— Неужели вы меня еще не узнали, брат Амбросио? Или, может быть, мне нужно непременно сказать вам свое имя, чтобы вы узнали, с кем имеете дело?
— Можете и не говорить, я вас теперь узнал… Но каким это образом могло случиться, Красный Кедр, что вы очутились здесь? Что может быть у вас такого важного и неотложного, что вы должны сообщить мне сию минуту?
— Вы это узнаете, если сойдете со своего мула и уделите мне несколько минут.
— Черт вас побери с вашими причудами! Неужели нельзя было бы сказать мне то же самое хотя бы завтра? На дворе совсем ночь, ехать мне до дому еще далеко, а я буквально изнемогаю от усталости.
— Ба! Вы прекрасно можете отдохнуть на краю этого рва, где вам будет очень удобно!.. Впрочем, то, что я хочу вам предложить, нельзя откладывать до завтра.
— Значит, вы хотите говорить со мной о серьезном деле?
— Да.
— Ба! В таком случае, говорите скорей, в чем дело.
— By God!59 Я хочу поговорить с вами о том же, о чем мы говорили уже сегодня вечером в Пасо.
— Но я думал, что это дело уже совсем покончено, и вы, кажется, согласились на мои условия?
— Далеко еще не совсем, это будет зависеть от того, на чем мы порешим сейчас… Поэтому послушайтесь меня, сойдите с мула, сядьте рядом со мной и давайте потолкуем откровенно, иначе я не стану ничего делать, даю вам в том мое слово.
— Терпеть не могу, черт их возьми, людей, которые чуть не каждую минуту меняют свои мнения и на которых можно рассчитывать не больше, чем на старый стихарь!60 — пробормотал монах с досадой, но, тем не менее, все-таки слез с мула и привязал его к кусту.
Скваттер сделал вид, что не замечает дурного расположения духа капеллана, и не говорил ни слова, пока тот не сел рядом с ним.
— Ну, я исполнил ваше желание, — продолжал монах, усаживаясь на указанное ему место. — Знаете, Красный Кедр, я даже и представить себе не могу, чего ради так легко исполняю все ваши причуды.
— Э! А между тем это очень просто… Вы делаете это потому, что этого требуют ваши же собственные интересы, иначе вас никакой черт не заставит делать то, чего вы не хотите.
— Слушайте, а не лучше ли нам вместо того, чтобы разговаривать среди пустыни, отправиться к вам домой?
Красный Кедр отрицательно покачал головой.
— Нет, — ответил он затем, — то, о чем мы будем говорить сейчас, всего лучше говорить именно не дома в четырех стенах, потому что здесь нечего бояться, что нас кто-нибудь подслушает.
— Да, это правда. Ну, говорите, я вас слушаю.
— Гм! Вы очень хотите, чтобы именно я руководил экспедицией, которую вы задумали?
— Разумеется. Я давно вас знаю и уверен, что на вас можно будет положиться… Вы прекрасно знаете все хитрости индейцев, потому что, если только я не ошибаюсь, вы большую часть своей жизни провели среди индейцев.
— Это к делу не относится, и потому об этом и говорить незачем; потолкуем лучше о том, что касается вас.
— Каким образом?
— Ладно, ладно, дайте мне сначала вам все сказать… Вы сейчас сказали, что я вам нужен, значит, я имею право позаботиться о том, чтобы мне заплатили как можно дороже.
— Увы! — прошептал монах с гримасой. — Я ведь очень беден, как вы это, впрочем, и сами знаете.
— Да, да, я знаю, что как только у вас заводятся деньжонки, хотя бы даже несколько пиастров, вы сейчас же проигрываете их в монте.
— Что делать, мне страшно не везет в карты.
— Да я вовсе и не думаю просить у вас деньги.
— О! В таком случае, раз вы не имеете никаких видов на мой кошелек, мы с вами живо столкуемся… Говорите смело!
— Я тоже надеюсь, что мы с вами скоро столкуемся, тем более, что я имею к вам, в сущности, самую пустую просьбу, и вам почти ничего не будет стоить исполнить ее.
— Не ходите пожалуйста все вокруг да около, а идите прямо к цели, Красный Кедр… С вашей чертовской манерой говорить на индейский лад вы никогда не доберетесь до конца.
— Вы знаете, что я смертельно ненавижу дона Мигеля Сарате?
— Да, я слышал кое-что в этом роде. Он, кажется, ранил вас ножом в грудь?
— Да, и удар был так силен, что я едва не отправился на тот свет. Но дьявол помог мне и, провалявшись около трех недель на спине, как негодная лошадь, я опять встал и теперь хочу отомстить.
— И я должен сознаться, что вы совершенно правы… Пусть сатана свернет мне шею, если я не сделал бы того же самого на вашем месте.
— Не так ли?
— Совершенно верно.
— Но для этого я рассчитываю на вашу помощь.
— Гм! Я лично не могу пожаловаться на дона Мигеля, а скорее, напротив… Кроме того, я даже и придумать не могу, в чем будет заключаться моя помощь.
— О! Это очень легко.
— Вы думаете?
— А вот увидите.
— Хорошо, говорите, я вас слушаю.
— У дона Мигеля есть дочь.
— Донна Клара.
— Да.
— Ну так что же?
— Я хочу ее похитить.
— Какие, черт возьми, приходят вам в голову несуразные вещи!.. Вы хотите, чтобы я помог вам похитить дочь дона Мигеля, которому я так много обязан? Нет, нет, я не могу этого сделать.
— А между тем это нужно.
— Я не могу этого сделать, повторяю вам.
— Советую вам думать о том, что вы говорите, брат Амбросио, я говорю с вами совершенно серьезно… Советую вам подумать хорошенько, прежде чем так решительно отказывать мне в помощи, которой я у вас попрошу.
— Я все это уже обдумал, Красный Кедр, я ни за что не соглашусь помогать вам похитить дочь моего благодетеля… Что бы вы мне ни говорили, я ни за какие блага не соглашусь исполнить ваше желание… Я это говорю вам окончательно.
— Может быть!
— Клянусь вам, что никакая сила не заставит меня изменить мое решение.
— Не клянитесь, брат Амбросио, потому что вам придется нарушить клятву.
— Та-та-та! Да вы с ума сошли! Но я вижу, что мы только попусту теряем время и если у вас нечего мне больше сказать, я, несмотря на все удовольствие, какое доставляет мне ваше общество, должен буду покинуть вас.
— Вы что-то вдруг стали слишком совестливы, отец мой.
— Всему свое время, compadre61, и, по-моему, об этом даже и говорить не стоит… До свидания!
Монах встал.
— Вы уезжаете?
— Carai! Вы, может быть, думаете, что я буду здесь ночевать?
— Прекрасно. В таком случае, я должен вам заявить, что я отказываюсь от участия в вашей экспедиции.
— Что делать! Мне это очень досадно, но раз вы отказываетесь, я поищу другого вместо вас.
— Желаю вам успеха!
— Спасибо!
Скваттер и монах встали, и последний подошел уже к своему мулу, собираясь сесть на него. Красный Кедр тоже, по-видимому, решил уйти.
Но в самую последнюю минуту расставанья скваттер как будто раздумал.
