– Ты смотри, тут какой-то Минхель упомянут. Может, мой предок, а?
– Может. Только главное здесь «Королевский камень»! – теперь Гашке говорил увлечённо и больше не походил на книжного червя. – Оказывается, загадочный рубин, как я сегодня убедился, действительно был тут и даже больше, он и сейчас где-то здесь!
– А в чём же его необычность? – по-настоящему заинтересовался Вернер.
– О, это большая загадка!.. – Гашке поднял вверх палец. – По легенде, рубин может принадлежать только истинному властителю и, больше того, этот камень помогает ему стать ещё могущественней.
– Это что?.. Что-то вроде Ковчега, чаши Грааля или копья Судьбы?
– Может быть! – решительно подтвердил Гашке.
– Тогда дело другое… – начал было Вернер, но тут к ним подошёл официант с подносом и внимание друзей целиком поглотил щедро накрытый стол…
Глава вторая. Княжий бунт
Узкая дорога, тянувшаяся к воротам замка, змеёй обвивала Кременецкую гору, на самом верху которой высилась крепость. Обрывистые склоны, где не было ни одного дома, местами густо поросли кустарником, а крытые соломой хаты предместья, откуда, собственно, и начинался подъём, теснились в долине вдоль небольшой речки.
Возле корчмы на раздорожье скучились селянские возы, под завязку нагруженные съестным припасом, и вокруг них, словно чего-то дожидаясь, толпились кмети. За ними, вдоль шляха, прячась под стены хат, стояли вооруженные до зубов воины, а в недалёком распадке под деревьями собралась войсковая рада.
Отряд, затаившийся в предместье, подчинялся сразу двум русским князьям, Данилу Острожскому и Александру Нису, и именно они, стоя сейчас под деревьями, советовались, имея целью освободить князя Свидригайла, который томился в узилище Кременецкого замка. Только что по их приказу от вереницы возов, скопившихся у корчмы, прибежал старший и сразу обратился к князю Острожскому:
– Зачем звал, княже?
– Сказать, как начнёт смеркаться, мы выступаем… – Князь Данило помолчал и только потом спросил: – Ты давно в замке был?
– Три дня тому, княже, – и, догадавшись, что именно беспокоит Острожского, добавил: – Князя Свидригайла держат в подвале под малой башней. Она от ворот самая дальняя.
– А то, что вы под горой ждёте, залогу[22] замка не насторожит? – вмешался в разговор князь Александр. – И вот ещё, как думаешь, наших людей, которых ты в прошлый раз провёл в замок, не заподозрят?
– Нет, княже. – Человек повернулся к Нису и пояснил: – Мы всегда, прежде чем на гору подниматься, коням отдых даём. И про наших не бойся, всё будет гаразд[23], как мы начнём, они помогут.
– Тогда всё как договорились, – решительно заключил князь Данило. – Первый отряд пусть идёт вместе с селянами, только чтоб шлемы и оружие на возах запрятали. Главное, внезапно захватить ворота. Ты ж князь Александр…
– Знаю, знаю, – перебил его Нис. – Мой отряд прячется за кустами на косогоре и подбирается к воротам, а там, как ворвёмся во двор, сразу всем к башне, а то кабы чего не случилось…
– Правильно, – кивнул князь Данило. – А я с остальными поднимусь прямиком и тоже к воротам. Думаю, и наши, что в замке, смогут помочь, они наверняка уже ждут нас.
– Тогда нечего тянуть. Перед заходом солнца начнём благословясь… – и князь Александр, а за ним и князь Данило, и старший от селян, все вместе широко по-православному перекрестились…
Дозорец на въездной башне сквозь надворотное оконце внимательно следил за тем, как вереница селянских возов одолевала последнюю часть подъёма. Тут, под самыми стенами, крутизна была такой, что кмети, сопровождавшие обоз, дружно подталкивали возы руками, тянули за собой коней и даже помогали крутить руками колёса.
Наконец первый воз остановился возле самых ворот, и старший кметь, посмотрев на солнце, которое вот-вот должно было сесть, задрал голову и окликнул дозорца:
– Агов!.. Открывай-но! Очередной обоз прибыл!
Дозорец, выглянув из оконца и прикинув, что кметей вроде как многовато, подозрительно спросил:
– Чего так поздно приехали?
– Да видишь какое дело… – Кметь принялся демонстративно чесать в затылке. – Посуху не управились… Дорогой дождь прихватил. Еле доползли.
– А почему народу столько? – опять засомневался дозорец.
– Д-ык сам смотри, сколько всякого припасу набралось. Вот я и взял людей, чтоб возы доверху тянуть.
– Ты скажи, пусть возвращаются, всё одно в замок всех не пущу.
– Да оно и надо, – сразу согласился старший кметь и попросил: – Только хай они тут подождут, я обещал их в корчму завести.
– Ну ладно, – нехотя согласился дозорец и крикнул стоявшему внизу стражнику: – Открывай!
Огромные засовы лязгнули, заскрипели петли, и окованные железом створки ворот поползли в стороны. Передний воз тронулся с места, но едва он вполз под свод башни, как стража приказала остановиться. Замковые воины принялись осматривать поклажу, и внезапно один из них заметив торчавшую из соломы рукоять сабли, громко вскрикнул. Одновременно в кустах на склоне что-то зашебаршило, и дозорец, которого, похоже, не оставили подозрения, вскинув сигнальный рог, сразу поднял тревогу.
Вот тогда старший обоза, сообразив, что больше медлить нельзя, заорал:
– Хлопцы, вперёд!!! – и выхватив из-под полы клеверец[24] кинулся на ближайшего стражника.
От громкого вопля, оглушающе прозвучавшего под сводами, кони перепуганно рванули с места, и воз, разбрасывая стражу в стороны, вкатился на замковый двор. Кмети, сопровождавшие обоз, мгновенно схватились за оружие и с диким рёвом рванулись вперёд. В открытых настежь воротах закипела стычка, и ещё неизвестно, чем бы она кончилась, если бы сзади на стражу не напали ещё с десяток человек, которые и помешали закрыть ворота, прежде чем отряд князя Острожского одолел косогор.
В то же время уже успевший выскочить из кустов Нис влетел во двор и, не задерживаясь, помчался к башне так быстро, что княжеский плащ-корзно стал развеваться у него за спиной. Воины его отряда тоже, не встревая в воротную свалку, устремились вслед за своим князем, на бегу сбивая с ног старавшуюся задержать их замковую челядь.
Именно благодаря этому отчаянному рывку, они сумели преодолеть разрозненное сопротивление и, только достигнув подножия самой отдалённой башни, остановились возле входа, так углублённого в землю, что к дверям надо было спускаться по ступенькам. Сам князь Нос кинулся к этой двери и, прижимаясь лицом к щелям, громко позвал:
