Последнее время Ичакоми перестала говорить о возвращении домой, хотя если бы она сейчас отправилась в путь, то сама стала бы Великим Солнцем. Я спросил, что она намерена делать, девушка замолчала, и пока она собиралась отвечать, я заснул — или притворился спящим?
Утром горы исчезли под покровом снега. Даже черные вершины утонули в господствующей белизне. Стояла чуткая тишина. Слышался скрип снега под мокасинами.
Дыхание вылетало у меня изо рта белым облачком. Внимательно оглядевшись вокруг, я не обнаружил ни врагов, ни зверей — только снег, лед и холод. Я сломал толстую ветку, раздался звук, подобный выстрелу из пистолета, потом сломал еще одну и бросил в голодный огонь, который вел отчаянную борьбу с холодом.
Вот она, моя земля — эти горы, этот лес, эти на время замолчавшие реки.
Вышел Кеокотаа и встал рядом со мной.
— Хорошо, — сказал он.
— Хорошо, — согласился я.
— Когда придет время травы, что ты будешь делать?
— Я пойду по горам тропами лося, оленя и медведя туда, где растут осины, к озерам, где отдыхает луна. Я найду истоки реки и напьюсь воды, вытекающей из-под скалы.
— Ты не лось, не олень и не медведь. Ты человек. Что ты будешь делать, когда у тебя начнут плохо сгибаться колени? Когда тебе не покажется мягким спать на земле? Когда холод поселится в твоих костях? Кто разделит с тобой жилище, когда упадет последний лист? — Между деревьями прошелся ветер. Хлопья снега соскользнули с еловых лап. — Как насчет Ичакоми? За таких женщин сражаются или их крадут.
— Она уйдет домой, к своему народу. Она может стать Великим Солнцем.
— Ха! И ты думаешь, что она вернется назад целой и невредимой? Ты надеешься, она минует коунджерос? Пауни? Оседжей? Какой-нибудь воин заберет ее в свой вигвам. Увидишь!
— И что из этого?
Его идея пришлась мне не по нутру, но я не хотел об этом даже думать.
— Ты говоришь с ней — она остается.
— Это невозможно.
Он пожал плечами:
— Я думаю, ты дурак. Такая женщина встречается один раз в жизни. Один раз! Я наблюдаю, как она ведет себя с тобой. Если ты скажешь, она разделит с тобой твой вигвам.
— Она интересуется нашими обычаями, как и ты. Я не интересую ее.
— Ха! — Пелена снега поднялась с одной из вершин и зависла на фоне серого неба, а затем медленно растаяла, как будто ее и не было. Подул ледяной ветер, замерзшие листья заскребли по жестким веткам. С деревьев посыпался снег, и я поежился. — Ты мой друг. Я говорю как друг. — На мгновение он замолчал, потом добавил: — У меня больше нет друзей.
Мы долго молчали, потом я спросил:
— А что будешь делать ты?
— Мне надо убить человека, если ты не сделаешь этого.
— Что?
— Он недалеко. Он ищет нас. Он ищет ее. Если мы первыми не найдем его, он найдет нас. Лучше, когда ты охотишься, а не когда за тобой охотятся.
У подножия горы высилось нагромождение гранитных обломков, засыпанное сейчас снегом. На фоне неба торчали разбитые молнией деревья. От долгого стояния у меня замерзли ноги, и я уже собрался уйти. Но Кеокотаа невозмутимо смотрел на меня, ожидая, что я скажу.
Поджимая пальцы, я пожал плечами под одеждой из бизоньей шкуры, наблюдая, как с горы в дымке сползает лавина, а рядом зарождается другая.
— Может, ты и прав, — согласился я, — наверное, я дурак.
— Он оставил свой знак. Он сделал нам вызов.
Я оглянулся на наш вигвам:
— Что ты имеешь в виду?
— Молодой начи, которого убили. Он еще не умер, когда с него сняли скальп. Он был жив. — Я глядел на Кеокотаа, ожидая, что еще он скажет. — Он знал, кто убил его. Он оставил знак на снегу, где умер. Только один знак. — Все во мне напряглось в ожидании. Но я уже знал заранее, что это за знак и что имел в виду Кеокотаа, говоря, что я должен искать и охотиться. Но я не хотел никого убивать. — Он оставил один знак: Капата!
Капата? Ну что ж, придется сделать исключение.
Я — Ичакоми Ишайя, дочь Солнца, посланная на поиски нового дома для моего народа. Эта земля — хорошая земля. Здесь красиво, много диких животных, но есть также и враги. Коунджерос — свирепый народ, воюющий со всеми. Они будут воевать и с нами.
Мы сможем победить их, но многие наши молодые мужчины погибнут.
Ни'квана послал Джубала Сэкетта найти меня и поговорить со мной о возвращении домой. Он здесь. Но он сказал, что Ни'квана предоставил мне право принять решение, а Ни'квана мой наставник и учитель.
Почему он послал ко мне этого человека? Почему он не сказал: «Возвращайся, Ичакоми, возвращайся домой по реке». Почему он подумал, что я могу принять решение не возвращаться?
Ни'квана долго шел, чтобы встретиться с Сэкеттом, а затем послал его искать меня. Что знал Ни'квана такого, чего не знаю я?
Ни'квана боится за меня. Он не любит Капату или не доверяет ему, и Ни'кване известно много такого, чего другие не знают.
Что за человек Джубал? Во что он верит? Чему должна верить я? Он рассказывает о чудесных вещах, о неизвестных нам обычаях, о людях, живущих далеко.
Почему я ничего не знаю о них? Нас он называет индейцами. Я не слышала такого названия. Ни'квана рассказывал об испанцах, которые приходили давно, они убили много наших людей, а затем ушли по Великой реке. Были еще испанцы, которые ушли по длинной траве. Один из них убежал и некоторое время жил среди наших людей. Но я не знаю ни этого человека, ни его племени, ни где его дом. Джубал говорил о больших домах, которые строят в другой стране, за морем, о незнакомых нам обычаях, но как я могу ему верить?
Море — большая вода. Это не река. Наверное, море похоже на ту большую воду, которую мы видели давным-давно, когда ходили с Ни'квана на юг.
Кто же он? Может, он поживет среди нас какое-то время, а потом уйдет обратно к своему народу? Люди называли его племя: они — Сэкетты. Я — из племени начи.
Он — не Солнце. Его отец был йоменом. Но что это такое? Наверное, что-то хорошее.
Он воин и охотник. Кеокотаа утверждает, что он очень смелый, ничего не боится. Но бояться кое-чего — хорошо. Джубал рассказывает о вещах, мне незнакомых, но мне нравится слушать, когда он говорит. Я слушаю и стараюсь понять, но его слова не такие, как наши. Я выучила многие слова его языка, но не понимаю, что значат они вместе. Понимать слова — это не всегда понимать мысли. Он говорит, как принято у них, я — как у нас. Когда я говорю его словами, то не могу точно высказать свои мысли, чтобы он меня понял.
Он мудрый человек, я думаю, он Ни'квана для своего народа.
Я — Солнце. В чем состоит мой долг? Вернуться к своему народу или остаться с этим человеком, который даже не стремится узнать меня?
Я красивая женщина. Знаю это, потому что видела себя в Пруду, где Отражалась Луна. Неужели он не замечает, что я красивая?
