случилось?
— Ну, затерялся где-то на берегу. Индейцы напали на отряд, высадившийся набрать пресную воду, он был убит вместе с другими, и корабль уплыл… только сам Чантри, оказывается, не умер.
— Вот как?
— Ну да, он снова показался в Бристоле, приплыл на своем собственном корабле, только откуда его взял и где набрал команду, никто тебе не скажет. Он выгрузил немного мачтового леса, продал сколько-то пресноводного жемчуга и вяленой рыбы, но когда отплыл из Бристоля, его корабля все еще сидел в воде глубоко. Разговоров ходило много. Сам знаешь, как оно водится в портовых кабачках. А не было ли у него на борту сокровища? А где он взял свой корабль и это самое сокровище, если оно у него и вправду есть? И где набрал команду? И где пропадал все это время?.. А после он выскользнул из гавани, и следующая весть, какая о нем появилась, это что он осел в западной Ирландии. Живет там, значит, как король, вместе со своей девушкой.
— Девушкой?
— Ну да. Он на ней женился, говорят. Одни говорят, девчонка испанская, другие — что индианка. Но все сходятся, что красивая, на редкость, удивительно просто красивая… и другая какая-то, не как все.
— Везучий человек, выходит. И богатство, и красивая женщина, — заметил я.
— Это уж точно, — согласился Пим, — мне бы такое везение! Только это еще не вся история. Были там еще слухи, и Делв их все слышал. Говорят, Чантри взял богатую добычу с испанского галиона — все сокровища. Один говорят, он его сам захватил, другие — что он нашел его брошенным командой, там одна только девушка оставалась. Вот с него он и взял весь груз — сплошь сокровища.
— Славная байка.
— А, ну да, только Делву нравится другая байка: что он вроде бы привез только малую часть всех ценностей, потому как его корабль был слишком мал, чтобы забрать все, и что основная часть сокровища все еще лежит в трюме того корабля.
— И где же он, тот корабль?
— Выброшен на берег, лежит и ждет, кто придет и заберет все остальное.
