как ждать возвращения владелицы виллы.
Идея навестить всадника Апокалипсиса принадлежала Азирафелю и была одним из самых реалистичных прожектов, приходивших ему на ум в первый год после несостоявшегося Армагеддона.
Кроули уже не раз проклял себя за неосторожно брошенную фразу о возможной войне человечества и объединенных райско-адских сил. Развитое воображение, обостренная, как у всех эфирных, чувствительность, колоссальная эрудиция и повысившаяся в последнее время мнительность привели к тому, что ангел стал видеть приметы грядущей битвы буквально во всем. Он начал отслеживать все политические конфликты на планете, допытываясь у Кроули, не приложил ли Ад к ним руку; выписал гору научных журналов, решив узнать, как глубоко продвинулось человечество в изучении основ мироздания и не собирается ли их поколебать; наконец, занялся ревизией современных верований и религиозных течений, желая проверить, не зародилась ли в их недрах какая-нибудь разрушительная идеология. Дойдя в своих изысканиях до пастафарианства, Азирафель оставил религии в покое и целый вечер отпаивался коньяком в компании Кроули.
«Джедаизм, матриксизм, а теперь еще и макароны! — восклицал ангел. — Нет, ты только представь себе: Летающий Макаронный Монстр!»
Кроули ответил, что ему это очень легко представить, поскольку он его и придумал — главным образом, ради потехи, ну и немного для искушения смертных. После третьего стакана демон по секрету сообщил, мол, он и есть Макаронный Монстр, а после пятого провозгласил им Азирафеля и попросился в апостолы. Словом, ангел так и не понял, в самом ли деле эта религия — работа демонических рук, или друг по своему обыкновению прихвастнул.
Между тем дела на Земле шли своим чередом. Один день сменялся другим и тревожность постепенно оставила ангела. Он совсем было успокоился, но весной газеты и интернет наполнились сообщениями о загадочной повальной болезни в Китае. Тут насторожились уже оба. С начала времен все опустошающие эпидемии зарождались на Востоке, и Азирафель выдвинул гипотезу: это Чума. Первый всадник снова в седле, скоро подтянутся остальные. Конечно, симптомы новой хвори лишь отчасти были схожи с чумными, но все меняется в этом мире, и свойства очередного мора — не исключение.
Догадку следовало проверить как можно скорее, значит, пришла пора навестить якобы отошедшую от дел Чуму. Легко сказать! Всадники, выражаясь современным языком, были фрилансерами, и не торопились извещать кого-либо о своем месте жительства.
Впрочем, после розысков Антихриста это выглядело не такой уж сложной задачей. Ангел взялся раздобыть адрес, по которому доставили коробку с мечом, весами и короной, а Кроули потихоньку пробрался в преисподнюю, надеясь разузнать там что-нибудь о всаднике-пенсионере.
После неудавшейся казни Ад сделал вид, что ничего не случилось, и об Апокалипсисе никто и не помышлял. Хастур злобно косился, но помалкивал, Вельзевул обычным сварливым тоном поинтересовалась, где квартальный отчет, и занялась другими делами.
Расшаркиваясь, сплетничая и рассыпаясь в комплиментах, демон добрался до архива адской канцелярии, где знали все и обо всех. Превзойдя самого себя в умении заговаривать зубы и втираться в доверие, Кроули заполучил — нет, не номер телефона, такими условностями смертных в геенне пренебрегали, — а личного связного Чумы, любезно предоставленного ею в распоряжение Ада.
— Распишись тут, — старший архивариус, вечно простуженный старый черт в облезлом меховом жилете и толстом шарфе, намотанном на шею, выволок на конторку растрепанный гроссбух. Пока Кроули расписывался, рядом с книгой возникла пыльная квадратная клетка. На ее дне, среди подсолнечной шелухи и засохшего помета лежала издохшая крыса.
— И как она мне поможет? — Кроули не торопился брать клетку в руки и сквозь прутья разглядывал скелетик, с которого местами уже успела слезть черная шкурка.
— Крысы — возлюбленные наперсницы госпожи Пестиленции, — в Аду предпочитали архаичные выражения и древние имена.
Едва прозвучало имя, крыса вздрогнула, хрипло запищала и, пошатываясь, поднялась на лапы. Глаза открылись, в них зажглись красные огоньки.
— Она живая?!
— Ты где таких живых видел? — хмыкнул архивариус и потянул к себе ящик превосходного бренди, полученного в качестве взятки за связного. — Она с незапамятных времен дохлая, уж сколько лет у нас валяется. Но к своей повелительнице приведет, не сомневайся.
— Крыса-зомби в проводниках, вот Азирафель обрадуется, — пробормотал Кроули. — Дай хоть мешок какой-нибудь, что ли…
На розыски нужной транспортной компании у ангела ушло несколько минут: он запомнил логотип на фургоне, а остальное было делом двух кликов мышкой в браузере. Зато общение с персоналом потребовало куда больше времени и терпения — причем ангельского, человеческое иссякло в течение какого-то получаса. Директор филиала, к которому направили настойчивого клиента, стоял насмерть, отказываясь сообщить любые данные об адресате посылки, отправленной в августе прошлого года. Не имеем права, сэр. Докажите, что именно вы отправитель, сэр. Нет, сэр, ваша роспись стоит только на описи вложения. Услуги доставки оплачивало иное лицо. Мне очень жаль, сэр.
В другое время Азирафель порадовался бы такой принципиальности, но не теперь. Пришлось вспомнить старые приемы и чуть-чуть поработать демоном. Директор поддался искушению тщеславием и отдал за повышение по службе квитанцию с почтовым адресом. Он был размыт до нечитаемости, но выбирать не приходилось. На всякий случай ангел удвоил запасы совестливости у свежеискушенного, и покинул контору компании, не забыв оделить благословением остальной персонал. Он утешал себя, что в какой-то мере уравновесил этим сотворенное зло.
Вновь встретившись в книжном магазине, каждый предъявил свои трофеи. Как и опасался Кроули, крыса была отвергнута сразу и категорически.
— Она наверняка инфицирована! — заявил ангел. — Эта ужасная клетка, мешок… Ты что, вот так запросто ее в машине вез? Салон придется дезинфицировать.
— Зачем? Кроме нас с тобой в ней никто не ездит, — Кроули разглядывал крысу, прикидывая, каким образом она приведет их у Чуме. Крыса скалилась в ответ и один раз чуть не укусила его за палец.
— Но ее в любом случае нельзя просто так пускать по улице. — Азирафель избегал подходить к клетке ближе чем на три шага. — Мертвое животное, заразное, страдающее… — он содрогнулся. — Нет, нет и еще раз нет.
— Выходит, я зря возился?! По-твоему, вывернуть Ад наизнанку — это так просто?!
— Конечно, не просто, — ангел знал, как действует на демона его улыбка, и когда лучше всего ею пользоваться, — и, конечно, ты совершил невозможное. Но, дорогой мой, ты сам прекрасно понимаешь: ее нельзя выносить в мир смертных. У них без того достаточно болезней.
— И что нам делать? — Кроули уже не кипятился, но оставался сердит. — Мертвая или нет, крыса привела бы нас к Чуме. А какой прок от твоей бумажки? Там не разобрать ничего!
— Попробую восстановить текст. Не думаю, что это сложнее реставрации рукописей на пергаментах… — Азирафель еще
