Мадлена вскрикнула и, взяв Ванду за руку, сказала:
— Будем спасать вместе. В это время вошел Ноэль.
— Слушай, Ноэль, — проговорила Ванда, — ты должен повиноваться мне. Возьмешь эту барышню и отвезешь ее к своей матери. Смотри, ты мне жизнью за нее ответишь.
— Но я хочу ехать вместе с вами, — проговорила Мадлена.
— Если вы хотите, чтобы я спасла вашу сестру, слушайтесь меня.
— Я буду повиноваться.
— Ну так вы поезжайте в одну сторону, а я в другую. Мы последуем за Вандой. Она поехала в отель, где раньше помещались Аженор и Антуанетта.
— Ах, сударыня, несчастье! — вскричал Филипп.
— Знаю, знаю все, — сказала Ванда и, взяв Мартон, вышла с ней.
Перенесемся теперь в отель де Морлюкса. Во двор въехала карета, на запятках стояли два лакея. Лакеи были не кто иные, как Беруто и мужик Петр. Внутри кареты сидели двое путешественников — де Морлюкс и Иван Потеньев.
— Пойдемте со мной, — проговорил де Морлюкс, обращаясь к Ивану, — мой дом — ваш дом.
Пока Иван устраивался в новой квартире, де Морлюкс распечатывал письмо от Тимолеона. Оно было следующего содержания:
«Виконт!
Я узнал, что вы возвращаетесь в Париж. Не теряйте времени, Гепэн ждет вас на Лондонской улице.
Тимолеон.
P. S. Антуанетта в моих руках.»
Затем де Морклюкс взял второе письмо. Вот его содержание:
«Виконт!
Вы спрашиваете меня в письме: исцелимо ли сумасшествие? Сумасшествие — да, мономания же нет.
Я буду у вас завтра в восемь часов и, если окажется нужным, увезу больного в свою лечебницу.
О. Ламберт. Врач душевных болезней в Пасси, Большая ул., № 39»
Было восемь часов.
Раздался звонок, и слуга доложил о приходе доктора.
— Дражайший доктор, — сказал де Морлюкс, пожимая ему руку, — по-моему, есть только один способ, по которому вы можете хорошо изучить своего пациента.
— А именно? — спросил доктор.
— Обманом.
Они пошли завтракать. Доктор был представлен Ивану за домашнего нотариуса.
За завтраком Иван сказал, что хочет купить домик для своей будущей жены. Доктор ему предложил свой, по описанию очень удобный. После завтрака они отправились глядеть дом, но каково же было удивление Ивана, когда в доме к нему подбежали двое слуг и связали его. По костюмам и по устройству дома он узнал, что находится в доме умалишенных.
Когда доктор с Иваном уехали, де Морлюкс отправился к полковнику Гепэну. Там Тимолеон сказал ему, что Рокамболь и Милон арестованы, Антуанетта у него и что Мадлена может быть у де Морлюкса, когда ему вздумается. Виконт вскрикнул. Затем начались торги. Тимолеон просил за это дельце миллиончик.
Полит и Мадлена Шивот, которых Тимолеон взял из тюрьмы под предлогом, что они ему нужны для отыскания Рокамболя, сторожили Антуанетту.
В один вечер Полит пошел освежить себе голову и, не сознавая сам, что делает, побежал бегом в тот квартал, где была его квартира. Там зашел в кабак, велел себе подать водки и выпил залпом целый графин. Шатаясь, он поднялся в шестой этаж и не заметил, как две женщины следили за ним.
— Полит был арестован на три года, следовательно, он вышел из тюрьмы по просьбе Тимолеона, — сказала одна из них. — Вероятно, он нужен был ему. Он знает, где Антуанетта, пойдем за ним.
Полит, придя наверх, хотел отворить дверь своей квартиры, но ключ был им потерян, и он, недолго думая, начал отворять кинжалом. Дверь поддалась.
Полит был пьян, но при виде двух женщин, так неожиданно вошедших к нему, протрезвел.
Мартон схватила Полита за горло и повалила его на пол, связала его и, подняв над ним кинжал, сказала:
— Если ты не скажешь нам все, что знаешь, я убью тебя!
Он рассказал им все.
— Теперь, — сказала Ванда, — ты останешься с ним, а я пойду убедиться в истине его слов.
Минут через двадцать женщина в костюме гризетки и с корзиной, полной белья, проходила по Бельфедонской улице. Подходя к дому, который был ей нужен, она заметила на воротах билет, который гласил: «Здесь сдается номер».
— Сколько за номер? — спросила мнимая прачка у привратницы.
— 80 франков, душенька.
— Это дорого, извините.
Прачка успела заглянуть во двор и увидела в глубине его флигель.
Ванда напала на след Антуанетты.
— Слушайте, ваша комната с отоплением?
— Да, там есть печка.
— Так пойдемте посмотрим.
— Я не могу отойти отсюда, а если хотите, так ступайте сами. Ключ там в дверях.
Ванда пошла. На дороге она встретилась с одним молодым человеком, с которым разговорилась и узнала, что в глубине дома во флигеле живет старый англичанин, какая-то безобразная женщина и какой-то человек, который вечно пьян, — нечего было сомневаться, что старый англичанин — Тимолеон, безобразная женщина — Мадлена Шивот, а пьяный человек — Полит.
Ванда вышла обратно, сказав привратнице, что номер ей мал.
Мартон все еще стерегла Полита, а так как он был пьян, то и заснул.
— Не надо его будить, — сказала, входя, Ванда и, повторив приказание стеречь его, пошла к Ноэлю.
Ноэль ждал ее у ворот.
— Слушай, — сказала она, — сегодня вечером в половине двенадцатого ты переоденешься каменщиком, будешь ждать меня на углу улицы Лафайет, да не забудь взять с собой молоток, заступ и пилу.
Ванда ушла. Вечером Ноэль отправился на назначенное свидание, где его уже ждала Ванда, тоже в костюме каменщика. Ванда с помощью Ноэля после двухчасовой работы достигла комнаты, где была заключена Антуанетта, но, прежде чем войти, она стала прислушиваться и услышала следующий разговор:
— А, милая крошка, — говорила Мадлена Шивот, — теперь мы с тобой поквитаемся, мне нужна твоя жизнь. Господин получил деньги, чтобы тебя убить, а я взялась за это дело, — и она схватила Антуанетту за горло, но в это время раздался выстрел, и Шивот, пораженная пулей в грудь, упала с проклятиями на пол.
Теперь посмотрим, что сделал Рокамболь.
Он просидел в секретном отделении 48 часов, но ему туда давали книги, бумагу, перо — одним словом, все, чтобы он не скучал. Рокамболь писал письма, адресуя их то в Москву, то в Петербург. Это, понятно, было сделано для того, чтобы показать, что в обоих городах знают майора Аватара. В сущности, он написал одно письмо, но знаками, которые были известны только ему и Ванде, вложил его в одну из книг и заметил страницы хлебом. Затем попросил второй том этой же книги. Ему сказали, что отправят эту в библиотеку и тогда принесут вторую.
Наконец его привели к допросу в Консьержери на улицу Мезас в Palais de justice.
На лестнице какой-то молодой человек споткнулся и упал прямо на Рокамболя. Молодой человек был —Ванда.
— Болван, — сказал мнимый майор и по-русски добавил:
