Капитан Мардзокини вел за завтраком задушевную беседу ни о чем, словно его собеседники были не только что спасенные моряки, а старые друзья, зашедшие в гости. После завтрака капитан предложил молодым людям отдохнуть на палубе, сославшись на срочные дела. А тем временем для них подготовят гостевые каюты, в которых они смогут провести время до прибытия на Ямайку.
Сразу бросилось в глаза, что моряки брига «Прегьера» вели себя совершенно не так, как команда эскадры адмирала Мозли. Одетые как один в скромную льняную униформу, они ловко делали свою работу, выполняя краткие приказы боцмана. Они были похожи на служек в церкви. А паруса, ловя несильный ветер, несли бриг на запад, к Карибам.
Путешествие на «Прегьере» уже на второй день стало невыносимым для друзей. Полностью отстраненные от какой-либо деятельности, они тяготились бездельем. Молчаливая команда тоже угнетала своим аскетизмом. Все общение ограничивалось приемом пищи в обществе капитана, впрочем, он был интересным собеседником.
Однажды Андреа решил попросить у Ренато воспользоваться его богатой библиотекой, чтобы хоть как-то убить время. Он отправился к капитанской каюте, и здесь его ожидал неприятный сюрприз. У входа стоял вооруженный охранник в форме ватиканского швейцарского гвардейца. Отработанным движением алебарды он преградил путь. Понимая, что разговаривать со швейцарцем бессмысленно, Андреа поднялся на палубу и спросил у боцмана, почему вход в каюту капитана запрещен. Боцман явно смутился, но объяснил, что на корабле находится пассажир, встреча которого с Андреа и его другом нежелательна, так как тот хочет сохранять инкогнито.
Андреа, неприятно удивленный таким таинственным поведением капитана и пассажира, отправился в свою каюту. Однако через несколько минут в дверь постучали, и вошел Ренато Мардзокини. Он извинился за недоразумение и практически повторил слова боцмана о пассажире, хранящем инкогнито. Кроме того, капитан добавил, что в некоторых миссиях папского престола необходимо соблюдать повышенную скромность. Хотя бы до поры до времени. Словно догадываясь о цели визита к нему Андреа, капитан предложил ему почитать один из увлекательнейших манускриптов. Ренато выразил уверенность, что такое познавательное чтение скрасит пребывание на судне. Кроме того, Мардзокини сообщил, что для друга Андреа, Рикардо, тоже найдется увлекательная книга — пересказ библии с неповторимыми иллюстрациями Дюрера из коллекции самого папы. Причем капитан зачем-то сделал ударение на слове «иллюстрации». Впрочем, он был совершенно прав. Через несколько минут служка принес книги. Топо вручили роскошнейший том с гравюрами, а Андреа — древнейшую книгу на латыни. Сердце у лейтенанта дрогнуло, когда он прочел название: «Морской Змей — промысел Божий или кара Небесная».
А через два для «Прегьера» стала на рейд Порт-Ройаля. Первый морской поход Андреа был окончен.
Друзья Бога и враги мира — так называли себя средневековые балтийские пираты — витальеры, — основываясь на латинском выражении «Pirata hostis humani generis» («Пират — враг человеческого рода»).
Капитанская шлюпка неспешно входила в бухту Порт-Ройаля. Мардзокини объяснил нежелание швартоваться именно спецификой своей миссии. На корме шлюпки устроились Андреа с Топо. Так как их одежда после стольких приключений выглядела затрапезно, капитан велел выдать им, как он сказал, «безделицы» из собственного гардероба. Друзья сейчас выглядели наряженными по последней итальянской моде, в приталенных камзолах и шелковых рубашках из тончайшего крепдешина. Однако в одежде присутствовала некоторая странность. Хоть и были пошиты камзолы прекрасно, с изящным кроем, но предназначались они для служащих Ватикана и отличались аскетической скромностью. Кроме того, капитан подарил Андреа шпагу венецианской работы, решив, что офицеру без оружия сходить на берег не пристало. Шпага немедленно стала предметом зависти Топо.
На берегу шлюпку ждали офицеры из службы Моргана. Некоторые из них знали Андреа еще до похода и тепло его приветствовали. Здесь же друзья узнали о том, что эскадра так и не вернулась в порт и, по слухам, полностью уничтожена в бою превосходящими силами испанцев. Впрочем, встречающие в основном были заняты капитаном Мардзокини и успели переброситься с Андреа только парой слов. Во дворце вице-губернатора молодому лейтенанту предложили отдохнуть в гостиной в силу крайней приватности встречи Моргана с Ренато Мардзокини. Андреа и Топо давно поняли, что миссия Ватикана очень специфична, и не возражали. Вслед за капитаном в кабинет Моргана четверо моряков с «Прегьеры» внесли большой сундук, который прибыл вместе с капитаном на шлюпке. Аудиенция у вице-губернатора оказалась достаточно краткой, друзья даже не успели заскучать в приемной.
Покинув кабинет вице-губернатора, Мардзокини по-дружески распрощался с Андреа и Топо и сообщил, что он немедля отправляется на борт своего корабля. Он пожал руку Андреа, очень внимательно заглянув ему в глаза, словно ища ответа на какой-то вопрос, известный ему одному.
Как только Роберто покинул резиденцию, распахнулись двери кабинета Моргана, и тот, широко улыбаясь, вышел навстречу молодым людям. Сэр Генри по-отечески обнял Андреа, даже обменялся кратким рукопожатием с Топо, которого в предыдущих встречах не замечал, и пригласил обоих в свой кабинет. Там он немедленно велел подать в честь возвращения из похода шампанского, безумно дорогого на Ямайке. Андреа скромно и справедливо заметил, что поход никак нельзя назвать удачным, скорее трагическим. На это Морган сообщил, что остатки эскадры все-таки дошли до Эспаньолы[43] и что божье провидение спасло именно тот галеон, на котором были сосредоточены трофеи с Ла-Коруньи.
— Мне достоверно известно о вашем достойном поведении и как офицера во время боя за Ла-Корунью, и как джентльмена при конфликте с командой. Я думаю, что у нас еще найдется время послушать вашу историю. Я также весьма удовлетворен и верностью вашего денщика. — Морган бросил взгляд на Топо. — Но я бы не хотел досаждать вам своими расспросами. Вам предстоит много работы в ближайшие дни. Сейчас же я предлагаю вам занять вашу резиденцию.
— Мою резиденцию? — не выдержал и перебил Андреа.
— Да, вашу. — Вице-губернатор сиял, довольный произведенным эффектом. — Стремление папской миссии совершенно совпало с моими намерениями, и я, пользуясь данной мне властью, выделяю вам в собственность… Впрочем, сами все увидите. Я думаю, что прислугу вы сможете нанять и завтра, определившись в потребностях. Ну а несколько негров, не самых ленивых, я пришлю вам вечером, пусть это будет подарок от меня. Завтра утром жду вас в порту. У меня для вас еще один сюрприз. Нет! Не спрашивайте какой! Но знайте, все это не даром, службу вашу никто не отменял. Имею честь откланяться, вас проведет Денис Габор, мой адъютант.
