Последний защитник - Эндрю Тэйлор

class="p1">Слуги затопали по лестнице из кухни: Стивен передвигался бегом, а Сэм – тяжело ступая и прихрамывая. Мальчик подождал в передней, чтобы Сэм мог зайти в гостиную первым, после чего с некоторой опаской вошел следом.

– У меня есть для вас обоих поручение, – объявил я. – Вы сейчас пойдете в пивную возле переулка, ведущего к Арундел-хаусу. – Я глянул на Сэма. – Ты знаешь, какую пивную я имею в виду?

– Под вывеской с серебряным крестом, сэр, – моментально ответил он. – Хозяин заведения господин Фоли, хотя, по правде говоря, там всем заправляет его супруга. Цены высокие, и она разбавляет эль, когда посетители выпьют пару кружек.

– Как я понимаю, тебя там знают?

Сэм улыбнулся с напускной скромностью:

– Ну, сэр, может быть, вы и правы, а может, и нет, хотя последнее вряд ли.

– Очень хорошо. Стивен, подойди, чтобы я мог тебя видеть.

Мальчик, стоявший за Сэмом, вышел вперед и встал передо мной. Мы не знали его точный возраст, но я полагал, что ему примерно лет одиннадцать. Он жил у нас в доме с прошлой осени, когда его предыдущая хозяйка, леди Квинси, отдала его мне. Стивен был арапчонком, который служил знатным дамам в качестве пажа, пока не потерял детскую прелесть: бедняга слишком вырос да вдобавок еще серьезно заболел. Формально Стивен являлся моим рабом, ибо леди Квинси передала мне право собственности на него. Но сама идея владеть живым человеком, словно имуществом, была мне не по нраву, и я относился к нему просто как к обычному мальчику, который попал ко мне в услужение.

Когда я познакомился со Стивеном, он страдал недугом под названием «королевский порок», или, попросту говоря, золотухой. Все лицо и шея мальчика были покрыты болезненными буграми. После того как два месяца тому назад Карл II прикоснулся к нему на частной церемонии исцеления, бугры начали исчезать и теперь стали почти незаметны. Нам усиленно внушали, что действенность королевского прикосновения в излечении золотухи была подтверждением того, что государь послан самим Господом править нами. Честно говоря, я не знал, что и думать о чудесном выздоровлении Стивена, но был рад за него.

– Помнишь, что произошло на Фенских болотах в Кембриджшире, когда мы с тобой еще только познакомились?

– Да, хозяин.

– Как однажды ночью ты вышел в сад, а плохой человек увез тебя в лодке и высадил на острове? – (Стивен начал дрожать.) – Но я нашел тебя на острове, и все опять стало хорошо, – напомнил я мальчику, и он кивнул. – Стивен, тогда было темно, но ты же помнишь, что там были два человека: первый увел тебя из сада и доставил ко второму, своему господину, который и велел слуге оставить тебя на острове, так? Скажи, ты узнал бы их голоса, если бы снова услышал?

– Я не знаю, сэр. Может быть.

– Человек, который увез тебя, большой, жирный, тучный. Его зовут Роджер Даррел. Он носит шпагу. Его хозяин – высокий и худой. Он тоже носит шпагу. В последний раз, когда я видел его, на нем был длинный коричневый камзол. Фамилия этого человека Вил, но иногда его называют Епископом. – Я обернулся к Сэму. – Ты встречался с Даррелом. Он следил за мной, когда я возвращался домой однажды вечером в сентябре, а ты очень вовремя вышел меня встретить. Помнишь?

– Этого типа? Еще бы! Я, правда, тогда не очень хорошо разглядел его, но зато наслушался: он говорит так гнусаво, будто у него рот забит соплями.

– Да, верно. А хозяин – северянин, из Йоркшира, это сразу ясно по его произношению. Я хочу, чтобы вы оба пошли в пивную под знаком серебряного креста и принесли мне кувшин эля. – Я дал Сэму шиллинг. – Стивен пойдет с тобой. Он понесет кувшин. Не задерживайтесь долго, но смотрите по сторонам и держите ухо востро. Если там будет хотя бы один из этих типов, дайте мне знать. Но сами на рожон не лезьте, рисковать ни к чему.

Я слышал, как слуги вышли. Уже начинало темнеть. Я зажег свечи и попытался читать, но никак не мог сосредоточиться. Слова прыгали у меня перед глазами. Я читал и перечитывал предложения, забывая их начало еще прежде, чем добирался до конца. Время тянулось медленно, и я пожалел, что послал в пивную Сэма и Стивена, вместо того чтобы отправиться туда самому. Теперь подобное решение казалось проявлением трусости, а не благоразумия. Вполне возможно, думал я, что Даррел узнал Сэма или Стивена, хотя, насколько мне было известно, он не видел ни одного, ни другого при дневном свете. Я надеялся на то, что Стивен сильно изменился с тех пор, как стал жить у меня. Бугры у него почти прошли, а от стряпни Маргарет он раздобрел. Да и одет мальчик теперь был по-другому: вместо ливреи носил простую одежду. Тем не менее я не мог отделаться от чувства, что совершил ошибку.

В конце концов я не выдержал и велел принести плащ. С тех пор как парочка вышла из дому, прошло уже около часа. Я выбрал самую толстую свою трость с железным наконечником и направился на Стрэнд. Мне потребовалась всего минута, чтобы дойти до пивной.

Я услышал Сэма, как только открыл дверь. Его голос буквально обрушился на меня вместе с теплым, пахнущим элем воздухом. Сэм затянул одну из своих нескончаемых баллад, которую выучил на море. Когда я вошел, настало время куплета, исполняемого хором, и добрая половина постояльцев запела, стуча кружками по столу и отбивая ритм.

Стивен забился в угол, рядом с дверью и в отдалении от камина. В полумраке мальчик был практически невидим. Он единственный заметил меня. Я закрыл за собой дверь и наклонился к нему.

– Когда мы пришли, эти двое были здесь, хозяин, – прошептал он мне на ухо. – Разговаривали с господином Фоли. Они ушли через несколько минут, когда Сэм покупал эль.

– Они вас не заметили, когда вы входили? Не обратили на вас внимания?

Стивен покачал головой. Я был слишком рад, чтобы сердиться на Сэма. Не надо было обладать богатым воображением, чтобы догадаться, что слуга решит подкрепиться, пока наполняют кувшин, а в результате аппетит у него разыграется еще более – обычная история.

– С ними был еще один человек, сэр, – добавил мальчик. – В мантии доктора… И когда все трое уходили, он вынул кошелек и бросил господину Фоли золотую монету. Доктор сказал, чтобы подали эль для всех, и посетители проводили его радостными возгласами.

Баллада подходила к своему бурному концу. Я уже собрался было послать Стивена за