Ознакомительная версия.
– Позволь тебе представить лорда Фрэнсиса Грея, папа, – сказал Патрик. – Он сегодня наш гость. А о цели своего визита он расскажет тебе сам.
– Добро пожаловать в Денвент-Касл, милорд, – ответил на это хозяин, внимательно разглядывая молодого мужчину. – Вы как две капли воды похожи на своего отца, светлая ему память. Прямо оторопь берёт. Только что шрама на лице не хватает.
– А вы помните моего отца, сэр Эллиот? – оживился Фрэнсис.
– Конечно. Мы же воевали вместе в ту короткую, но бурную Шотландскую кампанию. Но об этом мы поговорим позднее. А сейчас входите, прошу вас. Вам всем надо отдохнуть и хорошо поесть.
Замок приветливо принял прибывших – своих и гостя. Когда на дворе сгустилась тьма, в большом зале донжона собрались все домочадцы рыцаря. Люди желали знать, как прошло столь важное событие в замке графа Хьюберта. Патрик удовлетворил их любопытство полностью. Сам рыцарь Эллиот с большим вниманием и глубоким интересом выслушал рассказ сына и гостя о воинском турнире. Глаза его загорелись.
– Эх, жаль, что я не видел всего этого, – покачал он головой. – Но я надеюсь, что вы мне покажете кое-что новенькое, чего я не знаю.
Оба молодых мужчины дружно кивнули головой.
А потом хозяин уединился с прибывшим гостем, и разговор их длился очень долго. Уже давно пора было отправляться в постель, но Мэйрин всё не уходила из зала. Ей не сиделось на месте, и она без конца мерила шагами огромное помещение. Патрик сидел у огня, потягивал виски, и провожал сестру тревожными глазами из конца в конец зала. Наконец, раздались шаги, и появились мужчины – сэр Эллиот, за ним Фрэнсис. Хозяин замка сразу нашёл глазами дочь, застывшую у противоположной стены, и улыбнулся ей.
– Всё будет так, как ты хочешь, девочка моя, – сказал он охрипшим от волнения голосом. – И хотя владения лорда Грея очень далеко от нас, сам он заслуживает самой высокой похвалы. Я отпущу тебя с ним.
– О, папа, спасибо, – Мэйрин кинулась на шею отцу. – Я никогда не забуду твою доброту и твою любовь ко мне.
Слёзы облегчения полились из её глаз, и этот поток удалось остановить нескоро.
На следующий день начали подготовку к свадьбе. Здесь на границе особо церемоний не придерживались. Тут вполне можно было обойтись без оглашения и даже без обручения. Привезенный из ближайшего монастыря священник просто связал молодых брачными узами – всё как положено, всё по правилам. И потом был пир, которым отметили столь важное событие.
И начались сборы в дорогу. Как раз к свадьбе подоспели воины лорда Фрэнсиса. Это был довольно внушительный отряд из десяти человек, но сэр Эллиот посчитал его недостаточным и дал в сопровождение дочери до Уинстона ещё воинов. Патрик тоже отправлялся с ними – проводить сестру до самого Гринхила.
Путь до Уинстона преодолели без приключений. Графиня Хьюберт была удивлена и взволнована новостями. Молодец Фрэнсис! Как говорят, пришёл, увидел, победил. Она по-матерински поговорила с Мэйрин, ответила на все волнующие её вопросы, дала несколько советов.
– Я только не знаю, как сложатся мои отношения с девочкой, дочерью Фрэнсиса, – тревожно проговорила Мэйрин, – она ведь уже большая, всё понимает.
– Здесь нет ничего особо сложного, девочка моя, – заверила её леди Алисия, – ты только отнесись к ребёнку с любовью, и Адела быстро привяжется к тебе. У меня самой в жизни было именно так. Когда у нас в замке появилась леди Вала, мне было девять лет. И я полюбила её как родную. И всегда считала своей матерью, когда она вышла замуж за нашего с Кевином отца. А она относилась ко мне, как к родной дочери. Другой матери я не знаю, Мэйрин. И я счастлива тем, как сложилась моя жизнь.
Волнение немного отпустило Мэйрин. Конечно, ещё предстояло знакомство с матерью мужа, но это почему-то пугало меньше. Она много хорошего слышала о графине Грей и надеялась, что та примет её. Фрэнсис успокаивал и утешал любимую женщину, как мог. Но волноваться особенно было и ни к чему. Леди Адела встретила невестку с распростёртыми объятиями. Малышка Адела, названная в честь бабушки, посмотрела вначале робко и испуганно. Но когда Мэйрин, заглянув в тревожные детские глаза, вдруг крепко прижала девчушку к своей груди, та растаяла и уже не желала покидать тёплые материнские объятия. Так что в обратную дорогу на восток собирались уже спокойно. Но нужно было спешить. Погода не обещала ничего хорошего, и холодало с каждым днём всё сильней.
Патрик, удостоверившись, что с сестрой всё в полном порядке, отбыл в свой замок – спешил успокоить отца, чьё сердце всё-таки было не на месте. Уж слишком скоропалительно всё произошло.
Хозяин Гринхила повздыхал, конечно, но проводил брата с женой в обратный путь сердечно. Теперь он знал, какие глаза у Мейрин в нежности и в страсти – не раз ловил их горящие любовью взгляды. Хотелось бы и себе найти женщину, способную зажечь огонь в его крови. Но это уж как Бог даст. Не всем достаётся в жизни великий дар любви.
Король Ричард Львиное Сердце отправился на континент весной того же года, как был освобождён из плена. Ему нужно было восстановить статус-кво. Алчный Филипп Французский нагло пренебрёг всеми законами, церковными и светскими, и покусился на владения короля-крестоносца.
С Филиппом английского короля давно разделяли территориальные претензии. Ещё Вильгельм 1 Завоеватель, родоначальник Нормандской династии на троне Англии, захватив эту островную страну, объединил её с Нормандией в единое англо-нормандское государство, границы которого нужно было постоянно оберегать и, разумеется, при любой возможности расширять. С этой задачей с переменным успехом как-то справлялись его наследники. А первый же король из династии Плантагенетов Генрих 11, отец Ричарда, сумел не только сохранить Нормандию, но и ещё значительно расширить свои владения за счёт Аквитании, Гиени, Анжу и Мэна. И во все времена французские короли страстно желали отвоевать континентальные владения у английских монархов. И во все времена особо острая борьба шла за пограничный Вексен.
И вот теперь, когда король Ричард Английский находился в плену у императора Священной римской империи Генриха У1, французский монарх взялся за осуществление своих территориальных притязаний. Надо думать, он понимал, что это было в высшей степени непозволительно и даже противозаконно – ведь земли любого дворянина, принявшего крест, тем более короля, были под защитой церкви и считались неприкосновенными. Но Филипп закрыл на это глаза, уж очень хотелось ему оторвать у соперника хоть часть его земель на континенте. Во всяком случае, Нормандию он определённо хотел отобрать у непокорного вассала Ричарда и передать более сговорчивому вассалу Иоанну. И за время отсутствия Ричарда он сумел-таки получить от принца Джона множество владений Плантагенетов, включая исконно анжуйскую крепость Лош.
Ознакомительная версия.
