Шарп сделал паузу, потом поднял один палец:
— Вы не напиваетесь без моего разрешения, — он поднял второй палец. — Воровать нельзя, если только вы не голодны. Взять вещь у врага воровством не считается. — Это было встречено улыбками. Он поднял третий палец. — И вы дерётесь, словно дьявол у вас на хвосте. Это всё. Вы не напиваетесь, вы не воруете, и вы дерётесь, как черти. Понятно?
Солдаты закивали.
— И прямо сейчас вы начнёте воевать, — продолжил Шарп. — Вы выстроитесь в три шеренги и дадите залп по французской коннице.
Он предпочёл бы две шеренги, но так воевали только британцы. Во всех прочих армиях строились в три, и он поступит так же, хотя тридцать семь солдат в три шеренги образуют очень небольшой фронт.
— И вы не нажмёте спусковой крючок, пока лейтенант Висенте не отдаст приказ. Вы можете доверять ему! Он — хороший солдат, ваш лейтенант!
Висенте покраснел и, наверное, при переводе поскромничал, но усмешки на лицах его людей позволяли предположить, что суть слов Шарпа он передал верно.
— Удостоверьтесь, что ваши мушкеты заряжены, — сказал Шарп, — Но не поднимайте стволы. Я не хочу, чтобы враг догадался, что мы здесь, из-за того, что какой-нибудь небрежный дурак выставит дуло мушкета вверх. И убивайте этих ублюдков с удовольствием.
Завершив свою речь этим кровожадным пожеланием, он вернулся к гребню холма и опустился на колени рядом с Харпером.
— Что они делают? — спросил он, кивком указывая на драгун.
— Пьянствуют, — ответил Харпер. — Выступили перед ними с проповедью?
— Что?
— Не напивайтесь, не воруйте и бейтесь, как черти. Проповедь мистера Шарпа.
Шарп улыбнулся, забрал у сержанта подзорную трубу и нацелил её на деревню, где десятка два драгунов в расстёгнутых зелёных мундирах пили из бурдюков. Другие обыскивали домишки. Женщина в разорванном чёрном платье выбежала из одного дома, но была схвачена кавалеристом и утянута обратно.
— Я думал, что местные жители ушли, — сказал Шарп.
— Я видел несколько женщин. Наверное, их там больше, мы их просто не видим, — сказал Харпер и провёл ручищей по ружейному замку. — Так что мы собираемся сделать с ними?
— Мы нассым им в морду, — заявил Шарп. — А когда они решат нанести ответный удар, мы их перебьём.
Он сложил трубу и объяснил Харперу в подробностях свой план.
Возможность осуществить нападение на драгунов предоставили виноградники. Виноградные лозы росли тесными широкими рядами поперёк склона, от ручья слева до рощи справа; их ряды разделяла тропинка, по которой передвигались рабочие, ухаживая за растениями. Это давало для стрелков Шарпа надёжное прикрытие до окраины деревни. Двое беспечных французских часовых расположились на краю деревни, но никакой угрозы в раскинувшихся перед ними весенних полях и садах не замечали. Один из них даже отставил карабин и набивал табаком маленькую трубку.
Шарп расположил людей Висенте поближе к тропе, а стрелков послал на запад, к загону, где паслись лошади драгун. Потом он поднял свою винтовку, устроил ствол между скрюченными корнями виноградной лозы и прицелился в ближайшего часового. Он выстрелил, приклад ружья ударил его в плечо. Звук все еще отзывался эхом от стен деревни, когда его стрелки принялись расстреливать лошадей. Их первый залп убил шесть или семь животных, раненых было гораздо больше, они заметались в панике. Две сумели вырвать из земли колья, к которым их привязали и поскакали к забору, пытаясь спастись, но раздался второй залп, и они повернули назад. Множество лошадей ржали и падали. Полудюжина стрелков следила за деревней и открыла огонь по первым драгунам, бросившимся к загону. Пехотинцы Висенте, присев между виноградных лоз, не обнаруживали себя. Когда дым от выстрела рассеялся, Шарп увидел, что часовой, в которого он стрелял, полз по улице, оставляя кровавый след, и выстрелил снова, на сей раз — в офицера, бегущего к загону. Множество драгунов, опасаясь потерять своих прекрасных лошадей, пытались отвязать их, и пули поражали и людей, и животных. Наконец командир драгунов сообразил, что спасти лошадей можно, лишь прогнав нападавших, и, выкрикивая приказы, направил кавалеристов в виноградники.
— Продолжайте стрелять в лошадей! — закричал Шарп.
Это была грязная работа. Крики раненных животных рвали сердце; раненый мерин, пытающийся ползти, упираясь передними ногами, выглядел душераздирающе, но люди Шарпа продолжали стрелять. Драгуны, которых пощадили пули, бежали к винограднику, уверенные, что имеют дело с небольшой горсткой партизан. Драгуны задумывались как конная пехота, и потому многие вооружились карабинами — короткоствольными мушкетами, с которыми они могли воевать в пешем строю; другие предпочли длинные сабли, но все они ринулись к тропе, которая поднималась среди виноградных лоз. Шарп предположил, что драгуны выберут именно этот путь, потому что подниматься по крутому склону, продираясь через заросли виноградных лоз было трудно. Вот почему он расположил Висенте с его людьми рядом с тропой. Вступив в виноградник, драгуны сгруппировались, и Шарп решил было взять командование португальцами на себя, но в этот момент Висенте приказал своим людям встать.
Португальские солдаты появились перед растерявшимися драгунами как по волшебству. Шарп одобрительно наблюдал, как Висенте позволил своим людям без спешки прицелиться, а потом приказал открыть огонь. Французы отчаянно пытались укрыться от залпа, рассыпавшись в стороны, но виноградные лозы стесняли их, и португальский залп ударил в толпу кавалеристов, скучившихся на узкой тропе. С правого фланга, где находился Харпер, стрелки сделали свой залп, так что французы получили с обеих сторон. Пороховой дым окутал виноградник.
— Примкнуть штыки! — закричал Шарп.
Дюжина драгун была убита, остальные бежали. Они думали, что воюют с кучкой необученных крестьян, а вместо этого столкнулись с превосходящим их числом регулярным воинским соединением. Их наскоро организованные боевые порядки рухнули, половина лошадей убита, и теперь из дыма появилась пехота с примкнутыми штыками. Португальцы шагали по мёртвым и раненым драгунам. Один из французов, раненый в бедро, нашёл силы перевернуться с пистолетом в руках, и Висенте выбил у него оружие ударом сабли и отбросил в ручей. Уцелевшие драгуны бежали к лошадям, и Шарп приказал своим стрелкам отгонять их выстрелами, но не идти врукопашную.
— Не подпускайте, сдерживайте их, — кричал он. — Пугайте! Лейтенант! — он искал Висенте. — Направляйтесь в деревню!
Он понимал, что должен сдержать французов по фронту, но опасался оставить раненых драгунов у себя в тылу, поэтому приказал трём стрелкам разоружить кавалеристов, раненых залпом отряда Висенте:
