Поручик зарылся лицом в распущенные волосы Терезы, и она начала ласково целовать своего Яна…
* * *
Дорога, которая вела с перевала в долину, так и шла вдоль речки, и хотя колыба, где Тереза и Ян провели ночь, осталась далеко позади, шум воды все время сопровождал их. Однако ниже спуск сделался не таким крутым, дорога начала все чаще отходить от реки и, вместо того чтобы просто спускаться под уклон, принялась петлять длинными поворотами.
Конечно, для возчиков, взбиравшихся с грузом на перевал, так было удобнее, однако поручика удлинение пути никак не устраивало и после очередного поворота он решительно повернул к распадку, который, начинаясь у дороги, уходил прямиком вниз между двух склонов.
— Куда это ты, Янчику? — забеспокоилась Тереза.
— Напрямик! — весело отозвался поручик. — Так будет ближе, нам же не возом ехать. Мы с тобой пешком топаем, а я, говоря откровенно, так ногу натер, что едва иду…
— Так ты ж хоть осторожнее…
Тереза, было, заколебалась, но Ян махнул рукой, и ей тоже пришлось идти напрямик, прыгая от ствола к стволу. Сначала деревья, густо росшие по склону, подступили к ним со всех сторон, и казалось, путники попали в непроходимую чащу, однако примерно через полчаса снизу снова долетел шум воды, и лес понемногу стал расступаться.
— И откуда ты так все знаешь, Янчику? — Тереза задержалась у дерева. — От самого Дуная дороги ни у кого не спросил! Только показываешь: сюда, сюда… И правда, каждый раз выходим!
— А ты про такую науку, как география, слышала? — поручик тоже приостановился.
— Конечно. Только в гимназическом учебнике таких подробностей нет.
Девушке надоело по-козлиному прыгать между деревьев, и она радовалась короткой передышке.
— Так то в гимназическом… — поручик с видимым удовольствием оперся спиной о ствол и повернулся к Терезе. — А я этим краем интересовался, да и карты хорошо запоминаю. Мне достаточно пару раз глянуть и все помню…
— Тогда ты и про Олексу Довбуша слышал?
— Ясное дело. Ходил тут такой. А ты чего вдруг вспомнила?
— Как чего? — искренне удивилась Тереза. — Он же где-то тут клад спрятал!
— А ты что, сокровища любишь? — рассмеялся поручик и, хотя Тереза не ответила ему, он, и так все поняв, закончил: — Добро, если по дороге что-нибудь углядим, то обязательно…
Поручик оттолкнулся от дерева, сделал шаг и вдруг с коротким вскриком покатился вниз по склону.
— Янчику!…
Едва удерживаясь при беге за стволы, Тереза помчалась следом, но догнала его только у самой речки. Неловко подвернув под себя ногу, поручик лежал на мокром камне и матерился в голос.
— Янчику! Ты как? — бросилась к нему Тереза.
— Похоже, ногу подвернул… — поручик попытался встать. — Больно, черт…
— Опирайся на меня, Янчику…
С помощью Терезы поручик выбрался на дорогу, которая опять шла возле самой речки, но идти не смог и сел на обочину.
— С ногою что-то не так… Разве что босиком попробовать…
Но и переобуться сам поручик тоже не смог. Стянув с него сапог, Тереза испуганно пощупала распухшую щиколотку.
— Что, очень больно?
— Есть немного… — поручик прислушался. — Погоди, вроде едет кто-то…
Ян не ошибся. Через пару минут к ним действительно подкатила пароконная упряжка, которой правил старый гуцул.
— Т-р-р, — дедок натянул вожжи. — Цо си стало?
— Диду, допоможить, — кинулась к нему Тереза. — Видите, нога…
— А вы кто будете? — прищурился возчик.
— Студент я, — поручик попробовал встать. — А это моя невеста.
— Ага, ага, — хмуро закивал головой старик и, вкладывая в слова особый смысл, добавил: — Я бачу вас до ликаря треба!
— Мы заплатим, дед, — поручик сразу понял, в чем дело.
— Ну то сидайте, сидайте, прошу… — старик тут же повеселел и засуетился, устраивая поудобнее своих неожиданных попутчиков.
Пока воз, грохоча колесами по камням, быстро катил битыми колеями, поручик, приподнявшись на локте, обеспокоенно посматривал на свою ногу, щиколотка которой, казалось, распухла еще больше.
— Я перепрошую, — оглянулся на него дед, — А скубенты теж воюваты мають?
— С чего ты взял, диду? — поручик попробовал размять ногу.
— Как с чего?… Вси кажуть, вийна буде…
— С кем, диду?
— А я знаю… То цисаря дило… Но вроде как с Россией.
— Куда мне воевать, — горько рассмеялся поручик. — Видишь, нога какая…
— Так то що, може, той войны и зовсим не буде?
— А вот этого я, дед, знать не могу, — и поручик пристально посмотрел на пытливого старика.
В то время как воз катил и катил себе вдоль речки, утомленные пешим переходом Тереза с Яном не заметили, как битый камень под колесами сменился на песчаную колею, и вскоре они остановились рядом с маленьким домиком лекарского пункта.
Довольный щедрым вознаграждением дед, благодарно помог Терезе завести поручика на крыльцо, где в дверях их встретил добродушный лекарь. Проведя потерпевшего в комнату, он усадил поручика на крытую клеенкой оттоманку и вдруг, не предупреждая, так дернул ступню, что там вроде как хрустнуло.
От неожиданности поручик вскрикнул и сразу же выжидательно посмотрел на доктора.
— Там… Что?
— Теперь ничего! — лекарь весело тряхнул поручика за ногу и бодро пояснил: — Везунчик, вы студиозус, везунчик… Кость цела. Компресс, тугая повязка и, конечно же, неделя покоя. Хотя…
— Что? — всполошилась Тереза.
— Как что? — Лекарь стянул с носа золоченое пенсне и протер стекла платком. — Вы разве не слышали? Мобилизация…
* * *
Бестарка, до краев набитая соломой, миновала львовскую рыночную площадь примерно в полдень. На мягкой подстилке, укрытый шерстяным одеялом, лежал поручик, а Тереза, сидя рядом с гуцулом на перекидном сидении, показывала ему куда ехать. На углу, сразу за площадью бестарка остановилась.
Кругом сновали прохожие, играли оркестры, а сверху от Сокальского Своза шла колонна цивильных, старавшихся держать равнение на военный манер. Впереди колонны ехал всадник в офицерском мундире, за ним маршировали ражие, молодые парни. Люди на тротуарах выкрикивали приветствия.
Поручик приподнялся на своем ложе, посмотрел на колонну, вышагивавшую Свозом, и, ни к кому особо не обращаясь, громко поинтересовался:
— И куда это они?
Поручик так живописно выглядел на своей бестарке, что на него сразу же обратили внимание, и кто-то из толпившихся кругом доброхотов с готовностью пояснил:
— Ясно куда! На Кайзервальд. Там их муштровать будут.
Тем временем Тереза сориентировалась, бестарка круто свернула и старыми, кручеными улочками выехала к неприметному въезду-браме. Заехав через него в крошечный внутренний дворик, бестарка остановилась возле каменного полубалкона, на который выходили задние двери квартир первого этажа.
