«Если ты их не убьешь, то они убьют тебя!» При этом воспоминании о монахине королева пришла в такой трепет, что все ее сомнения и рассуждения исчезли.
В это мгновение открылась высокая дверь дома. Сгорбленный Фрацко, который узнал королеву, в удивлении отступил назад. Во внутреннем коридоре дома появилось с обнаженными кинжалами, около сорока членов Летучей петли. Они думали встретить офицера. Монахиня Патрочинио была совершенно права, предсказывая, что члены Летучей петли нападут и уничтожат всякого посланного со стражей. Блестящие поднятые кинжалы были направлены на беззащитную женщину, при которой не было ни одного солдата, а сопровождал один министр. Изабелла подняла вуаль и капюшон.
Перед грозно выступавшими донами Летучей петли, извещенной стражей о приближающейся опасности, стояла с высоко поднятой головой королева!
Крик удивления вырвался у всех, и обнаженные мечи опустились на землю.
— Члены Летучей петли наши пленники! — воскликнула королева голосом, дрожавшим от волнения.
Все это случилось в несколько секунд. Пробираясь через многочисленное собрание донов, принадлежавших к высшему дворянству, шел сам предводитель Летучей петли с золотым крестом на груди и в черной маске. Все члены тайного общества сняли шляпы, не успев это сделать при появлении королевы.
Дон Рамиро узнал королеву, но подошел к ней так спокойно, будто она не имела над ним никакой власти.
— Я пришла арестовать вас, дон Рамиро! — проговорила Изабелла с легкой дрожью в голосе. — Я устала переносить ваши насильственные действия!
— Ваше величество, — твердо и громко произнес предводитель Летучей петли (голос его показался королеве знакомым), — союз, председателем которого я имел честь быть, преследует только высокие, благородные цели! А потому ему нечего страшиться быть открытым!
— Удавление Мерино, освобождение вампира! — с трудом выговорила Изабелла, задыхаясь от гнева.
— Летучая петля помешала бегству этого презренного убийцы для того, чтобы он с помощью патеров Сайта Мадре не избег наказания, — говорил дон Рамиро с тем благородным огнем, всегда обличающим правое дело.
— Я не для того сюда пришла, чтобы считаться с нарушителями закона, а чтобы взять их под стражу! Дон Рамиро, передайте ваш кинжал президенту-министру и позаботьтесь о том, чтобы арест присутствующих членов этого опасного общества совершился без кровопролития — суд затем решит! Но прежде всего я требую, чтобы вы, так искусно умевшие прятаться под вымышленным именем, сняли маску, закрывающую ваше лицо! — гордо сказала королева.
— Тягаться с королевой нашего отечества не есть цель нашего тайного союза, — возразил предводитель Летучей петли, — а скорее спасти ваше величество и народ от Санта Мадре там, где бы судьи опоздали! Не министру вашему передаю я свой кинжал, а только вам одной! Он гораздо чаще защищал вас, чем меня, и служил вам гораздо вернее, чем этот министр, — окончил свою пламенную речь дон Рамиро и снял маску.
Королева отшатнулась назад — этого она не ожидала!
— Дон Олоцага! — побледнев, прошептала Изабелла.
— Дон Олоцага! — вырвалось у всех.
— Располагайте моей головой, ваше величество! — воскликнул предводитель Летучей петли, преклоняя колени перед удивленной королевой! — Мы ваши пленные!
Изабелла взяла кинжал некогда столь дорогого ей дона и передала его капитану де лас Розасу. Он приблизился при последних словах и узнал бывшего министра и капитана королевской гвардии.
— Члены Летучей петли ваши пленные, генерал де лас Розас, — вы за них отвечаете головой!
Между тем как новый генерал кланялся королеве, она вышла с графом Сен-Луи из дома на площадь, которая была занята алебардистами и уланами, уводившими всех членов тайного общества в государственную крепость на улицу Мунеро.
Изабелла села с министром в карету и воротилась во дворец.
«Если ты их не убьешь, то они убьют тебя!» Королева не могла отделаться от этих слов ясновидящей, лежа в спальне на пышных атласных подушках. Изабелла видела, как уходило прошлое, она должна была порвать с воспоминаниями некогда столь дорогими — ей приходилось жертвовать или этими воспоминаниями, или собственной безопасностью.
В эту ночь королева мысленно приговорила дона Салюстиана Олоцагу к смерти.
На следующее утро Серрано, Прим и Топете были очень удивлены, узнав, что накануне арестовали предводителя Летучей петли и что этот дон Рамиро никто другой, как Олоцага.
Гвардейцы королевы были сильно взволнованы. Особенно отважный Топете, из любви к этому Рамиро, не знал с чего начать, чтобы его освободить.
Серрано получил из государственной тюрьмы записку от Олоцаги, в которой он его просил позаботиться о сыне одного его дорогого родственника, до тех пор пока он сам не будет в состоянии это сделать. Мальчик воспитывался в военной школе.
Серрано посетил маленького Рамиро и сказал ему, чтобы он впредь обращался за всем к нему. Затем Франциско поспешил к королеве.
Она была более чем когда-либо недоступна и взволнована. Вечером он встретился с друзьями у Топете и рассказал им о изменившемся отношении королевы Изабеллы.
Прим тоже попробовал замолвить доброе слово Изабелле о своем пленном друге. Королева приняла его с любезной мечтательностью, напомнившей обоим вечер в парке Эскуриал, но о Летучей петле и слышать не хотела. Она уже пришла к окончательному решению, имея на то собственные, основательные причины и сверх того подстрекаемая фальшивым, всем ненавистным графом Сен-Луи.
Через несколько недель все члены Летучей петли были уже приговорены к десятилетнему заключению в разные крепости, а Олоцага и граф Манофина к смерти.
МЕРУЕЦКИЙ БЛЕСТЯЩИЙ ОГОНЕК
В тот самый день, когда патеры Санта Мадре праздновали блестящую победу над представителем враждебного им ордена Летучей петли, который был приговорен Изабеллой Бурбонской к смерти, и ликовали по поводу этого приговора, вызванного не только ловкими словами монахини Патрочинио, но еще более частыми просьбами вдовствующей королевы, какие-то крестьяне доставили на улицу Фобурго тяжело раненного монаха Жозэ. Утром они случайно нашли его в дикой равнине, между пустыней святого Исидора и Меруецким лесом. По коричневой рясе и серебряному образу узнали, откуда этот окровавленный и бесчувственный человек.
Жозэ все еще находился в полном беспамятстве и казался мертвым, так что монахи должны были серьезно позаботиться, чтобы спасти и вылечить его.
Известно, что многие монастырские лекарства уже испытаны и отлично действуют на различные болезни. В Санта Мадре имелась трава, которую прикладывали к ране, чтоб она скоро заживала.
