в шатре, принц Уэльский не захотел никому уступить право прислуживать гостям и так и не сел за стол, несмотря на уговоры французского короля.
– Не по заслугам мне сидеть за одним столом с таким могущественным государем и храбрым воином, каким вы сегодня показали себя, ваше величество, – сказал он, умоляя Иоанна выпить и поесть, чтобы восстановить силы после тяжких ратных трудов. – Я убежден, что у вас есть весомая причина торжествовать, хотя все повернулось не в вашу пользу, ведь нынче вы завоевали славу первого храбреца, и все, кто видели в битве одних и других, охотно присудили бы вам заслуженную награду и венок, если бы вы только согласились их принять.
Так ласковыми словами принц-победитель утешал своего отважного пленника, оказывал ему всевозможные знаки внимания, был с ним предупредителен во время безрадостного путешествия в Бордо и в дни пребывания там, а затем увез пленника в Англию к своему отцу, королю Эдуарду III, оставив разгромленную и истекающую кровью Францию в руках юного герцога Нормандского, который вскоре стал мудрым королем Карлом V.
Карл V и коннетабль дю Геклен. 1356-1380
Герцог Нормандии, будущий король Карл V, едва достиг девятнадцати лет, когда на следующее утро после битвы при Пуатье проснулся регентом королевства, по той причине, что его отец, король Иоанн Добрый, оказался в плену у англичан. После такого сокрушительного поражения управлять страной было слишком тяжело и многотрудно, тем более что в обедневшем и истощенном государстве подспудно назревал раскол, и это немедленно затронуло молодого регента.
Его родственнику, королю Наварры Карлу Злому, заключенному в темницу по прихоти короля Иоанна, удалось совершить побег из замка Артуа в Камбрези, где его содержали; этот монарх и возглавил оппозицию королевской власти, народным вожаком которой был Этьен Марсель, старшина парижских купцов. Юный регент почти с самого начала оказался вовлечен в борьбу с Генеральными штатами королевства, но потерпел поражение. После того как у него на глазах зверски убили нескольких верных ему слуг, он был вынужден покинуть Париж, где его враги распоряжались как хозяева.
В то время как Париж таким образом избавился от королевской власти, в стране поднималось движение бедных и бесправных крестьян, взбунтовавшихся против вельмож и рыцарей, которых «жаки», как называли себя повстанцы, собирались уничтожить всех до последнего. Они беспощадно убивали не только сеньоров, но и благородных дам и малых детей, грабя и сжигая замки, если им удавалось их захватить. Эти бесчинства поддерживал Этьен Марсель, ставший сообщником преступлений, ибо того требовали обстоятельства. «Несчастье, коего вполне заслуживают реформаторы, ставшие революционерами, состоит в том, что в скором времени они поневоле становятся соучастниками злодеяний, предупредить и пресечь которые им велят их собственные замыслы и интересы» [7].
Восстание, получившее название Жакерия, вскоре было потоплено в крови, и король Наварры участвовал в его подавлении с таким же рвением, как и другие богатые французские землевладельцы. Это не помешало ему снова заключить союз с Этьеном Марселем, который почувствовал, что его власть сильно пошатнулась. Купеческий старшина послал Карлу Злому щедрую денежную помощь и готовился впустить его вместе с англичанами в Париж, хорошо зная о притязаниях короля Наварры на французскую корону. В ночь с 31 июля на 1 августа 1358 года ворота города должны были распахнуться перед англичанами. Но значительная часть решительных и отважных горожан объединилась против этого; они стали следить за Этьеном Марселем, а их предводитель Жан Майяр, один из квартальных надзирателей Парижа, подошел к Сент-Антуанским воротам в ту минуту, когда Этьен Марсель, вооружившись ключом, собирался открыть их королю Наварры.
Карл Злой, король Наварры
– Ключи у вас в руках – свидетельство того, что вы предали город!
– Вы лжете, Жан, – ответил старшина.
– Черт подери, предатель, это вы лжете! – воскликнул Майяр. – Смерть, смерть всем его пособникам!
Он поднял боевой топор и бросился на старшину. Завязалась ожесточенная, но короткая борьба: Марсель и его сподвижники потерпели поражение там же, у Сент-Антуанских ворот; впрочем, к тому времени большинство населения Парижа уже осознало, какой опасности они подвергали город. Наследный принц с триумфом вернулся в Париж, рядом с ним ехал верхом Жан Майяр.
Самые разумные из приближенных английского короля советовали ему заключить мир. «Монсеньор, – говорил герцог Ланкастерский, – война, которую вы ведете во Французском королевстве, на редкость успешна, но она слишком дорого обходится вашей казне: ваши войска в ней побеждают, но вы зря теряете время, вы положите на нее всю свою жизнь, и весьма сомнительно, что достигнете цели. Возьмите то, что вам дают, и уходите, пока это возможно без ущерба для вашей чести, потому что, вполне вероятно, однажды настанет день, когда мы потеряем все, что завоевали за два десятка лет».
Король Эдуард в конце концов уступил, и был заключен мир в Бретиньи, по договору англичанам отходила вся Аквитания, Пуату, Сентонж, Они, Перигор, Лимузен и Руэрг [8]. Население большинства переданных англичанам провинций впало в отчаяние. «На словах мы признаем власть англичан, но признать ее сердцем не сможем никогда», – писали жители Ла-Рошели. Юный регент, который вел переговоры и заключил этот унизительный, но необходимый мир, в душе дал себе клятву однажды освободить тех, кого он ныне был вынужден оставить неприятелю.
И правда, это стало главной заботой Карла V на протяжении всего его царствования. Когда король Иоанн, освобожденный из плена мирным договором в Бретиньи, умер в Англии, куда он возвратился, верный своему слову, молодой монарх с мудростью и осторожностью, выработанными за нелегкие годы регентства, начал выполнять задачу, которую поставил перед собой.
Король Карл V не был воином. Слабый и хрупкий с детства, он не любил войну, и, судя по всему, не отличался особой смелостью; но, к счастью, с первых дней царствования рядом с ним был безгранично преданный ему слуга, с которым он не расставался ни в жизни, ни пос ле смерти. В годы царствования Карла V Бертрану дю Геклену было суждено стать героем, притом что его господин проявил себя мудрым и осторожным политиком. Некрасивый, нескладный, но обладающий недюжинной силой, мессир Бертран мужественно встречал любые испытания, он сражался в Бретани в армии Карла де Блуа против Жана де Монфора; с тех пор о нем пошла добрая слава,
