Ведущий Своих Лошадей был мудрым человеком. Он знал, что возмездие белых людей будет жестоким, ему довелось видеть, как безжалостно они преследуют своих врагов. В обычае индейцев было сразиться в большой битве — одной битве, исход которой решает все. До прихода белых они не знали, что такое военная кампания. Индеец сражается, а потом возвращается в свой вигвам; но белый человек идет следом за противником, уничтожает посевы индейца, его мясо и его вигвам. Он прогоняет его лошадей прочь и травит индейца собаками, пока снег не станет красным от его крови…
Вождь знал все это, как и старик, сидящий рядом с ним. А молодые воины не знали — или верили, что могут победить. Они еще не понимали, что в войне против белого человека победить невозможно.
— То, что я сказал, — медленно повторил Зеб Ролингз, — это правда. Люди будут ехать на Железном Коне, но они будут направляться в те края на западе, где есть золото и серебро. Человек, который делает железную тропу, дал мне свое слово. Я даю вам мое слово. Ни один ни остановится здесь. Охотничьи земли арапахов останутся охотничьими землями арапахов.
* * *
Солнце уже садилось, когда они выехали вдвоем на холм, с которого открывался вид на все еще далекий Конец Путей. Они натянули поводья, чтобы дать лошадям перевести дух, и услышали вдали свисток паровоза.
— Этот проклятый свисток! — раздраженно сказал Джетро. — Он звучит как приговор всему настоящему, природному.
— А что считать природным и что — нет? Моя мама происходила из семьи поселенцев. Они верили, что человек должен проложить свою борозду на земле и сделать землю хоть немного иной. Ладно, как бы то ни было, спасибо вам за то, что сладили дело с вождем.
— Я? Я ничего не слаживал. Я лишь повторял ваши слова и говорил то, что вы сами не могли сказать. Это ничуть не прибавило словам правдивости.
— Я говорил то, что надо было сказать, чтобы сохранить мир. Это риск, я знаю.
— Риск? Вы оставили им в залог свое слово. Не мое слово. Не слово Майка Кинга или армии. Это вы, Зеб Ролингз, дали слово, что они сохранят свои охотничьи земли.
— Я думаю, сохранят.
— Вы больше доверяете своему ближнему, чем я. Особенно, когда этот ближний — Майк Кинг. — Джетро достал свой табак, задумчиво оглядел кисет и сказал: — Пораскинь-ка мозгами, сынок… как, по-твоему, они собираются платить за эту дорогу? Ты думаешь, доставка почты и нескольких пассажиров в Калифорнию окупит затраты? Если ты так думаешь, так подумай лучше еще раз. Им надо, чтоб тут были люди, фермы, города. Им нужны ранчеры, перевозящие скот, и фермеры, перевозящие зерно. Так что твой договор, Ролингз, будет нарушен… и не хотел бы я оказаться поблизости, когда это случится… Вспоминай меня иногда после ужина.
— Куда вы собираетесь?
— Поеду обратно в горы, и остановлюсь отнюдь не на территории арапахов, можешь не сомневаться.
— А как насчет Джули?
Глаза Джетро сощурились.
— Ну-у, сынок, ты только что разговаривал с индейцами и заключил с ними договор. Я так полагаю, что ты можешь поговорить и с Джули. Может быть, договориться с ней будет не труднее, чем с индейцами.
До городка они ехали молча. Каждый думал о своем. Зеб Ролингз не думал, во всяком случае, пока, об обещании, которое дал Ведущему Своих Лошадей. Он думал о Джули.
Ни одна девушка в здравом уме не пойдет замуж за армейского лейтенанта, который собирается подать в отставку, если у нее есть возможность заполучить такого человека, как Майк Кинг. Что там ни говори о нем, но у Кинга есть будущее. Этот человек имеет цель и шагает к ней быстро. С его неразборчивостью в средствах, безжалостностью и напором он вряд ли упустит случай добиться успеха.
А Зеб не мог предложить ничего, кроме своей жизни и попыток найти свой шанс в этой жизни, в армии или вне ее. Да еще теперь он поставил все на слово Кинга — человека, которому сам не доверял.
Но что еще он мог сделать? А так война предотвращена — по крайней мере, хотя бы на время…
Расставшись с Джетро, он поспешил к себе домой и вымылся. Мрачно подумал, что у него есть один-единственный чистый мундир. Не очень-то шикарный наряд, но, что ж, придется надевать его вечером.
* * *
Джетро Стьюарт остановил лошадь у большой палатки. Хозяйничал тут Лоу, по прозвищу Буйный Джим, здоровенная скотина с репутацией убийцы — вот какой человек заведовал игорным домом в городке Конец Путей. Оставив лошадь у коновязи, Джетро, лавируя среди столов, прошел к бару.
В этот час в большой палатке было довольно пусто; заняты были всего три стола, и у стойки стояли всего три человека. Одним из них был Майк Кинг.
Он повернулся и увидел Джетро.
— Идите, выпейте, Джетро, — приветливо сказал Кинг. — Я хочу поговорить с вами.
— А что случилось? Неужели, нам на радость, «Центральная Тихоокеанская» потерпела крах? Или вы нашли кого-то другого на мое место?
— Я слышал, вы ездили к арапахам с молодым Ролингзом. Ну, и хочу поблагодарить…
— Да я в основном сидел и слушал. Хотел бы я верить в ваши обещания так, как Ролингз верит.
Бармен налил два двойных и оставил бутылку.
— Вы хотите сказать, что не доверяете мне? — Кинг усмехнулся с пониманием — и с насмешкой. — А вы бы это сделали по-другому?
— Я бы на его месте сказал им, чтоб они совершили налет на ваш салон-вагон и вывесили ваш скальп на просушку. Вот это остановило бы вашу проклятую железную дорогу.
Майк Кинг рассмеялся. У него было хорошее настроение, и он не собирался его портить. А когда-нибудь потом он все это припомнит…
— Вы, Кинг, сунули Ролингза прямо в середину этого дерьма, сами знаете. А у этого парня есть понятия…
— Какие такие понятия?
— А такие, дурацкие понятия насчет чести. Но вам про это толковать нет смысла — все равно не поймете. Кинг снова рассмеялся.
— Забудьте вы эти разговоры, Джетро. Сегодня великий день. — Он улыбнулся Стьюарту. — Мы с вами будем друзьями — по меньшей мере.
— О чем это вы толкуете? — спросил Джетро подозрительно.
— Мы тут имели разговор с Джули, — ответил Кинг. — Мы смотрим на жизнь одинаково. Эх, Джетро, что за девочка у вас! Леди… до последнего дюйма леди!
— О чем это вы толкуете? — снова спросил Джетро.
Кинг отхлебнул из стакана.
— Мы вам потом скажем вместе. Я увижусь с ней сегодня.
Он хлопнул Джетро по плечу, повернулся и вышел из палатки. Джетро взглянул на свое виски с внезапным отвращением, резко отвернулся и ушел, оставив стакан недопитым. Буйный Джим поглядел ему вслед и задумался. Джетро Стьюарт пил мало, но сегодня в первый раз за все время работы на железной дороге он не выпил свою вечернюю порцию.
Буйный Джим припомнил, какое у Джетро было лицо.
