Поэтому легко понять, что богатые горожане, способные соперничать в роскоши с князьями Империи и вельможами Англии и Франции, с трудом мирились с бесчинствами своих герцогов и графов. И посему феодалы почти всегда находились в состоянии войны с горожанами, если не воевали против Франции.
При Филиппе Красивом, в 1297 году, эти столкновения начали принимать серьезный характер. Граф Фландрский объявил королю Франции, что выходит из вассальной зависимости и больше не признает его своим сюзереном. Филипп тотчас послал архиепископа Реймсского и епископа Санлисского отлучить от Церкви графа Фландрского; тот воззвал к папе, решившему самому разобраться в этом деле; но Филипп написал римскому папе, что дела во Французском королевстве подлежат ведению суда пэров, а не святого престола. После чего Филипп собрал армию и двинулся на Фландрию, посеяв в Италии семена великого религиозного раздора, ставшего причиной смерти Бонифация VIII и приведшего к переселению пап в город Авиньон.
Во время похода Филипп Красивый узнал, что император Священной Римской империи идет на помощь фламандцам; он немедля послал к нему своего коннетебля Гоше де Шатийона, который, заплатив большие деньги, купил отступление противника; одновременно и Альбрехт Австрийский получил от Филиппа значительную сумму на то, чтобы удержать Рудольфа в Германии. Филипп, освободившись от духовной власти Бонифация VIII и светской власти императора, открыл военные действия против своих врагов; кампания началась серией побед: Лилль капитулировал, Бетюн был взят штурмом, Дуэ и Куртре сдались без боя, а граф Фландрский разбит в окрестностях Вёрне; но, двигаясь на Гент, король Франции встретил на пути часть бежавших из-под Вёрне войск, которые собрал король Англии Эдуард I, переправившийся через пролив, чтобы помочь фламандцам. Поскольку оба монарха не желали ввязываться в битву, в Турне было на два года подписано перемирие, и по нему к Филиппу отошли Лилль, Бетюн, Куртре, Дуэ и Брюгге. Когда истек срок перемирия, Филипп IV послал своего брата Карла де Валуа возглавить возобновившиеся военные действия; город Гент открыл ворота: из них вышел граф Фландрский с обоими сыновьями и вместе с целой толпой сеньоров; моля о прощении, они пали на колени перед королем Франции. Филипп заточил графа Фландрского и его сыновей в тюрьму; графа Фландрского он отправил в Компьен, Робера — в Шинон, а Вильгельма — в Овернь. Приняв эти меры, король явился в Гент, снизил налоги, даровал городам новые привилегии и, убедившись, что завоевал их любовь, объявил: граф, совершив измену, заслуживает конфискации всех его земель, каковые Филипп и присоединяет к Франции.
Но подобный оборот событий не устраивал фламандцев: они ожидали большего, чем смена правителя. Поэтому они терпеливо дождались отъезда короля и, когда тот уехал, подняли восстание. Ткач Петер Конинк и мясник Брейдель встали во главе бунта, встретившего симпатию почти всего населения и так быстро охватившего всю Фландрию, что известие о его начале едва дошло до Парижа, а Петер Конинк уже взял Брюгге; Гент, Дамме и Ардембург тоже взбунтовались, а принявший сторону простого народа Фландрии племянник графа Вильгельм Юлихский был избран военачальником. Его первыми подвигами было взятие Вёрне, Берга, Венендаля, Касселя, Куртре, Ауденарде и Ипра. Филипп послал против восставших армию, которой командовали коннетабль Рауль де Клермон-де-Нель и Робер, граф Артуа, отец того Робера Артуа, что в изгнании нашел приют при дворе короля Англии; эта армия не смогла взять укрепленный лагерь Вильгельма Юлихского, оставив во рвах коннетабля, не пожелавшего сдаться, Робера Артуа, получившего тридцать две раны, двух маршалов Франции, наследника герцогства Бретань, шесть графов, шестьдесят баронов, тысячу двести дворян и десять тысяч солдат.
На следующий год Филипп сам вступил во Фландрию, чтобы отомстить за это поражение, заставившее все дворянство Франции облачиться в траур, и, взяв Орши, разбил лагерь в Монс-ан-Певеле, между Лиллем и Дуэ. Через два дня, в ту минуту, когда Филипп намеревался сесть за стол, в лагере вдруг поднялся громкий шум; король бросился к выходу из шатра и столкнулся лицом к лицу с Вильгельмом Юлихским, проникшим во французский лагерь с тридцатью тысячами фламандцев; король неминуемо погиб бы, если бы Карл Валуа, его брат, не схватил за горло Вильгельма Юлихского. Пока они боролись врукопашную, Филипп подхватил шлем, латные рукавицы и меч; не взяв копья и щита, он вскочил в седло и, собрав всю свою кавалерию, опрокинул корпус фламандской пехоты, растоптав лошадьми шесть тысяч солдат, а остальных обратив в бегство; после этого, желая закрепить свое преимущество (его давал слух об этой победе), он осадил город Лилль. Он едва успел разбить свой лагерь, как Иоанн Намюрский, собравший шестьдесят тысяч войска, прислал к нему герольда, чтобы просить почетного мира или бросить ему вызов на битву. Филипп, удивленный быстротой, с какой мятежники оправились после поражения и навербовали новых солдат, согласился заключить предлагаемый ими мир; договоренности состояли в том, что Филипп освободит Робера Бетюнского и отдаст ему графство Фландрия, но при условии, что у того останется лишь пять городов, обнесенных крепостными стенами, которые король даже сможет приказать снести, если сочтет необходимым, и Робер даст ему клятву верности, выплатив в разные сроки двести тысяч ливров; кроме этого, фламандцы должны были отдать Франции Лилль, Дуэ, Орши, Бетюн и все другие города, расположенные по эту сторону реки Лис. Этот договор кое-как соблюдался до 1328 года, когда Людовик де Креси, изгнанный своими подданными, укрылся при дворе Филиппа де Валуа. В течение этого мирного промежутка трон Франции последовательно занимали Людовик X, Филипп V и Карл IV.
Филипп де Валуа, наследовавший Карлу IV, тоже предпринял поход против фламандцев, которыми командовал рыботорговец по имени Коллен Зеннекен, приказавший разбить укрепленный лагерь на горе Кассель; новый командующий фламандцев на ограде своего лагеря приказал изобразить петуха и написать следующее двустишие:
Когда этот петух прокричит,
Тогда найденный[4] и победит!
Пока Филипп искал способ заставить петуха пропеть, Зеннекен, переодевшись в торговца рыбой, три дня кряду проникал в лагерь французов, приметив, что король любит посидеть за столом и поспать после обеда, а примеру короля следует вся армия; это внушило Зеннекену мысль внезапно напасть на лагерь. И вот 23 августа, в два часа пополудни, когда весь лагерь спал, Зеннек без шума подвел свои войска к стану французов; застигнутым врасплох часовым перерезали горло, не дав им подать сигнал тревоги, фламандцы рассыпались по лагерю, а Зеннекен с сотней самых решительных солдат направился к палатке Филиппа, когда духовник короля — он один бодрствовал, погруженный в чтение Священного Писания, — услышал шум и поднял тревогу. Филипп приказал протрубить сигнал седлать коней; услышав его, воины проснулись и, схватив оружие, кинулись на фламандцев и перебили, если верить письму, которое сам король написал настоятелю монастыря Сен-Дени, восемнадцать тысяч пятьсот человек. Зеннекен не пожелал оставаться в живых после такого разгрома и покончил с собой. Эта битва отдала Фландрию на милость победителю, разрушившему Ипр, Брюгге и Куртре, предварительно повесив или утопив в реке сотни три жителей этих городов. Фландрия таким образом вновь оказалась завоеванной и возвращена под власть Людовика де Креси (он, все-таки не осмеливаясь иметь резиденцию ни в одном из главных фландрских городов, продолжал жить во Франции, откуда и управлял своим графством).
