– Ваше божественное величество, пока наш флот сражался при Асьюте, варвар переправился через Нил у Эсны. Лошадей они, как и раньше, переправили вплавь. У нас не было боевых ладей, чтобы остановить их. Два отряда гиксосов на нашем берегу, их колесницы запряжены, и они приближаются сюда в клубах пыли со скоростью летящей ласточки. Они будут здесь через три дня.
Никто не произнес ни слова, пока Тан не отослал гонца, приказав своим людям позаботиться о нем и накормить его. Гонец, который ожидал смерти за такую весть, целовал царице Лостре сандалии.
Когда мы остались одни, Тан тихо сказал:
– У Салита на нашем берегу четыре отряда. Это шестьсот колесниц. Все кончено.
– Нет! – Голос моей госпожи дрожал от ярости. – Боги не могут оставить Египет. Наша цивилизация не должна погибнуть. Мы слишком многое можем дать миру.
– Я, конечно, буду сражаться, – тихо произнес Тан, – но конец будет тот же. Мы не сможем устоять перед их колесницами.
Госпожа повернулась ко мне:
– Таита, я не просила тебя раньше, потому что знала, как дорого тебе приходится платить за это, но сейчас, перед принятием окончательного решения, я должна просить тебя. Я должна просить тебя обратиться к лабиринтам Амона-Ра. Мне нужно знать желания богов.
Я покорно склонил голову и прошептал:
– Я только принесу мой сундучок.
Я выбрал для обряда ясновидения святилище Гора в незавершенном дворце Мемнона. Оно еще не было посвящено богу, и статуи Гора там еще не было, но я уверен, что Гор уже простер свои крылья над всем зданием.
Госпожа села передо мной рядом с Таном и смотрела на меня как зачарованная, пока я пил колдовское зелье, чтобы открыть глаза моей души, моего Ка, маленького птицеподобного существа, живущего в сердце каждого из нас, нашего второго «я».
Разложив перед ними лабиринты – кружки из слоновой кости, – я попросил царицу Лостру с Таном погладить и потереть их, чтобы оживить своим духом и духом народа, который они представляют, духом Египта. Пока смотрел, как они раскладывают на две стопки кружки слоновой кости, я почувствовал, как зелье начало действовать, распространяясь в моей крови, биение моего сердца замедлилось и малое подобие смерти овладело мной.
Я взял два оставшихся кружка лабиринтов и прижал их к груди. Они жгли кожу, и инстинктивно мне хотелось отстраниться от них и от надвигающейся темноты. Вместо этого я отдался этой темноте и позволил ей унести меня.
Голос моей госпожи донесся будто с огромного расстояния:
– Что случится с двойной короной? Сможем ли мы противостоять варварам?
Видения начали вставать перед моими глазами. Я перенесся в те дни, которые еще не пришли, и увидел события, которые должны будут произойти в свое время.
Лучи утреннего солнца падали на алтарь Гора через отверстие в крыше, когда я возвратился из далекого путешествия по лабиринтам. Я был истощен. Меня подташнивало от остатков зелья, которое вызвало видения. Все плыло и дрожало перед глазами, а в памяти жили странные картины, увиденные мной.
Моя госпожа и Тан оставались со мной всю эту ночь. Первое, что я увидел по возвращении из лабиринтов, были их встревоженные лица. Очертания расплывались, и я сначала решил, что они часть моего видения.
– Таита, с тобой все в порядке? Говори. Скажи, что ты видел!
В голосе моей госпожи слышалась тревога. Она не могла скрыть чувства вины передо мной за то, что заставила меня снова отправиться в лабиринты Амона-Ра.
– Я видел змею. – Голос мой гулким эхом раздавался в моей голове, будто я стоял в стороне и слушал себя. – Огромная зеленая змея ползла по пустыне.
Я видел по их лицам, как они озадачены, но еще не успел обдумать смысл видения и не мог им помочь.
– Я хочу пить, – прошептал я. – У меня пересохло в горле, а язык мой как камень, покрытый мхом.
Тан принес кувшин вина и налил мне полную чашу; я жадно выпил ее.
– Расскажи нам о змее, – потребовала госпожа, как только я опустил чашу.
– Ее извивающемуся телу не было конца, и она мерцала зеленым светом в солнечных лучах. Она ползла по чудесной стране, где живут обнаженные черные люди и странные, удивительные животные.
– Видел ли ты голову или хвост змеи? – спросила госпожа, и я покачал головой. – Где был ты? Где ты стоял? – настойчиво спрашивала она.
Я уже успел забыть, как подробно она разбирала мои видения и с каким удовольствием толковала их.
– Я ехал на спине змеи, – ответил я. – Но я был не один.
– Кто был с тобой?
– Ты была со мной, госпожа, и Мемнон тоже был с нами. Тан стоял с другой стороны, и змея несла нас всех.
– Это Нил! Змея – наша река! – торжественно воскликнула Лостра. – Ты подглядел путешествие, которое мы совершим по реке.
– Но куда? – спросил Тан. Он увлекся так же, как и Лостра. – Куда текла река?
Я с усилием стал припоминать подробности.
– Я видел, как солнце вставало слева от меня.
– На юг! – воскликнул он.
– Вглубь Африки, – сказала моя госпожа.
– Потом наконец я увидел впереди голову змеи. Тело ее раздвоилось, и на каждой его части было по голове.
– Разве у Нила два истока? – вслух подумала госпожа. – Или у этого видения есть более глубокий смысл?
– Давай дослушаем до конца рассказ Таиты, – остановил ее Тан. – Продолжай, старина.
– Потом я увидел богиню, – продолжил я. – Она сидела на высокой горе. Обе головы змеи склонились перед ней.
Госпожа не удержалась:
– Какую богиню ты видел? Говори быстрее, кто это был!
– У нее бородатая голова мужчины, а груди и промежность женщины. Из ее влагалища два мощных потока извергались в открытые пасти двухголовой змеи.
– Это богиня Хапи, богиня реки, – прошептала царица Лостра. – Она рождает реку внутри своего тела и пускает ее течь по миру.
– Что еще показало тебе видение? – спросил Тан.
– Богиня улыбалась нам, и лицо ее сияло любовью и добротой. Она говорила голосом, который походил на шум ветра и морского прибоя, на раскаты грома в далеких горах.
– Что же сказала она? – в благоговейном восторге спросила царица Лостра.
– Она сказала: «Пусть мое дитя придет ко мне. Я сделаю ее такой сильной, что она сможет победить и мой народ не погибнет от руки варвара». – Я повторил эти слова, и они гулом барабанов отдались у меня в голове.
– Я – дитя богини реки, – просто сказала госпожа. – При рождении меня посвятили ей. Теперь она призывает меня, я должна отправиться туда, где у истоков Нила живет Хапи.
– Это то же самое путешествие, которое мы с Таитой обдумывали раньше, – с удивлением произнес Тан. – А теперь богиня приказывает нам совершить его. Мы не можем отказать ей.
– Да, мы должны отправиться туда и вернуться, – поклялась моя госпожа. – Здесь моя страна, мой Египет. Здесь мой город, прекрасные Фивы, город ста ворот. Я не могу оставить их навеки. Я вернусь в Фивы. Я клянусь и призываю богиню Хапи в свидетели. Мы вернемся!
Решение отправиться на юг за пороги Нила в дикие, неисследованные земли мы обсуждали с Таном довольно давно. В первый раз говорили о них как о пути спасения от гнева и мести фараона. Теперь же нам приходилось спасаться от еще более безжалостного врага. Казалось, боги решили заставить нас отправиться по этому пути, а им нельзя противиться.
Времени на сборы в дальнюю дорогу почти не оставалось. Гиксосы наступали с двух сторон, и наши передовые заставы сообщали, что их авангардные отряды будут видны с крыши дворца Мемнона не позже чем через три дня.
Тан поручил Крату командование половиной своих войск и направил на север навстречу царю Салиту, спешащему от Асьюта, так как именно его отряд, скорее всего, первым подойдет к Городу мертвых и дворцу. Крат получил приказ вести подвижные бои. Пользуясь острыми кольями и защитой городских укреплений, он должен задерживать Салита как можно дольше, не рискуя попасть в окружение или быть наголову разбитым. Когда же будет не в состоянии сдерживать врага, ему следует перевести людей на ладьи.
