удобным для купания, и Присцилла пожалела, что их путь пролегал по этой стороне. Вот бы хоть раз умыться не в горном ручье, а в озере! Она настолько увлеклась созерцанием пейзажа, что не сразу заметила, помрачневшее лицо Логана.
— Прячься, — зашипел он, хватая ее за руку и подталкивая к зарослям.
— Что ты де…
— Тихо, — дав ей возможность высунуться из-за ветвей, егерь указал на груду поваленных сосен. — Там гнездо.
— И драконы? — испуганно прошептала Присцилла, вглядываясь в темноту. — Они… станут нас преследовать?
— Вряд ли. Самца рядом нет, а будущая мать не отойдет от кладки.
Присцилла, наконец, увидела самку — та дремала в центре гнезда, уложив голову на лежавший рядом ствол и почти сливаясь с ним по цвету. Не раздувайся бока в такт дыханию, ее можно было бы принять за бесформенную кучу земли.
— Давай сделаем запись, пока она спит, — щелкнув замком, Присцилла открыла шкатулку.
— Слишком темно. Линза не сработает, — Логан в задумчивости почесал щетинистую скулу. — К тому же нужно пересчитать яйца. Так что вернемся утром.
— Издеваешься? Зачем пересчитывать кладку?
— Росс, ты не читала правила проведения переписи? Мы должны задокументировать все. Если, конечно, тебе важна стажировка…
— Как скажешь, — перебила Присцилла. — Могу даже сосны вокруг пересчитать.
Углубившись в лес, они установили палатку в полумиле от гнезда, сразу за барьером. За ужином Присцилла не проронила ни слова. Ей надоели вечные пикировки, надоело, что Логан не воспринимал ее всерьез, а так хотелось вместо снисходительного тона слышать искренний восторг! В груди зрела буря, а внезапно родившийся план требовал воплощения в жизнь. Ночь проворочавшись без сна, она откинула одеяло в сторону, едва рассвело. С громким сопением Логан завозился рядом, вызвав невольный смешок.
«Ну и кто из нас храпит?»
Стараясь не шуметь, Присцилла обулась, спрятала шкатулку за отворот комбинезона и выбралась из палатки.
«Посмотрим, как он будет ухмыляться, когда я все пересчитаю сама!»
Утренний ветерок бодрящей прохладой коснулся щек. Повертев головой и вспомнив дорогу, Присцилла спустилась к обрыву. Подошвы скользили на покрытых росой травинках, и шаг пришлось замедлить, чтобы не скатиться в воду, но даже вынужденная заминка не портила настроения.
Обогнув заросли, Присцилла подобралась ближе к кладке и замерла, выжидая. Казалось, за ночь самка ни разу не пошевелилась, и продолжала спать, уложив голову на ствол ближайшей сосны. Под чешуйчатым брюхом виднелись очертания яиц с грязно-серой скорлупой.
— Приступим, — прошептала Присцилла, потянувшись за шкатулкой.
И только сделав шаг к гнезду, поняла, что совершила ошибку — от треска ветки самка открыла глаза. Лишь мгновение они смотрели друг на друга. За эти жалкие секунды Присцилла успела вспомнить все кошмары о сгорающей коже, которыми пугал егерь, и мысленно себя похоронить.
«Пресвятые Мерлин и Моргана! Мне конец…»
Не вняв молитвам, самка яростно зарычала и поднялась из гнезда. Из глотки вырвались струи пламени, нагревая воздух так, что опалило лицо. Распахнувшиеся крылья раскидали поваленные деревья.
Присцилла оцепенела от ужаса. Знала, что нужно спасаться, но не могла двинуться с места.
— Росс, беги к озеру! — донесся откуда-то сбоку охрипший голос Логана.
Встрепенувшись, она кинулась в сторону. Мчалась изо всех сил, но расстояние было слишком большим.
«Я умру… я сейчас умру…»
Руки тряслись, ноги подкашивались, топот заглушали грохочущие удары сердца.
— Рик! — завизжала Присцилла, почти добежав до обрыва.
И ответа уже не услышала — ее настигла огненная волна.
[1] Кусок ткани, отрезанный для шитья.
[2] Поклон с приседанием.
Рик проснулся от сквозящего по спине холодка. Нехотя приоткрыл глаз и разочарованно мазнул взглядом по пустующему месту рядом — Росс уже встала. Он упустил момент, когда перестал про себя называть ее «девицей». Как и упустил возможность словно ненароком приобнять. Навязчивая идея преследовала не первую ночь, и каждый раз что-то мешало. Не срослось и сегодня. Сунув ноги в ботинки, он прислушался к звукам вне палатки и различил лишь редкие хлопки незадернутого полотнища над входом, колыхавшегося в такт легким порывам ветра.
«Похоже, пошла умываться».
Завязав шнурки, Рик смачно зевнул, потянулся к сумке… и только тогда заметил, что та открыта. А ведь он точно помнил, как вечером убирал свиток и застегнул ремешок. Даже надавить пришлось из-за нехватки места, а теперь острые углы не выпирали сквозь ткань. С тихим ругательством Рик ощупал содержимое — так и есть, шкатулка исчезла. От предчувствия кольнуло в груди.
«Надеюсь, эта гордячка не сунулась к гнезду?»
Выскочив из палатки, он помчался к озеру, на бегу доставая из кармана усиливающий кристалл. Драконий рев застал его в самом конце спуска, а следом воздух прорезал истошный визг.
— Росс, беги к озеру! — Рик ускорился, рискуя кубарем скатиться с обрыва.
Стройная фигурка, спотыкаясь, метнулась в сторону от гнезда.
— Рик!
Не «егерь» и не «Логан». В другой момент столь личное обращение ему бы польстило, но сейчас все мысли были о несущейся на них струе огня. Самка дракона бушевала, взмахивая крыльями, и явно намеревалась спалить все вокруг в радиусе полумили.
— Росс, не замирай! Прыгай! — он понимал, что если и успеет поставить щит, в движении его не удержит.
Оставалось спасаться в воде. Зажав кристалл в кулаке, Рик взмахнул рукой, отсекая пламя. На мгновение ощущение жара ослабло, и этого хватило, чтобы преодолеть последний десяток ярдов и столкнуть остолбеневшую Росс с обрыва. Увернуться она не успела, да и не пыталась, лишь испуганно зажмурилась.
По инерции Рик полетел следом. Глотнул воздуха перед тем, как погрузиться с головой, и тут же вынырнул. Росс билась рядом, словно маленький мокрый щенок — поскуливая от ледяной воды и беспорядочно загребая ладонями.
— Приготовься! — надавив на плечи, он подтолкнул ее ко дну. И вовремя — над темной гладью озера пронеслась еще одна огненная волна.
Захлебываясь, Росс отчаянно отбивалась, но Рик держал крепко, не позволяя вырваться. Они всплыли у самого берега, поднырнув под нависавшие сверху корни. Отсюда самка их не видела, но все еще чувствовала, и продолжала топтаться рядом, осыпая комьями земли.
Шумно втянув в себя воздух, Росс уцепилась за ближайший корень:
— Мы… мы чуть
