– За каким дьяволом он вам понадобился, сеньор?
– Я хочу поручить ему организовать устройство моей асиенды. Тут неподалёку, в одной из небольших долин, ещё свободных. – Хуан тщательно выбирал выражения. Он боялся, что сеньор откажет, не согласившись даже обсудить вопрос.
– Это далеко отсюда? – поинтересовался старый сеньор.
– Миль десять, двенадцать на запад, дон Рохелио. Сам я должен часто отлучаться в Сан-Хуан, и не могу много времени уделить асиенде.
– Вы живёте в столице? – немного оживился старик.
– Не совсем так, сеньор. Часто туда наведываюсь. Но сейчас опять активизировались английские пираты, как в девяносто шестом году. Тогда мне из-за них пришлось долго сидеть в гавани. Потерял я тогда порядочно, дон Рохелио! Будь они прокляты, еретики!
– Вы были в то время там, сеньор? – дон Рохелио порозовел, помолчал и добавил тихо: – Мой сын там сложил голову. Эх!..
Хуан намеренно затронул эту тему, надеясь на смягчение дона Рохелио. И после долгого молчания, которое Хуан не решился нарушить, дон Рохелио сказал глухим голосом:
– Вот так и живём, молодой человек. Так вы хотели этого... как его, пеона?
– Лало Лопеса, сеньор, – подсказал Хуан.
– Да, да! Хорошо, сеньор. Я сейчас распоряжусь написать, составить купчую.
Дон Рохелио позвонил в колокольчик. Появился негр в неопрятной ливрее.
– Пригласи ко мне Мануэля, Родриго.
Купчая была составлена, Хуан заплатил очень малую сумму, чему сильно удивился, получил расписку, взял бумагу.
– Я заверю её у нотариуса сам, дон Рохелио. Это мне по пути. Не составит труда, а вашего человека избавит от трудной дороги. Большое спасибо!
Он не стал больше занимать, время старого сеньора. Откланялся й удалился, довольный и обрадованный, что не пришлось отказываться от приглашения переночевать.
– Сеньор доволен сделкой? – спросил Пахо, отъехав на четверть мили.
– Очень, Пахо! Особенно тем, что всё свершилось быстро и без проволочки.
Они спешили. Хуан рассчитывал до ночи добраться до долины и гнал животных безжалостно.
Уже в сумерках достигли долины. Тропка вилась по дну её, часто переходила с одного берега речки на другой.
Их окликнул одинокий голос, пригрозив оружием.
– Мы к Лало! Не вздумай стрелять, дурень! – Хуан незаметно поправил пистолет в седельной кобуре и кинжал. – Что у вас тут, что ты сторожишь?
– Слазь на землю! И без фокусов! Вы меня не видите, так что пристрелить вас мне раз плюнуть! Быстро!
– Пахо, слазим, – бросил Хуан негру. – Тут дело серьёзное. Лучше подчиниться, а там видно будет.
Они сошли с сёдел и голос из темноты проговорил:
– Оружие на землю! Мой человек его заберёт. И отойти на пять шагов на свободное место!
– Молодцы! – с угрюмым смешком произнёс Хуан, отошёл с негром в сторону, положив оружие.
– Свяжите руки друг другу, можно спереди! И не тяните!
Появился тёмный силуэт с мушкетом и мачете. Он придирчиво осмотрел путников, приближая своё лицо к их лицам.
– Что тут происходит? – спросил Хуан недовольно.
– Сеньор Лало сам всё скажет. Трогайтесь!
– Должен сказать, что ты достаточно хитёр, парень, – молвил Хуан. – Это Лало придумал такой порядок?
Страж не ответил, лишь слегка подтолкнул Хуана стволом мушкета.
Больше часа они медленно пробирались по узкой тропе в полном молчании. Наконец впереди засветились огни костров. Компания приближалась к лагерю.
– Что это за люди, Чико? – послышался голос Лало. Хуану показалось, что он звучал как-то властно, жёстко.
– Лало! Здорово ты тут устроил охрану! – воскликнул Хуан, выступил вперёд и протянул руки. – Может, прикажешь развязать нас?
– Дон Хуан? Господи! Неужели это вы? Развязать их! Простите, сеньор! Я никак не ожидал вас, да ещё с той стороны! Пройдите, садитесь! Пахо? Это ты? Привет, дружище!
Хуан удивился словоохотливости Лало. Он его не узнавал. Казалось, что этого метиса подменили. Но он спросил деловито:
– Что за строгости тут у тебя?
– Сюда бегут негры с плантаций, сеньор. Пришлось проверять их. Да и в связи с этим сюда могут заявиться искатели беглых. Нужны ли они нам? – Лало многозначительно смотрел на Хуана.
– Это дело достаточно опасное, Лало, – заметил Хуан.
– Вот потому и строгости, хозяин, я вынужден так поступать.
– Жаль, что темно, Лало. Хотелось бы поглядеть, как ты устроился тут.
– Завтра посмотрите, дон Хуан. Поужинайте, прошу вас. Вы наверняка голодны, хозяин.
Они ещё долго сидели у костра, неторопливо беседовали, пока усталость не заставила их отправиться спать.
– Да, Лало! Я не ошибся, предложив тебе эту долину! Здорово ты тут всё устраиваешь! Откуда столько скота? Где взял деньги на его закупку?
– Вы же дали мне их, сеньор!
Хуан посмотрел на метиса. Его ответ показался не очень убедительным. Уточнять не захотел.
– Сколько же у тебя тут народа собралось?
– Больше тридцати человек, сеньор, – ответил Лало с некоторой гордостью.
– Я решил, что скот разводить выгоднее. Дороги нет, а скот можно своим ходом гнать до места продажи.
– Значит, можно ожидать первой прибыли, когда стадо созреет?
– Надеюсь, хозяин, – довольно гордо отозвался Лало.
– То-то ты настаивал на собственных усилиях по выкупу из зависимости, – с улыбкой проговорил Хуан.
– А теперь это и вовсе стало возможным, дон Хуан.
– Возможным, но бесполезным, Лало.
– Как это? Почему, сеньор?
– Я уже выкупил тебя. Вот бумага об этом, – и Хуан протянул лист. – Тебе надо лишь поехать в город к нотариусу и заверить печатью и подписью.
Метис с интересом и удивлением уставился на лист. Читать он не умел, и понять, что написано в бумаге, он не мог. Посмотрел на Хуана пристально, немного недовольно, даже со страхом.
– Зачем вы беспокоились, хозяин? Это лишнее, сеньор! Я бы и сам мог.
– Просто я ехал мимо, Лало. Что стоило мне заехать к дону Рохелио? Мы с ним быстро оформили эту бумагу. Я завтра еду в город, можешь отправиться со мной. Вместе нам легче будет закончить дело.
– Спасибо, дон Хуан! Вы очень добры! Я этого никогда не забуду. Вы столько для меня сделали! Как мне отплатить вам за всё это?
– Посмотрим, что можно сделать, Лало. Но это будет не скоро. Пока работай, налаживай хозяйство и богатей. Потом рассчитаемся.
В городе Хуан отпустил Лало, вручив ему оформленную бумагу. Он спешил к хижине доньи Корнелии, к балаболке Мире. Вспоминая об этой девчонке, Хуан не мог сдержать улыбки на губах.
Но сначала он зашёл к цирюльнику. Хотел предстать перед девчонкой выбритым, вычищенным и благоухающим, как того требовала Мира.
С довольной улыбкой, Хуан быстро шёл по улицам, углублялся в грязные и людные переулки бедноты. Его провожали алчные завистливые глаза.
Но что это? Он ещё издали увидел груду обгоревших останков хижины. Кругом теснились хижины соседей и люди с интересом наблюдали за ним, следя, как поведёт этот богатый сеньор.
К нему подошёл местный дурачок, сгорбленный, грязный и кривляющийся.
– Любуетесь, сеньор? Жарко горела чёртова хижина, ха-ха! Наконец-то Бог покарал это гнездо дьявола, ха-ха!
– Что ты гогочешь, падаль? Говори, что тут произошло? – Хуан побледнел, сердце гулко забилось у самого горла. – Они мертвы?
– Хи-хи! Мертвы? Только старая дьяволица, сеньор! Хи-хи! Я всё слышал!
– Даю золотой, если всё расскажешь, юродивый безумец! – Хуан показал в пальцах сверкающую монету.
– Дай! Дай! Мне, сеньор! Я никогда не держал в руках такой монетки! Дай мне, дай!
– Угомонись, урод! Ты сможешь всё рассказать? Где Мира? Что с доньей Корнелией? Говори!
Юродивый вдруг посерьёзнел, перестал кривляться. Схватил за руку собеседника и потащил к обгоревшим грудам.
– Вот, сеньор! Я тут сидел и всё слышал. Пришли трое. Один белый и два мулата. Вначале говорили тихо, потом начали грозить. Требовали денег и Миру. Дьяволица ничего не хотела отвечать, а Миру ещё с утра отвела в дальний домик улицы к своей приятельнице.
