Ознакомительная версия.
Открыв глаза, она увидела прямо перед собой лицо Мунго, который смотрел на нее с задумчивым, торжественным выражением. Она попыталась улыбнуться, но получилось жалко и неубедительно.
— Пожалуйста, не смотрите на меня так.
Ее голос звучал глубже, обычная хрипотца усилилась.
— Мне кажется, я вижу тебя впервые, — прошептал он, проводя кончиком пальца по ее губам. — Ты совсем не такая.
— Что значит — не такая?
— Не такая, как другие женщины.
От этих слов у нее кольнуло сердце. Мунго пошевелился, отстраняясь, и она крепче сжала объятия, в панике от мысли, что потеряет его.
— У нас только эта ночь, — сказала Робин. Он вопросительно приподнял бровь. — И не спорьте! — продолжала она с вызовом.
Губы его насмешливо скривились. Она почувствовала раздражение.
— Я ошибся, — с улыбкой произнес он. — Ты такая же, как все. Разговоры, вечно одни разговоры.
В наказание за эти слова Робин отпустила его, но тут же ощутила страшную пустоту и как результат новую вспышку ненависти.
— Вы безбожник! — воскликнула она.
— Как ни странно, — с иронией заметил Мунго, — большинство самых тяжких преступлений совершается с именем Божьим на устах.
Правота его слов погасила ее пыл. Робин с трудом приподнялась и села в койке.
— Вы работорговец.
— У меня нет настроения спорить.
Однако ее уже было не остановить.
— Вы покупаете и продаете живых людей.
— Ну и что? — усмехнулся он, еще больше разозлив ее.
— Между нами лежит пропасть, которую не преодолеть.
— По‑моему, мы ее только что преодолели?
Робин вспыхнула, краска залила шею и грудь.
— Я поклялась посвятить жизнь уничтожению того, что вы отстаиваете! — выпалила она ему в лицо.
— Ты слишком много болтаешь, женщина, — лениво протянул он и накрыл ее губы своими, не давая произнести ни слова, как она ни отбивалась. Ее сопротивление ослабло, и он легким толчком уложил Робин на койку и навалился сверху.
Утром она не нашла его рядом — только на подушке осталась вмятина. Робин прижалась лицом к месту, где сохранился запах его волос и кожи, но тепло тела уже рассеялось, и белье лишь холодило щеку.
На корабле царил переполох. Пробираясь по пустому коридору к себе в каюту, Робин услышала шум голосов с верхней палубы. Она очень боялась встретить кого‑нибудь из команды, и тем более брата. Как объяснить эту прогулку на рассвете, да к тому же в рваной и мятой одежде?
Едва Робин с облегчением привалилась спиной к только что запертой двери, как раздался громкий стук — Зуга барабанил по двери снаружи.
— Робин, вставай! Одевайся скорее, земля на горизонте. Выходи наверх, посмотри!
Она поспешно окунула фланелевый лоскут в эмалированный кувшин с холодной морской водой и обтерлась. На салфетке остались следы крови.
— Следы греха, — сурово объявила Робин самой себе, но раскаиваться оказалось трудно. Она чувствовала себя великолепно и мечтала о сытном завтраке.
Легкой танцующей походкой она поднялась на верхнюю палубу. Ветер игриво развевал ее юбки. Первым делом она нашла глазами Мунго, который стоял у наветренного борта в одной рубашке и брюках. На Робин обрушился целый ураган противоречивых мыслей и чувств, и главной была мысль о том, что таких безнравственных и легкомысленных красавчиков надо держать за решеткой как угрозу всему женскому роду.
Сент‑Джон опустил подзорную трубу, оглянулся и слегка поклонился. Робин едва заметно кивнула, холодно и с достоинством. Навстречу спешил Зуга; радостный и возбужденный, он схватил сестру за руку и подвел к борту.
Над зеленовато‑стальными волнами Атлантики возвышалось чудовищное серое нагромождение скал, изрезанное глубокими ущельями, из которых выплескивалась темная зелень. Робин не помнила гору такой огромной — она заполняла весь восточный горизонт и упиралась в небеса, скрываясь там под толстой шапкой белых облаков. Белоснежная масса беспрестанно клубилась, переваливалась через край, словно пена на закипающем молоке, выплескивалась на склоны и чудесным образом исчезала, позволяя разглядеть и четкие очертания, и все детали скалистой поверхности, которая казалась совсем близкой. Крошечные домики у подножия горы белели, как крылья чаек, кружившихся в воздухе над клипером.
— Сегодня пообедаем в Кейптауне, — прокричал Зуга, перекрывая шум ветра, и при мысли о еде у Робин рот наполнился слюной.
По распоряжению стюарда Джексона матросы растянули над палубой парусину для защиты от ветра и стол накрыли на свежем воздухе, на солнце. Завтрак получился праздничным. Сент‑Джон приказал подать шампанское, и путешественники подняли бокалы с шипучим белым вином за благополучное завершение путешествия и удачную высадку. Затем капитан поднялся и объявил, что завтрак окончен.
— Вон там сквозь расщелину в горе прорывается ветер. — Он показал вперед, в устье бухты, где поверхность моря словно кипела. — Коварное место: шквал налетает внезапно, и немало кораблей потеряло здесь мачты. Придется убавить паруса.
Он подал знак Джексону уносить стол с остатками завтрака, с поклоном извинился и отправился на ют.
По его команде матросы убрали паруса с верхних рей, взяли рифы на гроте и поставили штормовой кливер. «Гурон» успешно встретил полосу шквалов и вошел в Столовую бухту, оставляя по левому борту остров Роббен. Когда корабль лег на новый галс, Робин поднялась наверх, к капитану.
— Мне нужно с вами поговорить, — объявила она.
Сент‑Джон иронически приподнял бровь.
— Вы не могли подобрать лучшего времени… — Он обвел широким жестом бурлящее море и опасный берег.
— Другого случая не представится, — поспешила объяснить она. — Как только вы бросите якорь в Столовой бухте, мы с братом покинем корабль.
Насмешливая улыбка на губах капитана медленно растаяла.
— Ну, раз вы так решили, значит, нам нечего больше сказать друг другу.
— Я хочу, чтобы вы знали причину.
— Я‑то знаю, — хмыкнул он, — но сомневаюсь, что знаете вы.
Робин впилась в него взглядом, но Сент‑Джон уже скомандовал поворот рулевому, а затем обратился к темному силуэту у подножия грота:
— Мистер Типпу, будьте добры взять еще один риф.
Повернувшись к Робин, Мунго задрал голову, вглядываясь в крохотные фигурки матросов на грот‑рее.
— Скажите, — тихо спросил он, — вам приходилось видеть шестнадцать тысяч акров хлопковых коробочек, готовых к сбору? Вы видели, как кипы хлопка сплавляют на баржах вниз по реке на фабрики? — Она молча смотрела на него. — Я все это видел, доктор Баллантайн, и никто не посмеет утверждать, что с людьми, работающими на моих плантациях, обращаются как со скотом.
Ознакомительная версия.
