меня сокол продолжал кружиться в воздухе.
Я раздумывал, что мне предпринять: идти ли дальше или постараться выгнать птиц из-под снега, но вскоре заметил, что снег как раз на том месте, над которым летал сокол, задвигался. Сокол камнем бросился туда и сразу исчез под снегом. В это же мгновение снежная корочка сломалась в нескольких местах, тетерева один за другим выходили из-под нее и моментально улетали. Сокол еще не показывался, и я побежал вперед, чтобы убить его, как только он появится. Когда я был на расстоянии выстрела, он показался на поверхности, держа в своих когтях трепещущего тетерева. Я выстрелил, и оба пали мертвыми на снег.
Я подумал, что, быть может, мне удастся снова напасть на остальных; поэтому я пошел в том же направлении и достиг небольшой рощи, состоявшей из берез и ивы. Идя по ее опушке, я заметил иву, покрытую какими-то белыми предметами, которые я сначала принял за комья снега. Но мне показалось странным, что на других деревьях этих комьев не было. Когда я подошел ближе, то увидел, что один ком шевелится, и понял, что это были птицы, очень похожие на тех, которых я только что видел и которых разыскивал. Я осторожно подкрался и выстрелил. Результат перед вами.
Франсуа с торжеством указал на груду птиц и замолчал, предоставив Базилю рассказывать о своих похождениях.
Глава XXXVI
ЗАЯЦ, РЫСЬ И ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ
- Франсуа, - начал тот, - назвал свое приключение птичьим. Я могу назвать свое таким же, потому что и в моем приключении замешана птица, самая благородная птица -орел. Я вам о нем расскажу.
Выйдя из лагеря, я, как вы знаете, направился в долину. Пройдя с четверть мили, я вышел на обширное открытое место, кое-где поросшее кучками карликовых берез. Так как Люсьен говорил, что они - любимая пища американских зайцев, я стал искать следы и действительно скоро напал на следы зайца. Держа Маренго на привязи, я пошел по ним, и они привели меня к кустарнику, но зайца там не было; следы уходили в противоположную сторону. Я был готов направиться туда же и вдруг увидел это животное. - Базиль указал на рысь. - С первого взгляда я принял его за нашу луизианскую дикую кошку, но потом увидел, что оно вдвое больше и что шерсть его более серая. Животное было от меня ярдах в ста. Крадучись, рысь направлялась почти наискось к заячьему следу и меня не замечала, так как я был скрыт от нее кустами. Я было хотел отпустить Маренго и сам броситься вперед, но потом решил подождать немного, рассчитывая, что рысь остановится и я смогу приблизиться к ней. Поэтому я остался за кустами и удержал Маренго у своих ног.
Наблюдая за кошкой, я заметил, что она идет не по прямой линии, а описывает круг. Круг этот имел не более ста ярдов в диаметре; в короткое время животное прошло по его окружности и вернулось к месту, где я его впервые увидел. Оно не остановилось, а пошло дальше, но не по старым следам, а по меньшему кругу. Но оба эти круга имели общий центр, и так как глаза животного были обращены к центру, то я был уверен, что там найду причину странного поведения зверя. Я посмотрел в этом направлении. Сначала я ничего не увидел, то есть ничего, что могло бы, казалось, привлечь хищника. Там рос очень низкий и редкий ивовый кустарник. Я ясно видел, что ни в кустарнике, ни около него не было ни одного живого существа. Снег покрывал корни ивняка, и даже мышонок с трудом мог бы укрыться между ними так, чтобы я его не заметил с того места, где стоял. И все-таки я не мог объяснить странные маневры рыси только близостью добычи; я опять внимательно осмотрел каждый дюйм земли. На этот раз я увидел, к чему стремился зверь. Подле куста выделялись на снегу две параллельные темные полоски; я бы не обратил на них внимания, если бы они не двигались в одном направлении. Я различил, что это были уши животного, а вглядевшись еще пристальнее, увидел и белую мордочку, но туловище животного было под снегом. На белой головке я увидел темные пятна - глаза. Сперва я подумал, что это полярный заяц, такой же, как мы только что убили, но виденные мною следы не могли принадлежать этому животному. Вспомнив, что кролик в этих местах тоже белеет на зиму, я решил, что его-то я и вижу.
Конечно, все эти соображения промелькнули у меня в одно мгновение. А рысь, все суживая круги, приближалась к намеченной жертве. Я вспомнил хитрость Нормана в охоте на полярного зайца; то же проделывало животное, которое, говорят, руководствуется только инстинктом. Наконец рысь остановилась, подобрала лапы, изогнула спину, как разозленная кошка, и прыгнула к своей жертве. Зверек едва успел опомниться, как вторым прыжком рысь наскочила на него. Я услышал детский писк кролика, но облако взвившегося снега скрыло от меня и рысь, и ее жертву, а когда оно рассеялось, беленький зверек, уже мертвый, висел в зубах хищника.
Я обдумывал, как бы мне поосторожнее и половчее подкрасться к рыси на расстояние выстрела, как вдруг услышал чей-то крик. В тот же момент тень легла на снег. Взглянув вверх, я увидел ярдах в пятидесяти от земли большую птицу. Я сразу же узнал орла, но сначала подумал, что это молодой белоголовый орел, как вы знаете, у этой породы голова и хвост белеют, когда им уже несколько лет. Но огромные размеры птицы указывали, что я ошибся. Это должен был быть большой золотой орел Скалистых гор.
Увидя орла, я понял, что он тоже считал кролика своей добычей и, видя ее похищенной другим хищником, испустил крик разочарования и гнева.
К моему удивлению, орел не улетел, потеряв добычу, а с новым криком стремительно бросился на соперника.
Последний при первом крике орла остановился, выпустив жертву на землю. Он узнал в орле врага; его спина опять изогнулась, глаза засверкали...
Орел слетел с выпущенными вперед когтями и, ранив ими рысь, потому что она громко стала плеваться и рычать, взлетел вверх, но после нескольких кругов в воздухе снова бросился вниз. На этот раз рысь прыгнула ему навстречу: видимо, орел был так смят, что не мог уже взлететь, и борьба продолжалась
