1002 год от Р. Х.
Потом, во время того же Великого поста, леди Эмма, дочь Ричарда, приехала в эту страну. Англосаксонские хроники
Глава 8
Апрель 1002 г. Кентербери, графство Кент
Путь из Фекана в Кентербери занял пять дней, каждый из которых выдался холодным, сырым и изматывающим. Качка и постоянная вонь рыбьего жира, которым моряки пропитывали свою одежду и снасти, чтобы они не промокали, вызывали у Эммы и ее сопровождающих тошноту. Стало намного легче, когда они наконец миновали открытое море и вошли в спокойные воды реки Стауэр. Эмма стояла у выхода из укрытия, обустроенного посреди палубы, глядя на огороженные плетнями и деревянными заборами загоны, из которых состояли окраины Кентербери. Вокруг расстилалась бесприютная, раскисшая из-за непрекращающегося дождя плоская местность. Вдали шпили собора пронзали беспросветно-серые тучи, низко нависавшие над городом. Рядом, кутаясь в складки шерстяного плаща, стояла леди Уаймарк, и, когда на них налетел очередной шквал дождя, она натянула на голову Эмме ее отороченный мехом капюшон, не давая намокнуть волосам.
— Как вы полагаете, — пробормотала она с таким же мрачным и тяжелым сердцем, как и тучи над их головами, — в этих унылых краях когда-нибудь светит солнце?
— Несомненно, миледи, — оживленно ответила Уаймарк. — Не может быть, чтобы тут всегда было так сыро, иначе у англичан выросли бы перья и перепонки на пальцах ног.
Она положила ладонь Эмме на руку.
— Прошу вас, не отчаивайтесь. Тем более теперь, когда самая тяжелая часть пути позади.
Эмма не могла не улыбнуться, глядя в круглые карие глаза, смотревшие на нее с сочувствием, гордостью и волнением. Уаймарк была из тех людей, которые всегда видят солнце, сокрытое за тучами. Безудержная энергия ее натуры, не находившая одобрения у герцогини Джудит, у Эммы, наоборот, вызывала симпатию. Обе они были почти одного возраста, и в течение последних недель перед отъездом, проведенных в лихорадочных сборах, только леди Уаймарк, предвкушавшая предстоящее приключение, поддерживала Эмму, не давая ей впасть в отчаяние.
— Я с радостью покину этот корабль, — сказала Эмма, — но, боюсь, худшее еще впереди.
Она с ужасом ожидала своей первой встречи с королем, и ей хотелось поскорее ее пережить. Однако даже и это, напоминала она себе, будет не самым страшным из того, что ей предстоит в ближайшем будущем. Но пока она старалась не думать о своей первой брачной ночи.
— Когда мы сойдем на берег, не отходите от меня даже на мгновение, — распорядилась она.
Впереди они увидели мост, перекинутый через реку, подводящий к широким, увенчанным башней каменным воротам, с которых свисали неподвижные мокрые знамена. Эмма рассмотрела столпившихся у подножия башни и на ее парапетах людей, воодушевленно размахивавших шапками и платками, невзирая на дождь. Доносящиеся до них над речной гладью голоса сливались в общий радостно-приветственный гул. Вооруженные стражники, облаченные в кольчуги и алые плащи, стояли вдоль прохода от берега реки к городским стенам, сомкнув свои черные щиты, не позволяя прорваться в проход толпе. У самой воды, не обращая внимания на непрекращающийся ливень, четыре одетых в черное священнослужителя держали алый полог над архиепископом в алом облачении. Группа вельмож в ярких нарядах, о чьем высоком положении говорили их отороченные мехами мантии и головные уборы, расположилась позади церковника, глядя на приближающийся корабль.
— Кто из них король? — спросила Уаймарк.
Эмма вновь обвела встречающих внимательным взглядом, но никто из них не соответствовал описанию Этельреда, данному ей Эльфриком: высокий, хорошо сложенный мужчина с длинными золотистыми волосами и аккуратной бородой.
К уже охватившему ее волнению добавился пробежавший по спине холодок скверного предчувствия. Возможно ли, что он не приехал встретить ее? Она вспомнила, как Ричард, ее брат, совершил пятидневное путешествие в Байё, чтобы обвенчаться там с Джудит и привезти ее в Руан, и как граф Тюрен провел в дороге почти месяц, чтобы просить руки ее сестры Беатрис. А Этельред прислал в Нормандию делегацию, вместо того чтобы приехать свататься лично. Неужто он даже не потрудился встретить ее у городских ворот?
— Не думаю, что он здесь, — пробормотала она Уаймарк.
— Видимо, он ожидает вас во дворце, чтобы там встретить с великими почестями, — предположила Уаймарк. — Или в церкви. Возможно, он полагает, что вы не желаете встречи с ним до тех пор, пока не отдохнете с дороги.
«Или, возможно, — подумала Эмма, — он просто не горит желанием встречать свою невесту». Но, какова бы ни была причина, его невнимание ее оскорбляло, и обеспокоенность нарастала.
Судно пристало к причалу, и Эмма узнала элдормена Эльфрика, который стоял впереди прочих аристократов, ожидая возможности поприветствовать ее. Он уехал из Нормандии за несколько дней до нее, и теперь доброжелательная улыбка, играющая на его худощавом пожилом лице, немного ее подбодрила. Он помог ей сойти на берег и укрыться под пологом, затем склонился и поцеловал обе ее руки.
— Король передает вам свои приветствия, миледи. Ваш жених хотел бы встретить вас лично, но неотложные дела государственной важности лишили его такой возможности. Мне поручено встретить вас и сопроводить к вашему жилищу на территории аббатства.
Как только он замолчал, архиепископ поднял ладони, произнося благословение, и слова латыни зазвучали над притихшей толпой. После этого Эмму представили каждому вельможе по очереди, и каждому она отвечала добрым словом и улыбкой, несмотря на сжимавшую ее сердце тревогу. Ожидание встречи с королем заставляло ее нервничать. То, что он не приехал поприветствовать ее, какие бы для этого ни были причины, усугубляло ее беспокойство.
— Благодарю вас, господа, — сказала она настолько твердым голосом, насколько это было в ее силах, тщательно выговаривая труднопроизносимые английские слова. — И благодарю народ Англии за радушный прием. Благослови нас всех Господь.
Толпа загудела, и довольная тем, что угодила ей, Эмма обернулась к Эльфрику:
— Прошу вас, милорд, сказать мне, когда я могу надеяться на встречу с королем.
Архиепископ, человек преклонных лет с кислым выражением лица, подняв бровь, неодобрительно поджал губы.
— Будет хорошо, если вы обуздаете свое нетерпение, миледи, — заметил он строго. — Довольствуйтесь тем, что король уделит вам внимание, когда ему это будет угодно.
