Ребба покачал головой.
— Тебе не хватит воинов. В Аккаде много людей, которые примкнули к Кортхаку.
Ребба увидел вопросительное выражение на лице Эсккара и сказал:
— Ах, да. Ты же не знаешь этого человека. Кортхак явился сюда через неделю, даже меньше, после того как ты ушел к Дилгарту.
Он бросил взгляд на Бантора.
— Может, нам стоит рассказать все, начиная с того момента, как ты покинул Аккад?
Эсккар изо всех сил придерживал язык, борясь с желанием перебивать Реббу и Бантора вопросами. Рассказы их заняли почти час: Ребба говорил о том, что случилось в городе, а потом Бантор описал засаду на дороге. Ребба подытожил все это, рассказав о том, что произошло после.
— Итак, теперь, — в заключение сказал он, — около сорока воинов все еще живы, их превратили в рабов и держат под стражей в казармах. Люди Кортхака, а у него сейчас около двухсот человек, терроризируют жителей. Было уже много изнасилований и грабежей. Каждый, кто сопротивляется, умирает ужасной смертью на рыночной площади. Все торговцы и ремесленники должны платить пошлину только за то, чтобы их оставили в живых и позволили дальше вести свои дела.
Ребба посмотрел через стол в мерцающем свете лампы на Эсккара.
— Ты должен собрать еще людей, а потом найти способ выбить врага из города.
— Это я и собираюсь сделать, Ребба, — ответил Эсккар. — Но сам ты не видел Треллу?
— Нет, но знаю, что она в своей комнате, с Аннок-сур… Она рожает.
Ребба увидел лицо Эсккара и понял, что это он упустил.
— Роды у госпожи Треллы начались нынче днем. Я не знаю, как…
— С Треллой все хорошо, ты сказал?
— Да, так говорили сегодня, — ответил Ребба, — но до нас доходят только слухи через слуг. Трелла и Аннок-сур заперты в верхних комнатах твоего дома. Кортхак днем пользуется внешней комнатой, но ночью спит внизу. Говорят, он взял себе несколько молоденьких мальчиков и девочек для постельных утех.
— Мне плевать, с кем он спит, — ответил Эсккар, сжав кулаки. — Он будет мертв, как только я доберусь до его глотки.
— Это будет нелегко, Эсккар, — покачал головой Ребба. — Ворота хорошо охраняются, на стенах дежурят день и ночь — как для того, чтобы не впускать людей в город, так и для того, чтобы их оттуда не выпускать.
Бантор ударил кулаком по столу.
— Нам надо просто попасть в город, командир. Люди Ариама проводят ночи, надираясь в питейных домах. Мы убьем их без особого труда. Мои люди каждый день упражнялись с луком и мечом.
— Ты сказал, что Гат прячется у Таммуза?
— Да. Люди Реббы нашли его там пару дней назад, — ответил Бантор. — Гат послал сюда трех человек, как только узнал, что мы тут.
— Что еще он сказал?
Эсккар знал Гата достаточно хорошо.
— Два дня назад он передал, что Таммуз наблюдает за часовыми. Гат говорит, что на улицу Мясников можно войти. Он поможет нам, если мы пошлем ему весточку.
Эсккар улыбнулся. Улица Мясников находилась там, где во время осады алур мерики почти снесли стену, атаковав ночью.
Плывя по реке, Эсккар подумывал о том, чтобы воспользоваться этим местом для того, чтобы взобраться на стену. Но времени оповестить Гата не оставалось. Их в любой момент могли обнаружить. Эсккар сосчитал людей, находившихся под его командованием.
— Итак, у нас есть двадцать человек Бантора и тридцать девять моих. Итого…
— Шестьдесят два, командир, — вмешался Явтар, прежде чем Эсккар завершил свои подсчеты. — Если считать меня и двух моих лодочников, желающих рискнуть своими жалкими жизнями за пригоршню золота. Остальные останутся с лодками, на тот случай, если лодки нам еще понадобятся. Я же сказал, что собираюсь сражаться вместе с тобой. Я умею размахивать мечом.
— Я уверен, что умеешь, Явтар, — ответил Эсккар.
Потом мгновение помолчал. Он напряженно обдумывал, как попасть в Аккад, как взобраться на стену. Он сомневался, что его шестьдесят человек смогут попасть внутрь, не встревожив часовых Кортхака, сколько бы глоток ни удалось перерезать в темноте. Но то, что к ним присоединился Явтар, давало возможность испробовать другой способ, получше.
— Тогда, Явтар, у меня есть для тебя задание, раз уж ты вызвался быть с нами. Опасное задание.
Эсккар оглядел сидевших за столом.
— Мне нужно, чтобы ты сделал вот что…
Он начал объяснять свой план, и его люди наклонились ближе, стараясь не пропустить ни слова. Эсккар думал об этой возможности почти весь день, а теперь Бантор и Ребба снабдили его недостающими сведениями. Явтар, добровольно присоединившись к войску, подарил Эсккару еще один возможный вариант действий.
Когда Эсккар кончил говорить, его командиры начали разрабатывать детали плана. Все они сражались вместе и раньше, защищая город во время осады, планируя атаки на варваров и разбойников. Они знали, что надо делать и что предложить друг другу.
Эсккар почти не подавал голоса, пока говорили остальные.
Бантор, Алексар и Митрак высказали свои предложения и задали кое-какие вопросы. На это не ушло много времени. Младшие командиры знали, как подготовить своих людей. Меньше чем через час они уже были готовы.
Ребба все это время молча слушал, но, когда все начали вставать из-за стола, покачал головой:
— Вы и в самом деле думаете, что ваш план удастся? Почему бы вам не подождать до завтрашней ночи? Тогда мы сможем получить помощь от Гата и тех людей в городе, что захотят сражаться.
Бантор ответил раньше Эсккара:
— Нет. Эсккар прав. Мы должны отправиться сейчас. За день может случиться что угодно. Нас могут здесь обнаружить, или Кортхак может получить известие, что Эсккар уже в пути. Если они заподозрят, что мы здесь… Нет, мы должны атаковать этой же ночью.
— Все получится, Ребба, — добавил Клексор. — Эти люди — разбойники, и у них даже нет одного клана. Половина из них побежит, как только запахнет жареным.
— Даже если половина из них побежит, — ответил Ребба, — их все еще будет слишком много. И люди Кортхака — тренированные бойцы, а не разбойники. Они не побегут. Если мы подождем еще день или два, мы сможем сделать так, что многие горожане присоединятся к нам.
— Нас обнаружат, — сказал Бантор, снова ударив кулаком по столу. — Кроме того, нам не нужны горожане. Нам надо только перебраться через стены, а когда мы это сделаем, я воткну меч Ариаму в брюхо и буду смотреть, как он подыхает, в отместку за то, что он сотворил с моими людьми.
Эсккар уставился на своего младшего командира, удивленный горячностью Бантора. Он знал слухи, которые ходили насчет Ариама и Аннок-сур; он успел совсем забыть о них и не вспоминал до этого момента. Теперь же Эсккар понял, что в сердце Бантора все еще горит гнев.
