Стивен, почти не глядя, бросил поводья коня слуге, стремительно поднялся на крыльцо и взбежал по лестнице.
Рэйчел стояла у окна, выжидательно глядя в сторону двери. Какой-то миг они смотрели друг на друга через серый сумрак пустой галереи, потом Стивен пошел к ней, она к нему, и в следующий миг он уже прижимал ее к груди. Рэйчел тихо всхлипывала.
– Столько всего… Я не могу опомниться. Не успела я оплакать отца, испугаться солдат, ужаснуться трагедии в подземелье. И Ева… Все так неожиданно. Теперь ты… – Она повернула к нему лицо. – Разве мало я страдала? Разве я не заслужила хоть немножечко счастья? О боже! Моя сестра уехала, а я почти рада этому. Ведь теперь ты мой.
– Рэйчел!
Их губы слились. Они целовались и целовались, и им казалось, что так будет всегда.
Они были вместе!..
Переводя дух, они смотрели друг на друга, словно не веря в свое счастье, и вновь целовались.
– Довольно! – наконец взмолилась Рэйчел. – Или мы забудем обо всем, как тогда. Неизвестно, к чему это может привести.
Он счастливо засмеялся, взлохматил ее волосы и залюбовался ее гладкой смуглой кожей. О, он прекрасно понимал, о чем она: Рэйчел дышала как и он, глаза ее были словно подернуты поволокой. Он безумно хотел ее! Он успел истосковаться по ее чудесной невинной чувственности и потому с трудом уступил, когда она разняла обнимавшие ее руки и попросила умоляюще:
– Не надо!
Он наконец перевел дыхание.
– Будь моей женой, Рэйчел. Теперь-то я могу просить тебя об этом. Я свободен. И ты нужна мне.
Ее глаза засверкали. Она подняла его руку к своему лицу, прижалась к ней щекой и тихо сказала:
– Да. О да! Я ведь ждала этого так долго.
Им приходилось соблюдать приличия: в доме было два мертвеца, которых еще не успели предать земле, – дядя и брат невесты. Да и траур по ее отцу не давал им прав на столь бурную радость. Дел у Рэйчел было предостаточно, но она все же позволила себе немного расслабиться, посидеть подле возлюбленного, прильнув к его плечу. Она чувствовала себя такой хрупкой, нуждающейся в его покровительстве. Благодатное тепло распространялось от его руки, обнимавшей ее; Рэйчел прикрыла веки, чтобы лучше почувствовать счастье подчинения ему. Это длилось всего несколько минут, а потом она заставила себя встать.
– Мне следует идти. Надо отдать распоряжения слугам, позаботиться о погребении дядюшки и Ника…
Печальные обязанности. Стивен уловил дрожь в ее голосе – бедная девочка, сколько ей приходится выносить! Он нежно поймал ее руки, поцеловал запястья.
– Все уже позади, Рэйчел. И я с тобой.
Она расслабилась, даже улыбнулась, а потом спросила, куда он уезжал утром. Тогда что-то мелькнуло в его глазах, и он нахмурился. Стивен сказал о солдатах, но Рэйчел почувствовала, что это еще не все.
– Стив?
Он словно не решался сказать все сразу.
– Еще я разговаривал с мировым судьей Эзикиэлом Батсом. Он не очень-то меня жалует, но тут сам вызвался на беседу. Судья расспрашивал о Джулиане Грэнтэме.
– О Джулиане?
– Да, Рэч. Он рассказал мне кое-что о Бомануарах… Это странный род. Эзикиэл Батс их хорошо знает. Он имел с ними торговые дела.
Стивен вдруг обнял Рэйчел за талию и притянул к себе, спрятав лицо у нее на груди.
– О, милая, как хорошо, что ты не стала женой Джулиана Грэнтэма!
Рэйчел еще не очень ясно понимала.
– Конечно, хорошо, Стив, тогда бы я не могла быть сейчас с тобой. Знаешь, Ева говорила мне, что надо самой делать свою судьбу. Но судьба сама дала мне тебя. Правда, – она мило покраснела, – я тоже кое-что сделала для этого. И еще я полюбила коньяк! – пошутила она.
Но Стивен был серьезен. Он думал о своем.
– Бомануары, – вновь повторил он. – Старинный род, гордое имя. Но они сейчас потеряли былую славу и тихо живут в провинции, в Бретани. Это вырождающийся род. Частые браки между близкими родственниками, на грани кровосмешения, – грех, за который неизбежно следует кара. Поэтому в роду Бомануаров так часты случаи безумства, эпилепсии, врожденных недугов. Вторая жена твоего отца была из Бомануаров, и она была безумна. Лорд Робсарт, видимо, навел справки о ней и о семье, поэтому и отказывался жениться. Но она была беременна от него, и его принудили к браку. А Николас… – Он не договорил, размышляя о чем-то. – Джулиан тоже Бомануар, но лишь наполовину. Когда он сватался к тебе, то явно не сказал о своей бретонской родне лорду Дэвиду. Иначе твой отец никогда не дал бы согласия на эту помолвку.
Сердце Рэйчел словно подпрыгнуло в безмерно расширившейся и похолодевшей груди.
– Но лорд Джулиан приближенный короля, его друг. Он так умен, рассудителен и очень красив.
Стивен кивнул:
– Конечно. Ведь не все же Бомануары поголовно сумасшедшие. – Он вдруг вспомнил чудовище за решеткой и передернул плечами; потом встал, прошелся по галерее. – Как тихо. Словно в долине смерти… как в Иосафатовой долине.
Рэйчел почувствовала себя задетой и заметила даже более резко, чем хотела:
– Неудачное сравнение, сэр, ведь Сент-Прайори мой дом.
Стивен прислушался.
– Отчего это так воет собака?
Тут Рэйчел нечего было возразить, и она лишь заметила, что пес, видно, чувствует покойников в замке. Воет он, правда, уже около часа, так что сейчас она пойдет и угомонит его, раз это не удосужился сделать никто из слуг.
Но не успела она сделать и шага, как к вою присоединился женский визг. Сколько ужаса было в нем!..
Рэйчел замерла, потом повернула к Стивену побелевшее, искаженное лицо.
– Господи, помилуй…
Она пошатнулась. У нее не было больше сил выносить все это.
Гаррисон прекрасно понял ее состояние.
– Оставайся здесь!
Сам же он стремглав кинулся на шум.
Кричала Кэтти. Она стояла у двери большой кладовой и визжала, как заведенная. Стивен схватил ее, встряхнул, и тогда она занялась плачем. У их ног, скуля, крутился палево-серый спаниель. Его лапы были перепачканы кровью, целая лужа которой натекла из приоткрытой двери.
Стивен передал рыдающую в истерике девушку на руки прибежавшим слугам.
– Это опять, опять! – кричала та. – Как и леди Элизабет. Но ведь дьявола больше нет в замке? Его тело в часовне!..
Стивен заглянул в дверь, потом повернулся к слугам:
– Ребекка, голубушка, надо ее убрать. Надеюсь на вас и вашего супруга. Постарайтесь оградить свою юную хозяйку хотя бы от этого.
Служанка согласно кивнула и стала советоваться с остальными слугами. Да, на челядь Сент-Прайори можно было положиться. Они уже привыкли к трупам, хотя разве можно к этому привыкнуть?
Стивен еще раз склонился над мертвым телом: Долл, служанка. Горло перерезано острым предметом, скорее всего, кинжалом. И убита она совсем недавно, тело еще не успело остыть, конечности не утратили гибкости. Маленькая, безобидная девушка. Раньше каждую смерть в Сент-Прайори связывали с ужасным монстром, живущим в руинах, но теперь его уже нет. А Долл еще утром видели живой и невредимой, правда озабоченной и чем-то напуганной.
