Шарп перезарядил. Французы почему-то слишком осторожничали. Они уже должны были напасть, но, подвергнувшись нападению, вероятно, полагали, что в Барка д’Aвинтас войск противника гораздо больше, чем две объединившихся роты, да и винтовочный огонь, видно, напугал драгун, которые не могли отличиться подобной точностью стрельбы. Трупы, лежащие в траве у края леска, свидетельствовали, что спешенным французским всадникам преподали урок стрельбы по мишеням из винтовки Бейкера. Французы не использовали винтовки, считая, что спиральная нарезка, придававшая пуле вращение в стволе, повышая точность, делает перезарядку слишком медленной. Они, как и большая часть британской армии, полагались на быстрее перезаряжающийся, но гораздо менее точный мушкет. Человек мог находиться в пятидесяти ярдах от мушкета и иметь хороший шанс выжить, но позиция в сто шагов перед винтовкой Бейкера в руках толкового стрелка гарантировала смерть, поэтому драгуны отступили в деревья.
В лесу также была пехота, но что эти ублюдки затевали? Шарп приставил заряженную винтовку к стене, вытащил свою подзорную трубу, прекрасный инструмент, сделанный в Лондоне Мэтью Бергом и подаренный сэром Артуром Уэлсли после того, как Шарп спас его жизнь при Ассайе. Он опёр трубу на поросший мхом парапет и направил её на передовую роту французской пехоты, построенную в три шеренги и защищённую деревьями. Шарп искал любые признаки готовности к атаке, но солдаты стояли расслабленно, опираясь о приклады мушкетов, даже штыки не примкнули. Он повернул трубу, внезапно ощутив страх при мысли, что французы могут попытаться отрезать ему путь к отступлению, проникнув в виноградник, но не увидел ничего настораживающего. Он снова вернулся к леску, увидел блик света, чёткий яркий кружок, — и понял, что это офицер, который, стоя на коленях, укрывшись в тени, отбрасываемой листвой, смотрит на деревню через подзорную трубу. Офицер, несомненно, пытался понять, сколько вражеских войск в Барка д’Aвинтас и как на них напасть. Шарп убрал свою трубу, поднял винтовку и устроил её на стене. Осторожно, думал он, теперь — осторожно. Убей офицера — и отсрочишь атаку французов, потому что офицер — тот, кто принимает решения. Шарп взвёл курок, прижался к ложу щекой, правым глазом в просвет прицела поймал более тёмный участок тени, бывший синим мундиром француза, потом сделал корректировку выстрела, подняв ствол на лезвие ножа, так, чтобы он скрыл цель. Пуля ведь в полёте немного снижается. Ветер был слабый, недостаточный для того, чтобы отклонить её влево или вправо. Над ухом грохали выстрелы винтовок, струйка пота потекла мимо зажмуренного левого глаза Шарпа. Он потянул спусковой крючок, винтовка ударила его в плечо, от горьковатого порохового газа защипало глаз, крупинки горящего пороха обожгли щёку, и облако дыма поднялось над стволом, скрыв цель. Шарп обернулся и увидел, что отряд лейтенанта Висенте отступает в виноградник вместе с тридцатью или сорока гражданскими. Харпер возвращался через загон. Странный щёлкающий звук усилился, и Шарп понял, что это был стук пуль французских карабинов о каменную стену.
— Мы очистили деревню, сэр, — доложил Харпер.
— Можно уходить, — сказал Шарп удовлетворённо, ведь враг оказался настолько медлительным, что дал ему время отвести своё войско.
Он отправил Харпера и большую часть «зелёных курток» к Висенте, приказав взять с собой дюжину французских лошадей. Каждая из них стоила в деньгах целое состояние, которое они могли бы заполучить когда-нибудь, если воссоединятся с армией. Шарп, Хэгмэн и ещё шестеро заняли позиции вдоль стены и принялись стрелять с такой скоростью, с какой позволяла быстрая зарядка винтовок. Это означало, что они не использовали пыжи, а просто вкладывали пули в ствол. Шарп не заботился о точности, он хотел, чтобы французы слышали выстрелы, видели плотное облако порохового дыма и не знали, что их враг ушёл.
Он потянул спусковой крючок, и кремень рассыпался на бесполезные осколки. Закинув за плечо винтовку, он отступил под прикрытием дыма, увидел, что Висенте и Харпер уже углубились в виноградник, и прокричал оставшимся стрелкам немедленно уходить. Хэгмэн приостановился, чтобы выстрелить в последний раз, и только тогда побежал. Шарп был с ним, отступая последним. Всё так легко получилось, французы, казалось, повержены, — и именно тогда Хэгмэн упал.
Сначала Шарп думал, что Хэгмэн споткнулся об один из металлических колышков, к которым драгуны привязывали своих лошадей, но вдруг увидел кровь на траве, и что Хэгмэн выронил винтовку, а пальцы его правой руки медленно сжимаются и разжимаются.
— Дэн! — Шарп упал на колени и увидел крошечную рану над левой лопаткой Хэгмэна.
Шальная пуля карабина, несмотря на дым, нашла свою цель.
— Не останавливайтесь, сэр, — прохрипел Хэгмэн. — Я готов.
— Пошёл к чёрту, — прорычал Шарп и перевернул Хэгмэна на спину.
Спереди раны не было, и это означало, что пуля засела внутри. Хэгмэн захрипел и сплюнул пенистой кровью.
Шарп услышал, что Харпер кричит ему:
— Ублюдки приближаются, сэр!
Всего лишь минуту назад, подумал Шарп, я поздравлял себя с тем, как легко это вышло, и вот всё рухнуло.
Он поднял винтовку Хэгмэна, закинул на плечо рядом с собственной и поднял старого браконьера.
Хэгмэн задыхался и всхлипывал, его голова тряслась.
— Оставьте меня, сэр.
— Я не оставляю вас, Дэн.
— Больно, сэр, болит…, - всхлипнул Хэгмэн.
Его лицо было смертельно бледно, изо рта полилась струйка крови. Рядом с Шарпом оказался Харпер и забрал Хэгмэна из его рук.
— Оставьте меня здесь, — еле слышно сказал Хэгмэн.
— Заберите его, Пат!
Из виноградника позади них начали стрелять винтовки и мушкеты, пули свистели в воздухе. Шарп подтолкнул вперёд Харпера и последовал за ним, пятясь, видя, как синие французские мундиры появляются в облаке дыма, оставленного их собственным неровным залпом.
— Давайте, сэр! — крикнул Харпер, сообщая Шарпу, что Хэгмэн уже находится в относительной безопасности среди виноградных лоз.
— Несите его на север, — сказал Шарп, скрываясь в винограднике.
— Рана плохая, сэр.
— Несите его! Заберите его отсюда.
Шарп наблюдал за французами. Три роты пехоты вышли на пастбище, но не предприняли попыток последовать за Шарпом на север. Они должны были видеть колонну португальских и британских солдат, движущуюся через виноградник в сопровождении дюжины захваченных лошадей и толпы напуганных крестьян, но не преследовали их. Видимо, захватить Барка д’Aвинтас было для них важнее, чем прикончить людей Шарпа. Даже когда Шарп устроился на холмике в полумиле к северу от деревни и принялся наблюдать за французами через подзорную трубу, они не попытались приблизиться, чтобы разобраться с ним. Они могли с лёгкостью преследовать его, но вместо этого порубили лодку, спасённую Шарпом из горящего сарая, и сожгли обломки.
