Последний защитник - Эндрю Тэйлор

слова не убедили привратника. Тем не менее он не стал поднимать шум по двум причинам: во-первых, незнакомец дал ему крону; а во-вторых, оба незваных гостя были вооружены. Тем временем второй мужчина, который выглядел квадратным, ибо был чуть ли не одинаков в высоту и в ширину, взял служанку под руку и с неуклюжей галантностью вызвался нести ее крошечный сверток.

Внутри дома госпожа Далтон, дама отнюдь не робкого десятка, попыталась преградить им путь. Высокий почтительно поклонился хозяйке, извинившись за вторжение. А потом понизил голос так, чтобы было слышно только ей одной, и шепотом сообщил, что у него есть известие для джентльмена, который у нее гостит: хорошие новости, они должны его обрадовать.

Госпожа Далтон была не из тех, кто легко сдается. Но все ее возражения оказались бесполезны, поскольку как раз в этот момент отворилась дверь и в гостиную вошел сам вышеупомянутый джентльмен. У него в руке была книга, указательный палец уткнулся в то место, где он остановился, а на носу красовались очки с толстыми зелеными стеклами.

Толстяк отпустил служанку, распрямился и изобразил нечто вроде воинского салюта, отрапортовав:

– Отставной кавалерист Даррел, сэр. К вашим услугам!

Ричард непонимающе воззрился на него.

Высокий низко поклонился.

– Ваше высочество, – почтительно проговорил он.

– Что за вздор вы несете?! – резко сказал Кромвель. – Кто вы такие? И с какой стати так меня называете? Немедленно прекратите!

– Как вам будет угодно, сэр. Моя фамилия Вил. У меня для вас письмо.

Он достал послание из кармана и протянул Кромвелю, который снял очки и понес его к туалетному столику, где стояли две свечи. Изучив печать при свете свечей, он вскинул брови. Вскрыл письмо и быстро прочел. Его рука дрожала, когда он положил письмо на столик между свечами.

Потом Ричард поднял голову и поинтересовался:

– А если я не приму приглашение герцога?

Вил покачал головой, но ничего не сказал. Лишь отвесил поклон.

Кромвель понял, что у него нет выбора. Либо он добровольно отправится с этими мужчинами в Уоллингфорд-хаус, либо его поведут туда силой. Если он все же ухитрится не пойти, что казалось маловероятным, Бекингем доложит о присутствии бывшего лорд-протектора в Лондоне властям, что обрушит несчастье на его голову и, возможно, также на головы госпожи Далтон и Элизабет.

С другой стороны, это письмо – хороший шанс. Друг при королевском дворе мог бы разрешить некоторые из его затруднений. Взвесив все за и против, Кромвель принял решение.

– Вы не должны тревожиться, мадам, – обратился он к госпоже Далтон. – Эти люди – мои друзья или, по крайней мере, друзья друзей. – Потом он повернулся к Вилу. – Что ж, ведите меня к своему господину.

Ричарда усадили в частный экипаж, довольно обшарпанный и ничем не выдающийся. Догадаться о том, кто его владелец, не представлялось возможным.

– Как вы меня нашли? – спросил Кромвель по пути в Холборн.

– То была чистая случайность, сэр, – ответил Вил. – Или, скорее, Божий промысел. Роджер увидел вас на улице и сразу узнал.

– Отставной кавалерист Даррел, ваша светлость, – произнес слуга голосом, похожим на липкую грязь. – Личная охрана генерала Фэрфакса. Имел честь служить под вашим командованием в Армии нового образца в сорок восьмом году. Видел вашу светлость снова в Уайтхолле в пятьдесят седьмом. У меня хорошая память на лица, сэр.

– Я служил в армии всего несколько месяцев, – уточнил Кромвель. – Удивлен, что кто-то меня запомнил. К тому же с тех пор прошло двадцать лет.

– Роджер доложил мне, что видел вас, – продолжал Вил, не обращая внимания на его слова. – А я сообщил его светлости герцогу, которому мы оба имеем честь служить, конфиденциально. И он тотчас послал нас за вами.

– Если Даррел узнал меня, то и другие тоже могут. – Кромвель высказал вслух догадку, терзавшую его. – Я надеялся, что достаточно изменил внешность, чтобы оставаться незамеченным.

– Так и есть, сэр, когда на вас эти зеленые очки. Но Роджер увидел вас, когда вы были без очков. Кроме того, у него феноменальная память на лица.

– Интересно, где же Даррел меня встретил? Я стараюсь носить очки постоянно.

– На Генриетта-стрит, возле Ковент-Гарден, ваша милость, – бойко отрапортовал Даррел. – Вы выходили из дома с молодой леди.

– А-а-а, вы имеете в виду мою дочь? – Глаза Кромвеля наполнились слезами, совершенно искренними. – Я не виделся с семьей с тех пор, как уехал за границу. Элизабет приехала в Лондон, чтобы встретиться со мной. Храни ее Господь!

– Аминь, – произнес Вил. – Значит, ваша дочь остановилась там? – Он ткнул пальцем в Даррела. – В доме под знаком розы?

– Нет, сэр. Она тоже остановилась у госпожи Далтон. Но Элизабет захотелось повидаться с подругой детства, некоей госпожой Хэксби, и я сопровождал ее на Генриетта-стрит.

К счастью, такой ответ вполне устроил Вила. Если бы Кромвель был вынужден признаться, что госпожа Хэксби является дочерью цареубийцы Томаса Ловетта, который умер при загадочных обстоятельствах на руинах собора Святого Павла сразу после Великого пожара, это значительно усложнило бы дело.

Они продолжали свой путь: железные колеса кареты царапали брусчатку и громыхали по мостовой, скользя по грязи. На Чаринг-Кросс экипаж резко свернул направо. Потом с грохотом повернул на Пэлл-Мэлл. Замедлил ход и остановился.

– Где мы? – встревоженно спросил Кромвель. – Я думал, вы везете меня к герцогу.

– Так и есть, сэр. Так и есть. – Вил откинул кожаную штору и выглянул наружу. – Но мы не хотим объявлять всему свету о вашем прибытии.

Они вышли из кареты и прошли через ворота в Сент-Джеймсский парк. К этому времени уже почти стемнело, но фонари освещали главные дорожки. Вил и Даррел шагали по обе стороны от Кромвеля: вроде как защищали его от потенциальных разбойников, но в то же время не давали ему сбежать. Они повели своего пленника по широкой аллее к стене сада при Уоллингфорд-хаусе. В стене имелись ворота, достаточно широкие и высокие, чтобы пропустить пару всадников, которые едут рядом. Над аркой висел фонарь.

– Вот, сэр, – изрек Вил, показывая на этот фонарь. – Свет, освещающий нашу темноту.

Их явно ожидали. Одна створка ворот распахнулась, как только они подошли. По другую сторону стены стояли два облаченных в ливреи лакея с фонарями. Кромвель разглядел что-то вроде регулярного сада с большим домом позади него. Вил и Даррел провели гостя по выложенной камнем дорожке. Слуги освещали им путь с обеих сторон. Потом все поднялись по ступеням на широкую террасу на заднем фасаде особняка. Через крыльцо прошли внутрь дома.

– Сюда, сэр. – Вил указал на лестницу. – Его светлость распорядился, чтобы для вас приготовили его личный кабинет.

Он