Владимир Евгеньев - Огни святого Эльма

– Смотри, он идет, – вдруг вскрикнула Соня.

По набережной продвигался необъятный мужчина, высокий, широкоплечий с большой головой, покрытой ковбойской шляпой. Его огромная фигура выделялась даже среди рослых голландцев. Этот человек был в светлой, расстегнутой сверху матерчатой куртке, рубашке, широких джинсах и кроссовках. Одной рукой он раздвигал толпу, в правой руке он держал маленькую девочку в белом платьице. Ребенку, видимо, не было еще и года. Из-под ее шапочки выбивались рыженькие волосики. Она прижималась к мужчине, казалась немножко напуганной. Это был сам Питер Ван Гольф, «Питер вдвоем», как его называли. За ним следовала пышная женщина лет тридцати, ростом чуть пониже его, но высокая, внушительных размеров. У нее было смуглое лицо с полными губами и крупным носом, в ее жилах явно текла не только европейская кровь. За спиной у женщины был рюкзак, в руках две объемистые сумки. Она шла сзади и все время чего-то ворчала. Они двигались в сторону пристани. Тут Питер заметил Соню и Данилу. Его лицо расплылось в улыбке.

– О, наконец-то мы встретились, – боцман резко повернулся и стал двигаться к ним.

– Господин Ван Гольф, как я рада вас видеть, – крикнула София.

– Хельга! – закричал он женщине, которая его сопровождала. – Подожди. Помнишь, я договаривался встретиться с друзьями?

Хельга догнала Питера, переложила сумку в одну руку и с силой ударила его кулаком по плечу.

– Куда ты помчался, старый дурак, – закричала она. – Уронишь ребенка.

Питер посмотрел на нее, как смотрит утес на разбившуюся волну и расплылся в довольной улыбке.

– Не волнуйся Хельга. Все хорошо.

На его лице появилась удовлетворенное выражение.

– Это мои друзья – Соня, Элай и Даниил, а это моя жена Хельга.

– А это? – спросила Данила, указывая на ребенка.

– Наша дочка.

Девочка прижалась к Питеру и с опаской смотрела на незнакомых людей.

– Они мои хорошие друзья, – сказал ей Питер, – не бойся, малышка. Вы живете в России? – обратился он к Соне, Даниле и Элаю.

– Да.

– Дай Бог вам счастья.

– А откуда вы его знаете? – вмешалась Хельга.

– Мы плавали на одном корабле с господином Ван Гольфом, – сказала Соня.

– Очень рада познакомиться, – сказала Хельга. – Этот старый идиот все время плел столько небылиц про свою жизнь, что я даже не хотела выходить за него.

– Ах, Хельга, – сказал Питер. – Дело не в прошлом, а в человеке.

Разговор шел по-голландски.

– Да, – сказала госпожа Ван Гольф, – когда он напьется, он начинает нести всякий вздор. Ругается на чем свет стоит, выкрикивает морские команды, фантазирует про какие-то старые времена. Но, конечно, ему надо бросать пить. До добра это не доведет.

– Конечно, господин Ван Гольф, – сказала Соня, – надо бросать.

– Да, конечно, виноват, – сказал Ван Гольф. – Я работаю в таком месте в доке. Вокруг там все пьют. Элай, ты смотри не обижай Соню, – вдруг сказал он.

– Что вы, господин боцман, – ответил Элай, – нет, никогда.

Они еще долго говорили, вспоминали о плавании.

Во время этого разговора жена боцмана слушала их, раскрыв рот и вытаращив глаза, переводя взгляд с одного на другого.

– А как у тебя дела Даниил? – потом спросил Питер по-английски Даню, который из-за незнания голландского почти не участвовал в разговоре.

– Теперь я встречаюсь с одной девочкой в классе, Леной, я ей показал фотографии Летучего Голландца, и подарил старинные монеты. Она мне почти поверила. Но это не главное. Самое важное, что я хочу стать капитаном. Я буду плавать как Филипп и как вы, я буду таким же смелым и сильным, все время вспоминаю наше путешествие, – он вздохнул.

– Да, это хорошая только очень трудная работа, но у тебя все получится, ты сильный парень, – и Ван Гольф похлопал Данилу по плечу.

– Мы едем к родителям Хельги, – широко улыбнулся Питер всем присутствующим. – Они живут вниз по реке, поэтому до них можно добраться по морю. Хорошо, что у нас есть свой катер.

– А вы не боитесь возить по морю маленького ребенка? – спросила Соня, показывая малышке руками большие уши.

– Что вы? – искренне удивился боцман. – Чтобы старый Питер боялся моря? Все будет хорошо. Когда, наконец, настало время прощаться, Соня еще раз посмотрела на девочку.

Та уже привыкла и не боялась. Она держала в руках погремушку и трясла ей в воздухе, словно предлагала порадоваться вместе с ней и улыбалась. Во рту у нее уже наметились четыре зубика.

– А как зовут вашу девочку? – крикнул на прощание Данила.

– Софья, Соня, – сказал Питер.

– А у нас будет мальчик, – вдруг сказала Соня. – Мы назовем его Филиппом.