Здесь же, в учебной группе инструктора Мозера, Генрих познакомился с летчиком Сергеем Орловым, который по возрасту был старше его, но это не мешало им активно общаться — оба они любили летать, хорошо знали немецкий язык и занимались спортом.
В беседе с Генрихом Орлов сказал:
— Нам нужны современные истребители, такие как «Фоккер Д13», а не те, которые недавно поступили к нам на вооружение.
Генрих, размышляя, ответил:
— Не понимаю, зачем Советское правительство закупило в Голландии для ВВС РККА истребители «Фоккер Д11», которые по своим летным характеристикам гораздо хуже тех, на которых мы сейчас прошли обучение в немецкой школе. «Фоккер Д11» ни куда не годится по своим летным качествам в современном бою.
— Я думаю, идет умышленный подрыв боеспособности ВВС, и здесь не обошлось без прямого вмешательства наших противников. Считаю, что сотрудники ОГПУ обязаны активнее проводить работу в среде управленцев. Именно там надо искать вредителей, а не среди низового командного звена. Вчера опять арестовали летчика, а теперь распространяются надуманные слухи, что он шпион. Не там ищет Жданович, наверху нужно копать.
— Вот ты и сообщил бы ему об этом.
— К сожалению, не настолько близко я с ним знаком, как ты.
Генрих усмехнулся и, внимательно взглянув на собеседника, заявил:
— Насколько мне известно, ты гораздо дольше с ним знаком, чем я. Не надо лукавить. Если у тебя есть прямые улики, то советую не скрывать.
— Пожалуй, ты прав. Своими подозрениями нужно поделиться со Ждановичем.
Курс летного обучения был закончен. У Генриха сложились приятельские отношения с инструктором Хансом Мозером, который пригласил его к себе в частный дом, где он снимал внаем пару комнат.
— Если не секрет, то скажи мне, откуда ты родом? — спросил Мозер.
— Родился я в немецкой колонии Новосаратовка. Родители рано умерли, и воспитывал меня дед Карл, который работал директором школы. Все свое время я проводил в школе, а летом на полевом аэродроме. Больше и вспомнить, собственно, нечего.
В это время в дверь постучали, и Мозер крикнул:
— Не заперто, входите.
На пороге Штайнер увидел двух крепких парней. Они были уже слегка навеселе. Мозер пригласил их присесть за стол, и, повинуясь гостеприимству хозяина, они с удовольствием расположились рядом.
— Друзья мои, — сказал, Мозер, — хочу вам представить моего нового друга Генриха Штайнера. А чтобы у вас не было лишних вопросов, скажу главное, он советский летчик из немецких колонистов.
Присутствующие с любопытством смотрели на Генриха. Мозер продолжал:
— Теперь, дорогой Генрих, я представлю моих друзей — военных летчиков, это барон Клаус фон Фрич и Адольф Ничке, «Прошу любить и жаловать» — так, кажется, говорят по-русски.
— Верно, Ханс! Ты правильно усваиваешь русские поговорки. Жизнь в России идет тебе на пользу, — сострил Штайнер.
— Нет, Генрих, ты глубоко ошибаешься. Жизнь в России меня угнетает. Я не могу смотреть на эту разруху и нищету. Большевики довели страну до полного развала.
В это время в разговор вмешался Клаус фон Фрич:
— Ханс, ты не прав. Красные за короткое время взяли власть в свои руки и сумели удержать ее. А крупные державы Антанты ничего не смогли сделать. Хотя у них было все: и солдаты, и оружие, и техника, и белая армия, и, наконец, деньги. Но у них не было главного — стремления к победе и самопожертвованию во имя достижения своей цели, как это было у большевиков. Красные летчики шли на таран, уничтожая своего врага ценой своей жизни.
— Друзья, хватит о политике, — встрял в полемику Адольф Ничке, — мы же не большевики, чтобы идти на самопожертвование. Нас этому не учили. Нас учили хорошо летать и сбивать самолеты противника. А идти на самопожертвование от безысходности — это удел слабых и большевиков.
Обращаясь к Генриху, Адольф Ничке высокомерно осведомился:
— Вы, надеюсь, не большевик?
— Я летчик истребитель, — уклончиво ответил Генрих, — а не смертник.
Немецкие пилоты захлопали в ладоши, услышав ответ, который удовлетворил всех присутствующих.
— Браво, Генрих! Браво! — послышались возгласы.
Хозяин налил в стаканы водку, поднял свой стакан и произнес:
— За нашего нового друга и немца Генриха Штайнера!
Все присутствующие с восторгом и удовлетворением выпили. Затем выпили еще и еще. Они пели песни и вспоминали своих близких, которые жили в далекой Германии, за тысячи километров от Ливенска. Застолье продлилось до позднего вечера. После выпитого спиртного Генрих, уже захмелевший, ушел в свое общежитие.
* * *
Спустя некоторое время Генрих посетил городскую библиотеку. Его интересовали книги, связанные в основном с немецкой культурой и жизнью в Германии. То, что ему нашли на полках библиотеки, не удовлетворило его. Недовольный, он вышел из здания и столкнулся с Клаусом фон Фричем, который воскликнул:
— Генрих, что ты здесь делаешь!?
Штайнер от неожиданности выронил книгу. Фрич торопливо поднял ее и, посмотрев на обложку, спросил:
— Вы интересуетесь Гете? — удивился он.
— Дорогой барон, к большому моему сожалению, в этой библиотеке, кроме «Фауста» Гете, ничего приличного из немецкой литературы нет.
— Не переживайте, Генрих. Я попробую кое-что для вас подобрать. Заходите ко мне в среду вечером.
— Заранее вам благодарен, Клаус. Обязательно зайду.
Они расстались. Фрич направился в библиотеку, а Генрих Штайнер к себе. Добравшись до общежития, Генрих увидел дежурного, который сообщил, что его приглашают в штаб. Войдя в кабинет начальника штаба, он увидел Ждановича.
— Проходи и присаживайся, — вежливо встретил начальник ОГПУ и одновременно попросил хозяина кабинета распорядиться, чтобы принесли чай. Через минуту принесли две чашки. Жданович отпил глоток и спросил:
— Ну, рассказывай, что у тебя там?
Штайнер в подробностях рассказал о событиях последних дней.
— У меня сложилось впечатление, что встреча с Клаусом фон Фричем была не случайной. Книги немецких писателей, я думаю, — это повод для встречи.
— Не спеши делать выводы. Книги и случайная встреча — это еще не повод, чтобы подозревать. Главное хочу сказать: сегодня утром поступила шифрограмма из Москвы от Берзниша. В нем сообщается, что агентом германской разведки является профессиональный летчик, который напрямую связан с одним из германских руководителей московского отделения «Особой группы R» господином Отто фон Райнером. Нам стало известно, что в прошлом Райнер был кадровым военным разведчиком. На агента возложена задача: создать шпионскую сеть. Это его основная цель здесь. А летная подготовка — это прикрытие. Сегодня в особой немецкой эскадрилье примерно около шестидесяти летчиков. Наша задача — профильтровать их и выявить агента. Это сложная работа, и тебе ее надо проводить осторожно.
