Он вошёл в дом, пинком небрежно распахнув массивную дверь. Лейтенант Висенте не сводил преданного и восхищённого взгляда с Кейт Сэвидж, которую, очевидно, нужно было называть уже Кейт Кристофер. Шарп снял кивер, пригладил рукой недавно подстриженные волосы.
— Ваш муж отправился вести переговоры с французами, — сказал он и, натолкнувшись на хмурый неприветливый взгляд девушки, задался вопросом, чем именно она недовольна: тем, что её муж общается с французами, или тем, что он, Шарп, имел наглость обратиться к ней. — Вы можете мне объяснить, почему?
— Вы должны спросить его, лейтенант, — ответила она холодно.
— Меня зовут Шарп.
— Я знаю ваше имя.
— Для друзей — Ричард.
— Хорошо, что у вас есть хоть какие-то друзья, мистер Шарп, — заявила Кейт.
Она смело смотрела на него, и Шарп подумал, какая же она красавица. Именно такие лица живописцы увековечивают на своих картинах. Было неудивительно, что все эти заумные поэты и философы, приятели Висенте, поклонялись ей, как божеству, не смея приблизиться.
— Итак, почему подполковник Кристофер беседует с лягушатниками, мэм?
Кейт захлопала глазами, удивлённая не тем, что её муж ведёт беседы с врагом, а потому, что её впервые назвали «мэм».
— Я сказала вам, лейтенант, — сказала она не слишком любезно. — Спросите у моего мужа.
Шарп обошёл вестибюль. Он восхитился изогнутой мраморной лестницей, пристально рассмотрел прекрасный гобелен, изображающий охотниц, преследующих оленя, и два бюста, стоящие в нишах напротив друг друга. Бюсты, очевидно, были привезены из Англии господином Сэвиджем, потому что один изображал Джона Мильтона, а на другом была подпись «Джон Баньян».
— Меня послали за вами, — сказал он Кейт, всё ещё не сводя глаз с Баньяна.
— За мной, мистер Шарп?
— Капитан Хоган приказал найти вас и проводить к вашей матери. Она волнуется за вас.
Кейт покраснела:
— У моей матери нет никакой причины волноваться. У меня теперь есть муж.
— Теперь? — спросил Шарп. — Вы вышли замуж сегодня утром? Мы это видели в церкви?
— Это не ваше дело! — в отчаянии выпалила Кейт.
Висенте расстроился. Ему казалось, что Шарп запугивает обожаемую им женщину.
— Если вы замужем, мэм, то это, конечно, не моё дело, — заявил Шарп. — Я же не могу забрать замужнюю женщину у её мужа, не так ли?
— Конечно, нет, — отрезала Кейт, — И мы действительно поженились этим утром.
— Мои поздравления, мэм, — отозвался Шарп и остановился перед превосходными старинными напольными часами с маятником. Их циферблат украшали улыбающиеся луны и надпись «Томас Томпэн, Лондон». Он открыл полированную дверцу и дёрнул гирьку, чтобы привести в действие механизм.
— Думаю, ваша мать обрадуется, мэм.
— Не ваше дело, лейтенант, — еле сдерживаясь, ответила Кейт.
— Жаль, что её здесь не было, а? Ваша мать была в слезах, когда я видел её в последний раз. — Шарп дразнил её. — Он и вправду подполковник?
Вопрос застал Кейт врасплох, особенно после известия, что её мать была расстроена. Она покраснела, потом приняла надменный и оскорблённый вид.
— Конечно он — подполковник, — негодующе заявила она. — А вы — наглец, мистер Шарп.
Шарп засмеялся. Шрам на щеке придавал ему зловещее выражение, но когда он улыбался или смеялся, его лицо становилось совсем другим, и Кейт, к ее удивлению, почувствовала, что ее сердце на мгновение замерло. Она помнила историю, которую Кристофер рассказал ей, о том, как леди Грейс погубила свою репутацию, живя с этим человеком. Кристофер выразился так: «ловила рыбку в грязном пруду», — но внезапно Кейт позавидовала леди Грейс, а затем вспомнила, что меньше часа назад вышла замуж, и очень устыдилась. Но всё же, думала она, этот проходимец ужасно привлекателен, когда улыбается… и он продолжал ей улыбаться.
— Вы правы, — сказал Шарп, — Я наглец. Всегда таким был и, наверное, буду. Прошу прощения, мэм. — он ещё раз осмотрелся. — Это — дом вашей матери?
— После смерти отца это — мой дом, — сказала Кейт. — Теперь, я предполагаю, это — собственность моего мужа.
— Мой человек ранен, и ваш муж сказал, что он должен быть размещен в конюшне. Мне не нравится, что раненый находится в конюшне, когда в доме столько комнат.
Кейт покраснела, хотя Шарп не понял, по какой причине, и указала на дверь, ведущую в заднюю половину дома:
— Слуги располагаются возле кухни, и я уверена, что там найдётся удобная комната.
Она отступила в сторону и вновь жестом показала дверь на половину слуг:
— Не хотите ли посмотреть?
— Непременно, мэм, — сказал Шарп, но не сдвинулся с места, продолжая изучающее разглядывать её.
— Что-нибудь ещё? — спросила Кейт, смущённая его помрачневшим пристальным взглядом.
— Поздравляю с заключением брака, мэм.
— Спасибо, лейтенант.
— Поспешный брак, — Шарп сделал паузу, увидел вспышку гнева в её глазах и вновь ей улыбнулся. — Такое бывает в военное время. Я покручусь снаружи, мэм.
Он оставил её восхищённому поклонению Висенте и вышел на крыльцо.
— Ублюдок всё ещё беседует?
— Говорит с «граппо», сэр, — доложил Харпер, не отрывая глаз от трубы. — Ближе не подходят. Полковник полон неожиданностей, верно?
— Как пудинг сливами.
— Что мы делаем, сэр?
— Мы перенесём Дэна в комнату для слуг за кухней. Доктор посмотрит его. Если его можно везти, мы пойдём в Амаранте.
— Захватим девчонку?
— Нет, если она замужем, Пат. Проклятье, если она замужем, мы не можем так поступить с ней. Она теперь принадлежит ему, как дом, капитал и бочки. — Шарп почесал за воротником место, где его укусила вошь. — Симпатичная девочка.
— Она-то? Я не заметил.
— Лживый ирландский ублюдок…
Харпер усмехнулся:
— Ну, она приятна для глаза, сэр, но она — замужняя женщина.
— Руки прочь, да?
— Жена подполковника? — ответил в тон Харпер. — Я бы на вашем месте об этом не мечтал.
— Я не мечтаю, Патрик, — сказал Шарп — Я думаю, как нам убраться отсюда. Как вернуться домой.
— В расположение армии? Или в Англию?
— Бог его знает. Куда хотели бы вы?
Их второй батальон 95-го стрелкового полка сейчас находился в Англии, в своих бараках в Шорнклиффе. Шарп и его люди были отрезаны от остальных «зелёных курток» во время аръергардных боёв при отступлении к Виго, и им не удалось соединиться со своими. Об этом позаботился капитан Хоган. Ему была нужна защита во время составления карт диких территорий на границе между Португалией и Испанией, и команда отличных стрелков, по его мнению, была просто послана ему небесным провидением. Умело перепутанная документация, «случайно» направленные не по назначению депеши, выцарапанные из армейской казны деньги — и Шарп со своей ротой остались на войне.
