Скорпион сказал именно то, что Нармер так боялся услышать.
— Эту войну нельзя остановить, ты когда-то сказал это сам. Мы или победим, или погибнем.
— Победить, похоже, не удастся…
— Противник не собирается раскрывать свои секреты, — сказал Скорпион задумчиво. — Уаш решил заманить нас в глубь захваченной территории. Ради этого он готов пожертвовать своими крепостями, ведь с каждой битвой наши силы будут иссякать. И когда мы окончательно ослабеем, верховный военачальник нас прикончит.
— Я не собираюсь обрекать нашу армию на уничтожение!
— Разве может кто-то заставить тебя это сделать? Лобовое столкновение стало бы для нас самоубийством, а нынешняя тактика неизбежно приведет нас к поражению. Значит, пора ее сменить! Вспомни: когда мы решили повергнуть Быка, нас было всего двое, но мы твердо знали, что наносить удар нужно всегда именно «в голову». Нам просто нужно выманить верховного военачальника из его логова!
— Каким образом?
— Найдем место, где он обретается, разузнаем все о том, как оно охраняется, каковы привычки Уаша, найдем слабые места. Если нам удастся его убить, тирании ливийцев придет конец.
— Но для этого нужно…
— Перейти через границу на вражескую территорию.
Вставая, Скорпион поморщился от боли.
— Смотри, я уже могу стоять без опоры и силы мои ко мне возвращаются! И мне не терпится выполнить эту задачу!
— Брат мой…
— Спасибо, что веришь в меня, мой государь! И я тебя не разочарую!
Верховный военачальник слушал своего советника с каменным выражением лица, Икеш — с презрительной усмешкой, Крокодил оставался совершенно невозмутимым. Из рассказа Пити следовало, что теперь в распоряжении Нармера оказалась одна из самых крупных крепостей, гарнизон которой он полностью уничтожил. Затея со смертельной западней, в которую должен был угодить противник, не сработала.
— Скоро он захватит следующую крепость… Его намерения ясны: шаг за шагом он будет уничтожать нашу систему обороны, — высказал свое мнение нубиец.
— Ему это не удастся, — возразил Пити. — Нармер понес ощутимые потери, и этот его успех мало что значит. Сейчас он лечит раненых и оценивает боеспособность своей армии. Думаю, она такова, что он дальше не пойдет.
Чернокожий гигант устремил на раскрасневшегося от волнения советника насмешливый взгляд:
— Кто станет прислушиваться к словам человека, доказавшего свою никчемность?
— Я не позволю тебе так говорить, я…
— Здесь я решаю, кому и что говорить! — напомнил своим приближенным Уаш. — Что предлагаешь ты, Икеш?
— Воспользуемся моментом! Пока Нармер собирается с силами, нанесем ему сокрушительный удар! Перевес в численности обеспечит нам победу!
— Ты забываешь о быке, львицах и колдунье! — вмешался в разговор Пити. — Мы рассчитывали, что гарнизона крепости и вспомогательного отряда хватит, чтобы разделаться с врагом, но им покровительствуют божественные силы!
Икеш передернул плечами.
— Если бы в том бою командовал я, мы взяли бы армию Нармера в кольцо и сломали ей шею!
— Я опасаюсь коварства Нармера, — оборвал его верховный военачальник. — А потому не пошлю в бой все силы. Я не хочу, чтобы наши люди угодили в ловушку!
— Существует простой способ узнать, на что действительно способна эта так называемая армия, — произнес своим глухим голосом Крокодил. — И сделать это можно так, что ни один ливиец не пострадает.
Уаш посмотрел на него с изумлением:
— Неужели у тебя еще есть союзники, готовые на самопожертвование?
— Нармер подчинил себе чибисов Юга, но не тех, кто живет на Севере. Они — мои послушные рабы. Я прикажу им напасть на деревянные корабли и разнести их в щепки. Не один десяток солдат Нармера погибнет, защищая флотилию, и, даже если всех чибисов перебьют, нам останется лишь прикончить немногих уцелевших врагов. Не стоит забывать, что в этом бою генералу Густые Брови может представиться случай убить царя и он его не упустит.
* * *
Уже несколько дней Старика донимал кашель, и настроение у него из-за этого было прескверное. Наконец он решил обратиться за помощью к Аистихе, которая не отходила от раненых. Благодаря ее усилиям и действенности снадобий они быстро поправлялись. Пожилая целительница посоветовала Старику принимать несколько раз в день смесь меда, тмина и колоцинта[4] и пообещала скорое выздоровление.
Все помещения крепости окурили дымом, а ее новых обитателей обязали соблюдать чистоту. Солдаты набирались сил и радовались каждому часу покоя, дарованного им царем. За время этого вынужденного отдыха матросы успели тщательно проверить состояние кораблей, которые оказались совершенно целыми, и починить некоторые паруса.
Старик как раз собирался лечь подремать, когда его окликнула Ирис. Вид у молодой женщины был обескураженный.
— Где Скорпион?
— Ушел.
— Ушел… Что это значит?
— Я не могу тебе рассказать.
— И шумерки тоже нет! Или он взял ее с собой?
— Прости, но я пообещал молчать.
Разъяренная Ирис замахнулась на него палкой.
— Говори, старый пьяница, или я тебя поколочу!
Было очевидно, что девица не шутит, а Старику совсем не хотелось, чтобы его отходили палкой.
— Уймись! — послышался рядом повелительный и спокойный голос Нейт.
Ирис повернулась и посмотрела на царицу.
— Я хочу знать, куда подевался Скорпион!
— Царь дал ему очень ответственное и опасное поручение.
Молодая женщина выронила палку и разрыдалась.
— Почему он ничего мне не сказал? И эта шумерка… Он взял ее с собой?
Нейт обняла Ирис за плечи.
— Скорпион рискует жизнью ради нашей победы над ливийцами. Позволим ему поступать, как он считает нужным, и будем просить великую богиню защитить его.
Слова царицы успокоили Ирис, и все же ей казалось, что такого унижения она в жизни не испытывала. Ведь этой шумерке, а не ей доверяет Скорпион! Если эта чужестранка вернется из похода живой, Ирис ее убьет…
* * *
В набедренной повязке, снятой с мертвого ливийца, с вьющимися волосами и бородкой клинышком Скорпион был вполне похож на подданного верховного военачальника. Рядом с ним шла Ина, красивая и величественная.
Стоило им войти в первую же захваченную ливийцами деревню, как крестьяне начали кланяться и предлагать еду и питье, со страхом поглядывая на лук и нож молодого воина. Все знали, что недовольный ливиец способен на любые бесчинства.
Когда Скорпион вслух удивился тому, что нигде не видно солдат, крестьяне сообщили, что местный отряд ливийцев отправился с проверкой в соседнюю деревню.
