Тлитоо в ответ разразился карканьем:
Плакса-щеночек
Боится своей тени!
Что за скука с ним!
Подлетев, он приблизил клюв к моему уху — будто вновь собираясь в меня вцепиться.
— Верховные волки сказали, чтоб ты пришла, Каала Мелкие Зубки! — проговорил вороненок и, пока я собиралась с мыслями, взлетел на ветку дуба.
Удивляясь собственному безрассудству, я пошла за ним, временами оглядываясь — не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел, как я ухожу с поляны. Сразу за дубами, на поросшем редкой травой каменистом пятачке, я остановилась.
— Большие волки мне все про тебя рассказали, — проговорил слетевший ко мне Тлитоо. — Ты не настоящая волчица.
— Неправда! Я перешла через Великую Равнину, и еще у меня есть имя! Я волчица из стаи Быстрой Реки! — Уязвленная, я всячески отгоняла мысль о том, что пока Рууко не примет меня в стаю, я так и буду считаться изгоем.
Тлитоо повертел головой.
— Главные волки говорят, что ты не похожа на других: ты и больше, и меньше, чем просто волчица. Мне велели за тобой приглядывать. Я тоже не такой, как все вороны. Меня назвали в честь нашего предка, который говорил с Древними от имени всех существ, я отмечен его знаком. — Он гордо поднял крыло, на внутренней стороне которого виднелся белый полумесяц. — Я рожден на гибель или спасение своему народу. Как и ты.
— Заодно не расскажешь ли, зачем ты меня сюда вытащил? Меня ведь могут наказать!
Тлитоо издал тихий клокочущий звук.
— Если думать о наказаниях, нам ничего не удастся.
— А мы должны что-то делать? Коли ты так сведущ — расскажи!
Вороненок бросил на меня нетерпеливый взгляд.
— Щеночек, главные волки велели передать, чтоб ты их нашла. И чтоб вела себя поосторожнее и не ссорилась со стаей. И еще — чтобы ты приглядывала за мной, а я за тобой. Вот так.
Он выглядел задетым — кажется, верховные волки сказали ему меньше, чем он рассчитывал. Выспросить бы у него подробнее, что говорили и зачем, — но раздался гневный голос Риссы, и вороненок тут же исчез в зарослях. Я кинулась обратно к поляне.
— Не отходи от лежки! Или хочешь стать добычей медведей? Ты еще не знаешь законов леса! — Позади рассерженной Риссы я заметила Уннана и Борллу: вот кто наябедничал о моем исчезновении! Рисса тем временем продолжала: — Хотя тебя, Каала, оставили пока со стаей, не забывай: тебе многому надо учиться!
Когда Рисса, лизнув меня, поспешила обратно к Рууко и воронам, я обернулась в сторону леса. Среди деревьев мелькнуло черное крыло, послышался шелест листвы. Значит, где-то здесь и Тлитоо, не спускающий с меня внимательных глаз.
Дни становились все жарче и длиннее. Мы, щенки, набирались сил, уже не падали так часто от усталости и понемногу привыкали к укладу волков: днем спать, а еде, играм и учебе отводить прохладные сумерки и лунные ночи. Мы узнавали, что луна с каждой ночью меняется, подчиняясь многодневному ритму, и по ней можно отсчитывать время. Тревегг сказал, что мы будем годны для охоты, когда луна еще пять раз станет круглой и яркой. Пока же мы для тренировки охотились на мышей, что неосторожно вылезали на поляну, и играли с Тлитоо и другими воронятами из семьи Гладкого Крыла. Луна делалась ярким диском уже дважды, и каждый раз я вспоминала наш переход через равнину и вновь содрогалась от ужаса.
На поляне я впервые попробовала мясо, когда Рисса прекратила кормить нас молоком и волки стали носить нам пищу в желудке. В первый раз, когда Тревегг склонился к нам, мы не поняли, откуда идет запах; затем Аззуен, сощурив внимательные глаза, ткнулся носом в его морду, и старый волк, натужившись, отрыгнул немного мяса на землю перед нами. С тех пор мы уже знали, что стоит лишь попросить — и любой из волков накормит нас мясом, свежим и мягким.
Вместе с силами у нас прибывало любопытства, мы жаждали исследовать тот мир, что простирался вокруг поляны с лежачим деревом. Сколько мы ни докучали взрослым просьбами взять нас поохотиться или обойти территорию, нам перепадали в лучшем случае получасовые прогулки. Наконец, через три луны после перехода к лежачему дереву наша мечта сбылась.
Однажды с рассветом на прогалину прилетели Гладкое Крыло и Песнь Дождя. Вороны — существа дневные, и хотя мы обычно охотимся ночью, нам бывает интересно к ним присоединиться. Рууко в тот миг сосредоточенно оглядывал поляну и потому раздраженно стряхнул с себя Гладкое Крыло, когда тот уселся ему на голову.
— Неблагодарный! — высокомерно заявил ворон. — Если тебе не нужны мои новости, улечу к стае Мышеедов, они только обрадуются.
Рууко зевнул.
— Мышееды в состоянии загнать самое большее оленя-подростка, с ними тебе грозит тощий год.
— Ну почему, я могу питаться и волчатами, — парировал Гладкое Крыло и внезапно спикировал на нас с Аззуеном. Мы были готовы: Аззуен метнулся влево, я — вправо; ворон от неожиданности чуть не врезался в землю.
— Для волчат Быстрой Реки ты слишком неуклюж, — заметила Рисса. — Что за новости ты принес, Гладкое Крыло?
Ворон пригладил перья.
— Только из уважения к тебе, Рисса, — проговорил он, недовольно поглядывая на Рууко. — На равнине Высокой Травы лежит кобыла: только что убита и совсем свежа, на нее претендует лишь мелкая медведица.
Рисса приоткрыла пасть, показав зубы.
— Не облегчить ли медведице труд, не помочь ли с поеданием мяса? А как ей, неповоротливой, удалось добыть лошадь?
— Лошадь к тому времени охромела и была загнана до полусмерти, — ответила Песнь Дождя. — Однако медведица делает вид, что она одна на всей равнине способна убивать коней. Медведица слаба и медлительна, смелым волкам будет под силу отобрать у нее тушу.
— Я думал, мы не питаемся добычей, отобранной у других! — удивился Аззуен.
— Мясо есть мясо, волчонок, — обернулся к нему Минн. — Если глупая медведица убивает для нас лошадь, почему мы должны отказываться? Медведи таскают нашу добычу не задумываясь, только дай волю.
— Медведица — жадина: забрала всю тушу и рычит, чуть подлетишь, — прокаркал Гладкое Крыло. — Но добрые волки ведь поделятся с друзьями?
— Если приведете нас к кобыле, пока медведица ее не съест, поделимся, — снова сверкнула острыми зубами Рисса. — Укажешь ли нам путь, Гладкое Крыло?
— Для щенков далековато… — Ворон задумчиво посмотрел на нас. — Волчата растут медленно, под силу ли им добраться до Высокой Травы?
Я насторожила уши. Неужели нам позволят посмотреть на настоящую добычу? Я услышала, как быстро застучало сердце Аззуена и как прерывисто задышала Марра.
