– Чертова сука! – выругался Игнат в бешенстве. – Но я еще до тебя доберусь! Мы еще поглядим, чья осилит!
Разбив окно, Игнат выбрался из избы, а четверть часа спустя уже вбежал в городской отдел ЧК. Кивнув дежурному, он спросил:
– Маркел с бойцами с задания не возвращался?
Тот пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Ладно, сектанта арестованного ко мне веди. Да, пригляди повнимательнее, чтобы мне никто не мешал!
На допросе Сафронов заявил, что понятия не имеет, про какое золото спрашивает у него «начальник».
– Было бы у меня золото, я бы давно уже заграницу обживал, – усмехнулся он. – То золото, что у меня было, я все на деньги поменял.
Игнат буравил его взглядом, а Ивашка – бледный, невыспавшийся – сидел напротив, лишь изредка поднимая голову и позевывая. Отвечал он на вопросы спокойно, как человек, давно все обдумавший. Но за внешним хладнокровием его чувствовалось внутреннее напряжение, какое-то неврастеническое удовольствие от своего явно выдуманного рассказа.
– Значит, не хочешь делиться по-хорошему?
Ивашка с тревогой взглянул на Игната – «шестым» чувством он ощутил приближение большой опасности.
– У меня нет золота, – твердо решил держаться до конца Ивашка. – Даже ежели ты убьешь меня, тебе это не поможет.
– Не-е-ет, я не убить, а спасти тебя пришел, – заверил Игнат. – Убивать тебя другие будут, те, кто сектантов твоих у реки уже расстрелял. Так вот, ублюдок, как они вернутся, тебе конец!
Ивашка занервничал и замялся.
– Ну-у-у… Я имею кое-что на жизнь безбедную, – признался он. – Только…
– Сколько? – оборвал его на полуслове Игнат, алчно сверкнув глазами.
– Ну-у-у…
– Хрен гну! Говори, не мямли.
– Не могу сказать точно, не считал.
– Так и быть, вместе посчитаем, – взглянув на дверь, перешел на шепот Игнат. – Я тебе и за границу помогу перебраться. Богатым людям, как мы с тобой, нечего делать в этом нищем государстве.
Игнат чувствовал себя, как уставшая собака: все, что он хотел, так это лечь и умереть. Сегодня, после невероятного освобождения девушки из его власти, казалось, все потеряно. Он и надеяться не смел, что так просто удастся разговорить упертого сектанта, а тут… Игнат нервничал. Он все поставил на кон, и ему было что терять. Затеянная им игра более важна, чем вся его карьера или даже жизнь!
С улицы послышалось какое-то оживление. Игнат метнулся к окну.
– Ну вот и Маркел с товарищами вернулся, – прошептал он. – Стало быть, скопцам уже кердык! Но, судя по тому, как они настроены, нам тоже остается жить не так уж и долго!
– Они меня расстреляют? – встревожился не на шутку Ивашка, жизнь показалась ему милее денег.
– Нет, сейчас мы тихо выскользнем отсюда, – ответил Игнат, досадливо скрипнув зубами.
– Ускользнем? Куда?
– В дом к твоей Аннушке. Кстати, кем она тебе приходится – прислугой или любовницей? – Игнат думал, что сбежавшая Анна не оставит своего благодетеля и где-то дожидается его.
Услышав упоминание о девушке, Ивашка сразу же обмяк.
– Как ты пронюхал про нее, аспид? – спросил он, едва ворочая языком.
– Извиняй, но я служебные тайны не разглашаю, – ответил Игнат.
– Так она дома? Не арестована?
– Сейчас пойдем, сам убедишься. У нас нет сейчас времени обсуждать лишнее.
Сафронов посмотрел на Игната. Тот тревожно выглядывал в окно и осторожно вытягивал из кобуры маузер.
– Это что ж получается, – удивился Ивашка, – нынче и ты у своех не в чести?
– Ну что ты! – оскалился Игнат. – Это я из-за тебя стараюсь. Товарищи хотят убить тебя, а я не хочу им этого позволить.
Игнат, приложив ухо к двери, помрачнел.
– Сюда идут, – выдохнул он озабоченно. – Их много. Давай-ка подсоби, друг сердешный – Игнат двигал письменный стол к двери.
– А куда же мы отсюда денемся? – ужаснулся Ивашка, чувствуя внутри себя холод. – Нас же не выпустят живыми? А может, через подземный ход?
– Подземный ход? Даже не мечтай об эдаком благе! – с грустью покачал головой Игнат и вдруг оборвал себя на полуслове, поскольку в голову неожиданно пришла здравая, а может, даже и спасительная мысль.
В дверь кто-то тихо постучал.
– Занят я, – крикнул Игнат, целясь из маузера.
– Это я, Гришка Мантуров, открой, – послышалось из коридора.
– Говори, что надо, и уходи, – крикнул раздраженно Игнат.
– Маркел к начальству пошел на тебя доносить, а я вота упрядить пожаловал.
– Чем же я эту гниду обозлил, не знаешь?
– Он думает, что ты пособник бандитский и банду на нас к реке наслал.
– А скопцов расстреляли?
– Нет, Маркел не велел. Их токо бандиты малость прорядили, а мы и пальцем не тронули!
– Так вот за что Маркел на меня оклычился.
– За все сразу. И бойцов всех, акромя меня, против тебя настропалил!
– А ты? Почему ты за меня заботишься?
– Сам не знаю. Наверное, за то, что вместо фронта в ЧК пристроил!
– Хоть один благодарный нашелся, а все остальные суки тифозные.
– Ты бы уходил, Игнат, от греха подальше, – снова заговорил из-за двери Гришка.
Игнат посмотрел на массивный шкаф, стоявший у стены справа от окна. Решение пришло мгновенно.
– Дверь подопрем, – приказал Игнат. – Только пошевеливайся, Иисус недоделанный. Или, может, прямо сейчас сотворишь чудо и сделаешь нас невидимыми?
Ивашка поджал губы, но промолчал. Он проглотил обиду. Скандалить в логове чекистов не входило в его расчет.
Вдвоем с Игнатом они придвинули шкаф к двери и обернулись к стене, у которой тот простаивал десятки лет: в ней темнел заколоченный досками проем.
– Что, зришь воочию «райские врата»? – прохрипел Игнат, указывая стволом маузера на «открывшееся чудо». – Я, конечно, не бог, как ты, урод мордастый, но, как видишь, тоже кое-что умею!
– Да, – согласился Ивашка и утвердительно кивнул.
– Не веришь глазам своим или ущипнуть для убедительности?
– Не надо. Я вижу доски. Но что за ними?
– За ними подвал и спасение.
– Так чего мы ждем?
– Признания…
Ствол маузера, описав полукруг, остановился нацеленным в грудь Сафронова.
– Я же признался тебе? – пролепетал тот, бледнея.
– Ты только обещал чем-то поделиться, – злобно улыбнулся Игнат. – Осталось выяснить, чем именно и где «это» спрятано.
– Нет, я скажу тебе все только тогда, когда мы выберемся отсюда! – заупрямился Ивашка, не доверявший хитрому чекисту.
Но тот умел дожимать строптивцев.
– Последний раз спрашиваю – где спрятано золото? – «надавил» безжалостно Игнат. – Говори где, контра, и мы сразу же уходим!
– Но ты обманешь меня, по глазам вижу! – упорствовал Ивашка.
– Не скажешь – я уйду, а ты останешься! – пригрозил Игнат. – Тогда тебя расстреляют, дурень.
