Господин Майлс хотел было перевести, но Грей остановил его:
— Я догадываюсь.
— De veras [26], — вежливо проговорил дон Луис. — Ваша светлость имеет настоящий кастильских произношение. Ваш испанский язык sin duda [27] не хуже моего.
Тут господин Майлс благовоспитанно уставился в пол.
— А теперь, — сказал дон Луис и разбрызгал воду, вставая на ноги, — Mas ven cuatro ojos que no dos [28]. Если сеньоры дадут мне и моим людям одежду, мы с вашей помощью будем погонять тех скотов, кто посягнул на нас, и убить их. — Смуглое лицо снова загорелось яростью. — Их вожак, вот кто я хотел бы встретить. Он не глупый. Устроил засада и лошадей. Ay, ay, Dios [29]. Когда я увидеть его…
— Если хотите, можете увидеть его сейчас, — спокойным голосом сказал Грей. — Он и большинство его людей заперты здесь.
— Что такое? Как так? — Лорд Грей с удовольствием отметил, что это произвело на испанца впечатление. — Pero-como ast? [30]
Ему все объяснили. Дон Луис слушал в изумлении, не замечая, как полы плаща полощутся в тазу. Наконец он вышел из воды, оставляя черные липкие следы на полу.
— Этот ужасный сеньор Уиль. Проведите меня к нему!
— Подождите минуту, сеньор, — резко сказал Грей. Дон Луис, ринувшийся было к двери, остановился на полпути. — Не знаете ли вы случайно, как зовут этого вожака?
— Конечно, знаю, — без обиняков изрек дон Луис. — А вы разве нет? Его звать дон Уиль дель Эскотия.
— Дон? — устало сказала Дадли. — Этого не может быть. Он шотландец.
— Да-да. — Дон Луис был расстроен собственной оплошностью. — Это я перевел, чтобы не забыть. Его зовут Уиль, но только по-шотландски, а по отцу он дель Эскотия, из Скоттов.
— Скотт! — воскликнул Грей. Лицо его внезапно просветлело. — Постойте, Скотт — это же имя Бокклю. Уиль — это испанское произношение, а не английское, идиот. Уилл. Уилл Скотт. Старший сын Бокклю!
— Идиота? — строго сказал дон Луис, безошибочно выудив оскорбительное слово из десятка других. Вокруг его ног образовалась грязная лужица. — Идиота? — повторил он, сощурив глаза на Грея.
Положение спас секретарь. Взяв испанца под руку, он вежливо объяснил ему, что тот ослышался, что ничего такого сэр Грей не говорил, что это дефект произношения, что он хотел сказать «идеальный». Майлс воистину превзошел самого себя.
— Вероятно, — холодно проговорил Грей, — дон Луис должен вымыть ноги и переодеться. А потом мы прикажем привести сюда господина Скотта.
Дадли открыл дверь.
— Вудворд, дайте этим людям внизу пристойную одежду и принесите платье для сеньора.
Вудворд заколебался.
— Мы уже дали одежду людям внизу, и у нас почти ничего не осталось. А то, что есть, — он замялся, — вряд ли подойдет для этого джентльмена.
— Тогда снимите что-нибудь с пленников, — нетерпеливо приказал Дадли. — Их главарь, его зовут Скотт, вероятно, и надел платье сеньора.
— Даже если и так, сэр, — возразил Вудворд, — оно не подойдет. От него остались одни лохмотья.
Последовала пауза. Потом испанец громко сказал:
— Я плохо расслышать. Но я полагать, мне не дают мундир для простой солдат, да еще со вши?
И все с ужасом заметили, что чело его нахмурилось вновь.
Грей проговорил:
— Дадли…
— Мой костюм слишком велик, сэр, — отозвался Дадли. — Вудворда и Майлса тоже.
Это было справедливо. Все они были людьми высокими, гораздо выше дона Луиса. Снова последовала пауза. Потом Майлсу в голову пришла счастливая мысль.
— Я бы сказал, ваша милость, что он почти вашего роста, — высказался секретарь, желая помочь.
Лорд Грей молчал, насколько позволяли правила приличия. Потом без видимых признаков благодарности за хороший совет сказал:
— Конечно. Походный костюм мне понадобится, но буду рад предложить сеньору запасной костюм.
Сеньор был явно счастлив. А вместе с ним Дадли и Вудворд, хотя последние ничем не проявляли своего ликования.
Час спустя в комнату Грея втолкнули Скотта.
Лорд, порастратив свою любезность, снова сидел за столом. Дадли, Вудворд, Майлс и некоторые другие стояли рядом или у окна. У стола раскинулся в кресле элегантный джентльмен в светло-коричневом бархатном костюме с аккуратно уложенными черными локонами и с серьгой в одном ухе.
— Это, — изрек лорд Грей, — дон Луис Фернандо де Кордова и Авила, офицер дона Педро де Гамбоа. Он служит его величеству королю Англии. Вы имели наглость захватить его в плен и раздеть догола.
Скотт выпучил глаза.
Дон Луис, который сидел, скрестив длинные, точеные ноги, томно встал и подошел к пленнику. Некоторое время он разглядывал Скотта из-под полуопущенных век глазами цвета васильков. Потом, прежде чем Уилл успел увернуться, он отвел назад правую руку и с бесстрастием машины нанес резкий удар по распухшим губам юноши. Кровь потекла ручьем.
— У нас есть пословица, сеньор Уиль, — мягко сказал дон Луис. — Qunque manso tu sabuesso, no le muerdasenel beco [31].
Скотт шевельнул окровавленными губами:
— Есть и другая, сеньор Луис: ruin senor cria ruin serviodor [32].
Злорадная усмешка расползлась по лицу дона Луиса.
— Сеньор говорит по-испански? Это должно прекратить. Испанский — язык джентльменов.
Дадли поднялся на ноги и подошел к ним.
— Не забывайте, дон Луис, господин Скотт -ценный заложник. Садитесь, мы все уладим.
Господин Скотт! Уилла словно обухом ударили по голове. Ему стали задавать вопросы. Кто послал его на захват обоза — отец? Как он узнал о маршруте и времени отправления обоза? Сколько заплатит отец за его свободу?
Вопросы были прерваны испанским восклицанием.
— Dios! — воскликнул дон Луис с досадой. — По-моему, он сейчас падать в обморок. Он оказался слаб, несмотря на все слова. Смотрите — он падать.
И действительно — Скотта качнуло, и он упал. Вудворд склонился над ним.
— Пожалуй, лучше отнести его обратно в камеру.
Дон Луис поднялся. Он поправил локоны, убедился, что бриллиант на месте, и сказал:
— Но нет — не стоит. Не надо беспокоить себя, ведь вы уже допросить его?
Дадли пожал плечами и взглянул на Грея.
— Пожалуй.
— Тогда, — сказал дон Луис, — я бы хотел сразу ехать назад Берик. А его и его друзей брать с собой, и вам не надо будет тратить еда. Допрос лучше делать там, в Берике, и разговор о выкупе en seguida [33]. Разве нет? — Он бодро оглядел собравшихся.
Лорд Грей почувствовал, что еще один час, проведенный в обществе блестящего сеньора, может свести его с ума. Облегченно вздохнув, он сказал:
