Никакого сомнения не оставалось. Это был живой глаз, все время наблюдавший за ним через дырочку в ковре.
Дик мгновенно понял весь ужас своего положения.
Все свидетельствовало об одном и том же — и предостережения Хэтча, и подмигивания священника, и этот глаз, наблюдавший за ним со стены. Он понял, что его подвергли испытанию, что он снова выдал себя и что только чудо может спасти его от гибели.
«Если мне не удастся ускользнуть из этого дома, — подумал он, — я конченый человек! Бедняга Мэтчем! Я завел его в змеиное гнездо!»
Он еще раздумывал, когда вдруг явился слуга, чтобы помочь ему перетащить оружие, одежду и книги в другую комнату.
— В другую комнату? — переспросил Дик. — Зачем? В какую комнату?
— В комнату над часовней, — ответил слуга.
— В ней давно никто не жил, — сказал Дик задумчиво. — Что это за комната?
— Хорошая комната, — ответил слуга. — Но говорят, — прибавил он, понизив голос, — что в ней появляется привидение.
— Привидение? — повторил Дик, холодея. — Не слыхал! Чье привидение?
Слуга поглядел по сторонам, потом сказал еле слышным, шепотом:
— Привидение пономаря церкви святого Иоанна.
Его положили однажды спать в ту комнату, а наутро — фюйть! — он исчез. Говорят, его утащил сатана; с вечера он был очень пьян.
Дик, полный самых мрачных предчувствий, пошел за слугой.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
КОМНАТА НАД ЧАСОВНЕЙ
Наблюдатели на башнях больше никаких происшествий не отметили. Солнце медленно ползло к западу и наконец зашло. Несмотря на бдительность часовых, вблизи Тэнстоллского замка не удалось обнаружить ни одного человека.
Когда наступила ночь, Трогмортона отвели в угловую комнату, окно которой приходилось как раз над рвом. Через это окно он со всевозможными предосторожностями вылез; несколько мгновений слышен был плеск воды, потом на противоположном берегу возникла темная фигура и поползла прочь по траве. Сэр Дэниэл и Хэтч внимательно прислушивались еще полчаса. Кругом было тихо. Гонец благополучно выбрался из замка.
Сэр Дэниэл повеселел. Он обернулся к Хэтчу.
— Беннет, — сказал он, — этот Джон Мщу-за-всех — обыкновенный смертный. Он спит. И мы его прикончим.
Весь вечер Дика посылали то туда, то сюда; один приказ следовал за другим. Дик был поражен количеством поручений и поспешностью, с которой надо было выполнять их. За все это время он ни разу не встретил ни сэра Оливера, ни Мэтчема, а между тем он все время думал о них обоих. Теперь он мечтал только об одном — как можно скорее удрать из Тэнстоллского замка Мот, но ему хотелось перед бегством поговорить с сэром Оливером и с Мэтчемом.
Наконец, с лампой в руке, он поднялся в свою новую комнату. Комната была просторная, с низким потолком, довольно мрачная. За окном был ров; несмотря на то, что окно это находилось очень высоко, в него была вделана железная решетка. Постель оказалась великолепной: одна подушка была набита пухом, другая — лавандой; на красном одеяле были вышиты розы. Вдоль стен стояли шкафы, запертые на ключ и завешенные темными коврами. Дик обошел всю комнату, приподнял каждый ковер, прощупал каждую стену, попытался открыть каждый шкаф. Он убедился, что дверь крепка и что запирается она на хороший засов; потом поставил лампу на подставку и снова осмотрел все.
Чего ради его поселили в этой комнате? Она больше и лучше, чем его прежняя. Или, быть может, это ловушка? Нет ли здесь потайного входа? Правда ли, что тут водится привидение? По спине у него заходили мурашки. Прямо над его головой, на плоской крыше, раздавались тяжелые шаги часового. Внизу были своды часовни; рядом с часовней находилась зала, из которой, безусловно, вел потайной ход; если бы там не было потайного хода, как бы мог тот глаз следить за Диком из-за ковра? Весьма вероятно, что ход ведет в часовню, а из часовни сюда, в эту комнату.
Он чувствовал, что спать в такой комнате — безрассудство. Держа оружие наготове, он сел в углу возле двери. Если на него нападут, он дорого продаст свою жизнь.
Наверху, на крыше башни, раздался топот ног, потом чей-то голос спросил пароль. Это сменился караул.
И сразу же Дик услышал, как кто-то скребется в его дверь; до него донесся шепот:
— Дик, Дик, это я!
Дик отодвинул засов, отворил дверь и впустил Мэтчема. Мэтчем был очень бледен; в одной руке он держал лампу, в другой кинжал.
— Закрой дверь! — прошептал он. — Скорее, Дик! Замок полон шпионов. Я слышал, как они шли за мной по коридорам, я слышал их дыхание за коврами.
— Успокойся, — ответил Дик, — дверь закрыта. Покамест мы в безопасности. Впрочем, среди этих стен быть в безопасности невозможно… Я от всего сердца рад тебя видеть. Клянусь небом, я думал, что тебя уже нет в живых. Где тебя прятали?
— Не все ли равно, — ответил Мэтчем. — Мы с тобой встретились, а все остальное неважно. Но, Дик, знаешь ли ты, что тебя ждет? Тебе сказали, что они собираются сделать с тобой завтра?
— Завтра? — переспросил Дик. — Что они собираются делать завтра?
— Завтра или сегодня ночью, не знаю, — сказал Мэтчем. — Я знаю только, что они собираются убить тебя. Знаю с полной достоверностью: я слышал, как они шептались об этом. Они почти прямо мне об этом говорили.
— Вот как! — сказал Дик. — По правде сказать, я и сам догадывался.
И он рассказал Мэтчему все, что случилось с ним за день.
Когда он кончил, Мэтчем поднялся и так же, как Дик, прощупал стены.
— Нет, — сказал он, — не видно никакого входа. А между тем я не сомневаюсь, что вход есть. Дик, я останусь с тобой. И если ты умрешь, я умру с тобою. Я могу помочь тебе, видишь, я украл кинжал! Я буду драться! А если ты отыщешь какую-нибудь лазейку, через которую можно уползти, или окно, через которое можно спуститься, я с радостью встречу любую опасность и убегу с тобой.
— Джон, — сказал Дик, — клянусь небом, Джон, ты самый лучший, самый верный и самый храбрый человек во всей Англии! Дай мне руку, Джон.
И он молча взял Мэтчема за руку.
— Если бы нам добраться до окошка, через которое спустили гонца! — сказал он. — Веревка, должно быть, еще там. Это все-таки надежда.
— Тес! — прошептал Мэтчем.
Они прислушались. Внизу под полом что-то скрипнуло, умолкло, потом скрипнуло опять.
— Кто-то ходит в комнате под нами, — прошептал Мэтчем.
— Под нами нет комнаты, — ответил Дик. — Мы находимся над часовней. Это мой убийца идет по тайному ходу. Пусть приходит! Я с ним расправлюсь!
И он заскрежетал зубами.
— Потуши свет, — сказал Мэтчем. — Авось, он какнибудь выдаст себя.
Они потушили обе лампы и притаились, застыв в неподвижности. Осторожные шаги под полом были хорошо слышны. Они то приближались, то удалялись. Наконец скрипнул ключ в замке, и все смолкло.
