Прим быстро вернулся в зал, показал герцогу Граммону картины и с удовлетворением увидел, что гости начали разъезжаться. Никем не замеченный, он прошел в свои комнаты, накинул плащ и приказал оседлать лошадь.
Через четверть часа он уже скакал по улицам Парижа и, наконец, благополучно достиг Версальского шоссе.
«Это будет чудное приключение! — пробормотал он. — Я не простил бы себе, если бы не воспользовался случаем разузнать, кто эта странная Марианна. Надеюсь, что приеду раньше незнакомца, потерявшего записку. Прим, ты в самом деле неисправимый искатель приключений», — заключил всадник свой монолог и поскакал дальше. Темный вечер, луна, — все это как нельзя лучше подходило к предприятию графа Рейса, который невольно вспомнил молодость, когда вместе с друзьями не раз совершал подобные вылазки.
Наконец, он увидел недалеко от себя темное место, за которым, по всей вероятности, начинался таинственный лесок. Он не ошибся: тут действительно стояли деревья. Прим огляделся, но никого не заметил, ему пришла мысль, что записка была просто от какой-нибудь эксцентричной женщины.
Однако он все-таки соскочил с седла, привязал лошадь к дереву и пустился в путь пешком. В ту минуту, когда он, свернув с дороги, стал приближаться к лесу, перед ним, как из-под земли выросла какая-то фигура. Прим приготовился вытащить шпагу, но увидел женщину с очень темным цветом лица, закутанную в длинный светлый балахон.
— Кто здесь? — вскрикнула женщина.
— Отвечайте, кто вы — приказал Прим.
— Я Лиди, служанка, а вы маркиз? — проговорила на ломаном французском языке женщина, в которой Прим узнал индианку. Открытие это поразило его — откуда явилась она сюда? Не она ли загадочная Марианна? Но нет, она назвала себя Лиди, служанкой.
— Вы маркиз или кто другой, отвечайте! — почти грозно повторила темнокожая.
— Отчего вы все спрашиваете, Лиди, маркиз ли я? — твердо проговорил Прим и затем продолжал почти шепотом: — Марианна?
— О, идите за мной! Донна Марианна ждет маркиза! — ответила, обрадовавшись, индианка и пошла вперед.
Дело стало проясняться: Марианна — госпожа этой Лиди, ждала маркиза. Но что, если внезапно явится тот другой? Прим с беспокойством оглянулся на дорогу, но там все было по-прежнему тихо, и он последовал за служанкой. В нескольких шагах от себя граф увидел даму в длинной темной накидке, но не мог разглядеть ее лица, скрытого вуалью.
— Донна Марианна, — сказала Лиди, — маркиз!
— Маркиз, — проговорила незнакомка на хорошем французском языке, — получили вы мое письмо?
— Да, я был так счастлив, — прошептал Прим, поклонившись.
— Я страшно рисковала, посылая его, и этим доказала, что хочу тотчас же ответить на вопрос, который вы мне задали.
— Я сгораю от нетерпения услышать ответ, донна Марианна!
— Умерьте свое нетерпение: ответ, возможно, будет не таким приятным. Получали вы когда-нибудь отказы, маркиз?
— Нет, сударыня.
— Тогда мы ошиблись с тетей Луизой. Мы думали, что вы теперь уже не так обидчивы! — смеясь, проговорила незнакомка.
— Что мне предстоит, донна Марианна? Но приподнимите, по крайней мере, вуаль, чтобы я мог видеть выражение вашего прекрасного лица, когда будете произносить свой приговор.
Прим, чтобы не быть узнанным, плотнее закутался в плащ и приблизился к незнакомке.
— Вы до сих пор ничего не рассказывали мне, что произошло между вами и моим дядей дель Кастро, — продолжала Марианна, — я только что узнала от тети Луизы, которая глубоко вас ненавидит, что была дуэль…
— Дуэль?
— Между вами и братом моего отца.
Прим вздрогнул, он понял все: Марианна была той мексиканкой, о которой упоминал маркиз де Бомари. Она ждала его, это он потерял письмо. С удвоенным интересом граф посмотрел на незнакомку.
— Вы можете судить поэтому, маркиз, что я чувствую. Ненависть моей тети такова, что я, во избежание неприятной сцены, не осмелилась пригласить вас к себе.
— Это очень любезно с вашей стороны, сеньора, но позвольте взглянуть на ваше лицо! — прошептал Прим, посмеиваясь над собой, но желая, во что бы то ни стало увидеть прекрасную мексиканку.
— Я просила вас сюда для того, чтобы сказать, что слишком люблю своих родных, чтобы выйти замуж за человека, который дрался на дуэли с братом моего отца и нанес ему опасную рану, — проговорила Марианна, откидывая вуаль.
Прим не нашел слов для ответа: он увидел молодую даму, которой любовался во время прогулки в Булонском лесу. Забыв все, граф подошел к очаровательной женщине, взял ее маленькую руку и прижал к губам.
Внезапно Марианна, увидев, что перед ней стоял незнакомец, вскрикнула и отшатнулась.
— Что это такое, любезный сеньор? Я думала, вы маркиз…
— Я маркиз, донна Марианна.
— Но не маркиз де Бомари?
— Я маркиз де лос Кастильейос, граф Рейс.
— Но зачем вы обманули меня?
— Тысячу раз прошу извинения, донна Марианна, — сказал Прим, — но я не обманул вас — вот доказательство.
Он преклонил колено и передал изумленной даме розовую записку.
— Но как она попала к вам?
— На ней не было адреса. Я нашел ее и поспешил сюда.
— Значит, маркиз потерял ее!
— Он недостаточно берег ее, донна Марианна, я бы носил ее на сердце.
— Но я совсем не имею чести знать вас…
— Однако маркиз де лос Кастильейос, генерал королевы Испании, имеет честь вас знать.
— Как так?
— Эта маленькая тайна скоро разъяснится. Катались вы сегодня с вашей тетушкой в Булонском лесу?
— Да, мы сегодня перед обедом были там.
— И не имели ли вы несчастья, которое, впрочем, составило мое счастье, потерять белую вуаль?
— Да, да, помню.
— Мне суждено было поймать эту вуаль, и я прошу позволения вручить вам ее.
— Если не ошибаюсь, сюда идет маркиз де Бомари. Лиди, этот господин не тот, кого мы ждали, но не говори ничего маркизу, я хочу побеседовать с ним здесь. Вас же, господин граф, я попрошу не медлить. Вы сами знаете, какие неприятности могут последовать, если маркиз застанет вас со мной.
— Вы думаете о той дуэли, донна Марианна? — отвечал Прим.
— Нет, но он может меня компрометировать.
— Ну, это не сойдет ему с рук!
— Однако прошу вас оставить мне письмо и незаметно удалиться.
— С условием, донна Марианна.
— Говорите скорее, граф.
— Что позволите мне вручить вам на днях найденную вуаль.
— С удовольствием, граф. Я живу с тетей Луизой в Град Отеле, на улице Риволи.
— Тысячу раз благодарю за милость! Я спешу, чтобы не лишить вас удовольствия принять маркиза де Бомари, — проговорил Прим с усмешкой, целуя руку донне Марианне, — и сгораю от нетерпения снова увидеть вас.
