Ознакомительная версия.
– Светильник Атт продолжает остывать, – мрачно добавил Раат. – И остановить сей процесс, полагаю, уже невозможно. Совсем недавно мы могли подзаряжаться в любой солнечный день, а теперь – лишь раз в году. Да и то если повезет. По счастью, пока нас выручают звезды. Но чтобы Туаой[2] работал, как должно, энергии звезд не хватает…
Раат следил за энергетикой государства, состоявшего из материковых земель и нескольких островов. Благодаря подаренному богиней Атт «огненному камню», имевшему вид прозрачной колонны, атталанты возводили величественные храмы и высокие каменные дома, мостили дороги, изобретали отсутствующие в природе вещества и материалы, добывали руду, выплавляли прочный металл для мечей и копий и даже в какой-то мере управляли погодой. Последнее, впрочем, происходило давно – когда Атталантой правили боги. Жрец-правитель Раат тоже имел второе имя – Глаз Света.
– Будем надеяться, что Светозарная Атт не оставит нас без своих милостей, – сдержанно отозвался Аатум, после чего звонко щелкнул пальцами.
На его зов из глубины храма тотчас явились два раба: принесли запечатанный древесной смолой глиняный кувшин и семь золотых кубков – по числу жрецов-правителей, находившихся в данный момент в храме. Издревле было установлено, что на службе их должно состоять десять, но трое жрецов сегодня отсутствовали по причине инспекционной поездки. Не слишком доверяя правителям подвластных Атталанте земель, Аатум считал, что лучше один раз увидеть вверенные им хозяйства воочию, нежели сто раз перечитать их пространные отчеты на бумаге.
Рабы были гораздо ниже атлантов и имели кожу черного цвета. Тем не менее они происходили из царского рода: их привезли сюда из завоеванной атталантами страны Нуб. И по сей день в Атталанту доставляли оттуда и дорогую слоновую кость, и живых слонов: вместе с другими экзотическими животными нубийские слоны паслись теперь на огороженной крепким забором территории. Разлив вино из кувшина по кубкам, чернокожие рабы с поклонами удалились.
– Пятнадцать лет назад хааома[3] плодоносила в сезон урожаев дважды, а за последние четыре годы всего лишь раз, – тяжело вздохнув, сказал жрец-правитель по имени Ураат. – Наши запасы тают быстрее, нежели пополняются. Теперь воины получают хааому только перед битвой – чтобы их раны заживали быстрее. И все-таки ветераны с каждым годом стареют, а заменить их пока некому.
Вторым именем Ураата было – Хранитель Меча. Под его командованием находились все войска и флот Атталанты. Лицо жреца-правителя было сплошь покрыто шрамами, а голос рокотал как боевая труба.
– Мы работаем над этим, – заверил Хранителя Меча жрец-правитель Фраат. – В следующем году все вернется на круги своя. Хаома снова начнет плодоносить два раза в год.
Среди жрецов Фраат был единственным, чьи волосы уже щедро украшала седина, и потому выглядел даже несколько старше главного жреца-правителя, Сокрушителя Хаоса, хотя лет тому было больше. Возможно, причиной преждевременного появления седины послужило то, что Фраат сутками пропадал в своих многочисленных лабораториях. В Атталанте он слыл мудрецом и отвечал за науку и образование.
– И как вы этого достигнете? – заинтересовался Аатум.
– Мы… продлим солнечный день.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что заручился согласием на то самой Светозарной Атт? – скептически ухмыльнулся Баал. – Что-то не верится в успех подобной затеи…
– К сожалению, божественный свет не в состоянии пока продлить плодоносный период развития хаомы, – миролюбиво ответил седовласый Фраат, – но мы вполне можем это сделать. Над плантациями хаомы уже развешаны светильники, которые превратят ночь в день и сделают ночной воздух теплее. Уверен, у нас все получится.
– Было бы обещано… – буркнул недоверчивый жрец.
Баал отличался сложным, противоречивым характером. В Атталанте он заведовал медициной, санитарией и семейными отношениями. Его жреческий титул звучал как Дарующий Жизнь. Баал был не в меру любвеобилен, за что не раз уже получал на советах жрецов-правителей взыскания. Особенно же всех возмутила в свое время его связь с собственной сестрой Аанат, которая каким-то образом умудрилась при этом остаться девственницей. Похоже, Баалу пригодились его непревзойденные познания в медицине…
– Как легко сегодня дышится! – воскликнул неожиданно Гоор, с наслаждением втягивая в себя воздух, очищенный зарядкой «огненного камня». – Словно мириады мелких иголок массируют все тело. Прямо как во время процедур в Термах Наслаждений.
Термами Наслаждений в Атталанте назывались термальные ванны на открытом воздухе. По керамическим трубам в них поступала горячая, сильно минерализованная вода из Долины Гейзеров. Ванны в Термах были высечены из оникса и располагались среди вечноцветущих деревьев, кустарников и клумб; к ним вели выложенные мраморными плитами дорожки, вдоль которых высились резные столбы из очень прочного красного дерева, увенчанные золотыми фонарями. Цветочные ароматы заглушали не очень приятные запахи термальных вод, и принимающие водные процедуры свободные граждане Атталанты не только поправляли и укрепляли в Термах свое здоровье, но и получали огромное наслаждение от массирующих тело воздушных пузырьков и чудесных окрестных видов.
Здесь же имелись и бассейны с ледяной водой, поступавшей из ближней горной реки. Вдоволь понежившись и разогревшись в Термах, в эти бассейны периодически ныряли любители острых ощущений, к коим принадлежал и Гоор. А еще он любил прыгать в море с высоких скал. При этом сторонним наблюдателям казалось, что он парит в воздухе подобно настоящему соколу. Стройный и гибкий, Гоор был самым молодым среди жрецов-правителей Атталанты и носил жреческое имя Повелитель Неба. В его обязанности входило наблюдение за погодой, ее прогнозирование, а также все, что касалось воздушной стихии.
– Однако нам пора, – объявил Аатум.
Напоминание Гора о Термах Наслаждения заставило его вспомнить о насквозь пропитанной потом одежде. Все-таки нелегкое это занятие – удерживать Туаой при зарядке от разрушения собственной аурой.
Лица жрецов-правителей сразу стали серьезными и сосредоточенными. Все дружно обернулись к огромной статуе Светозарной Атт и вознесли ей благодарственную молитву. Статуя была вырезана из молочно-белого камня и тщательно отполирована мастерами, в глазницах сияли бриллианты. Из высоко расположенных окон храма на статую падал рассеянный свет, и казалось, что лицо Матери Богов – живое, а глаза смотрят прямо в душу каждому из жрецов.
Ознакомительная версия.
