Робин ждал у поворота к тоннелю. Коня он привязал подальше, а сам спокойно курил. Ночь стояла тихая, где-то внизу, в долине плутала в темноте погоня. Робин не волновался: в крови бурлила сила четырех поколений удачливых грабителей, и он чувствовал, что готов к любому риску.
Все перевернулось в его судьбе. Он теперь, как волк, дикий и беспощадный. Защищаться бессмысленно. Кровь Тигра — не вода.
Он лежал на траве и глядел на огромный, тускнеющий к утру свод неба, усеянный звездами. Вокруг звенели сотни цикад. Легкий ветер колыхал листву, деревья словно шептали что-то над головой. Но на сердце давила тяжесть — громадная, как холодная могильная плита. А ночное небо так беспечально…
Вдалеке послышался шум состава. Робин выбросил окурок и прислушался. Римбоу фыркнул и заволновался.
— Тише, дружок, тише, — шепнул Робин.
Поезд протяжно свистнул: на подходе тоннель. Стал отчетливо слышен перестук колес. Машинист притормозил возле поворота, и Робина чуть не ослепил внезапно возникший из темноты луч.
Ему никогда не доводилось брать приступом поезда. Но как будто кто-то подсказал ему, как поступить. Твердой рукой Робин ухватился за поручни последнего вагона. Мгновение — и он наверху. Теперь одна лишь быстрота обеспечит успех!
В коридоре вагона беседовали двое охранников. Робин подобрался поближе, прижимаясь к стене. В руках он сжимал два револьвера. Охранники стояли перед своим купе. Дверь рядом вела в вагон губернатора. Молниеносным движением Робин оглушил одного из охранников, а револьверный ствол тотчас уперся в подбородок другого.
— Не двигаться! Наручники сюда.
— Но… — выбирать не приходилось. Он отдал наручники.
— Не дергайся. Я сын Тигра. Сам знаешь, что с тобой будет.
Робин защелкнул наручники на запястьях сплоховавших охранников, разоружил и связал обоих, запер в купе. Затем подобрался к двери в соседний вагон и осторожно выглянул. Там сидели за столом сам губернатор Хантон с женой и еще один незнакомый господин. А в тамбуре, совсем рядом с Робином, стояла девушка, вглядывавшаяся в темноту за окном вагона.
«У Хантона есть дочь», — вспомнил Робин. Он осторожно вытащил лист и нацарапал несколько строчек. А затем вихрем ворвался в тамбур, сорвав на ходу стоп-кран, и захлопнул дверь, ведущую в вагон.
Заскрежетали колеса, вагон сильно дернулся.
Девушка увидела перед собой дуло револьвера.
Поезд полз все медленней, и Робин, не раздумывая, распахнул дверь тамбура и, подхватив испуганную девушку, выпрыгнул из вагона. Она наконец оправилась от испуга, закричала, но было поздно.
Вдогонку хлопнуло несколько выстрелов. Стрелял спутник губернатора, но Хантон перехватил его руку.
— С ума сошли! Вы ее убьете!
В тамбуре на полу нашли листок. Хантон пробежал глазами письмо: «Губернатор, выходите. Жду на холме. Даю пять минут. Не придете — убью девчонку. Поезд пусть идет в Биркхем. Без остановок. Иначе смерть. Тигр».
— Надо что-то делать, — начал было секретарь, но губернатор перебил его.
— Передайте жене…
— Она в обмороке, мистер Хантон.
— Когда придет в себя, передайте ей, что у меня нет другого выбора. Я выхожу.
1
Девушка не кричала и не сопротивлялась. Она безропотно подчинялась незнакомцу, тащившему ее за собой сквозь кустарник. Пусть будет, что будет. Прошло первое потрясение, она поняла бесполезность сопротивления. На вершине холма остановились перевести дух,
— Без глупостей, — предупредил похититель.
— Что вам надо от меня?
— Оставил вашему папеньке письмецо, он, наверное, уже прочел…
— Отцу? Какое письмо?
— Я написал мистеру Хантону, чтобы он пришел сюда. Мне надо переговорить с ним по одному делу.
— А если он не придет?
— Тогда я вас застрелю. Терять мне нечего.
Девушка невольно вздрогнула. В темноте среди безмолвных деревьев незнакомый человек так спокойно, просто сообщил ей, что убьет ее. Снизу донесся шум уходящего поезда.
— Трогается, — удивленно произнесла пленница.
— Именно так, — подтвердил Робин. — Я приказал им идти в Биркхем без остановок. А ваш отец должен подняться сюда…
Пленница засмеялась.
— Чему смеетесь? — удивился Робин.
— Губернатор не придет.
— На выручку дочке?
— Я ему вовсе не дочь.
Робин остолбенел от неожиданности. Внизу, в лунном свете, было видно, как уходит состав.
— Ну, и что теперь? — с вызовом спросила девушка. — Убьете?
В эту минуту послышался шорох. Робин выхватил револьвер и направил его в темноту. Большая темная фигура медленно вышла из кустарника.
— Уберите оружие. Я пришел один.
Робин узнал губернатора Хантона.
2
— Поезд ушел в Биркхем, как вы требовали, — произнес губернатор.
Робин вопросительно поглядел на девушку.
— Обманывали меня?
— Нисколечко. Я вовсе не дочь мистера Хантона.
— Верно, — подтвердил тот. — Моя дочь сейчас далеко.
— Я просто гощу в доме господина губернатора…
— Но тем не менее, — твердо произнес тот, — я сделаю все от меня зависящее, чтобы освободить вас, мисс. Что я должен сделать, молодой человек? Предупреждаю, я отнюдь не богат.
— Деньги мне не нужны.
— Тогда что же?
Робин поглядел вдаль. Поезд медленно полз по равнине. Яркая луна освещала лица стоявших на холме. Хантон приглядывался к преступнику. Благородное лицо, высокий лоб… И словно печать грусти на лице. Если бы не холодная решимость в правильных чертах, то и не сказать, что бандит.
Девушка, рассматривавшая Робина, тоже думала так.
— Вы кто, грабитель? — поинтересовался Хантон.
— Да.
— Зачем вы подписались: Тигр?
— Я его сын.
— Так чего же вы хотите?
— Вы губернатор. У вас есть право помиловать или просто выпустить из тюрьмы человека?
— Гм… В целом, если угодно, да. Но лишь в исключительных случаях.
— Руку из кармана! Буду стрелять!
— Извините, я только закурить хотел…
Робин приставил револьвер к затылку Хантона, достал у него из кармана портсигар и спички. Одновременно он глаз не спускал с девушки:
— Эй, вы, мисс, сядьте-ка рядом.
Говорил похититель не грубо, но весьма решительно. Ясно, что такой слов на ветер не бросает. Губернатор долго раскуривал сигару, присев на валун рядом с девушкой. Красноватый огонек осветил лицо.
— Одним словом, ваши требования?
— В двадцать четыре часа отпустите из тюрьмы Тигра. Девушка пойдет со мной к ущелью Олд-Крик, оттуда хорошо просматривается тропа. Так что не вздумайте подослать отряд! Сейчас три часа ночи. Сверим часы, мистер Хантон.
— Можно не сверять. На моих ровно три.
