Если Скорпион не вернется, многие солдаты, в том числе и закаленные в боях, потеряют веру в победу. Множество раз его отвага помогала ему и его товарищам избежать разгрома. Даже когда, казалось бы, все обстоятельства оборачивались против него, Скорпиону удавалось найти выход… Несмотря на привычные уверения Старика и на то, что Скорпион был наделен мистической силой, большинство солдат считали его погибшим. И это большинство ожидало, что Нармер проявит благоразумие и прикажет отступать.
Ощущая растерянность и уныние своих солдат, царь решил побеседовать с Аистихой.
— Неужели невозможно отправить за ливийскую границу кого-нибудь из твоих посланниц?
— С высоты они не увидят Скорпиона. А если опустятся слишком низко, то лучники убьют их.
— Ты передала мне свою способность сосредоточиваться на главном и отстраняться от ситуации, чтобы правильно оценить ее, — сказал Нармер. — Но ты одна обладаешь даром ясновидения, только твой дух путешествует в сопровождении богов!
— Я стара и слишком устала, — возразила Аистиха. — На то, что ты просишь, нужно много сил, а у меня их нет.
— И все-таки я прошу тебя, сделай это! Мне очень важно знать, жив Скорпион или умер!
— Все восхищаются им, но никто не подозревает, насколько велика твоя способность убеждать! Идем, Нармер, попросим Нейт помочь нам! Пусть принесет чашу с водой.
Трое вошли в маленькое святилище богини. Нармер и Нейт встали по обе стороны от пожилой целительницы, и он и она положили руку Аистихе на плечо. Вдруг удлиненное лицо главы клана превратилось в клюв, который коснулся воды в чаше. По поверхности побежали круги. Аистиха закрыла глаза.
Белый свет залил святилище: дух Аистихи отправился в путь. Царь и царица ощутили биение ее крыльев. На воде появился круг, и они увидели Скорпиона стоящим посреди какого-то крестьянского двора.
Мгновение — и фигурка молодого воина исчезла, вода испарилась из сосуда, свет померк. Нармер и Нейт подхватили обессилевшую Аистиху.
— Вы увидели Скорпиона? — спросила она с беспокойством.
— Он жив, — с уверенностью сказал Нармер.
* * *
Новость обрадовала всех, кто знал Скорпиона. По этому случаю Старик предложил угостить солдат крепким пивом. Преуспев в задуманном, Скорпион обеспечит армии Нармера решающее преимущество, и до середины ночи, пока пиво лилось рекой, воодушевленные солдаты обсуждали грядущее поражение ливийцев и их изгнание из Египта. Солдаты, ранее служившие в армии Быка, покойного главы клана и властителя Севера, описывали красоты их родной земли, захваченной ливийцами, и делились счастливыми воспоминаниями.
Часовые, перед тем как заступить на посты, тоже выпили немало, а потому засыпали на ногах. Захмелевший Густые Брови заснул улыбаясь. Ну разве это не идеальная ночь для убийства Нармера?
* * *
Убийца, подосланный Крокодилом, выбрался из освященного царем канала на краю деревни, в которой остановилась царская чета. Смех и разговоры стихли, не слышно было ни звука.
Внимательно осмотревшись и удостоверившись, что все спокойно, убийца последовал по указанному генералом пути.
Единственное опасное место — пост на входе в деревню. Обычно здесь дежурили пять солдат и бдительность их не ослабевала в течение всего дежурства. Этой ночью двое крепко спали, еще двое клевали носом, а пятый бродил туда-сюда перед воротами, чтобы не заснуть.
Убийца дождался, когда этот солдат повернется к нему спиной, и проскользнул в спящую деревню. Нармер разрешил угостить пивом и местных жителей, многие из них забыли о мере и теперь храпели в своих домах. Были еще собаки, но их как следует накормили. Станут ли они лаять? Посланец Крокодила прекрасно знал, где находятся собаки, поэтому обошел все опасные места, и ни одна его не учуяла.
Хижина, в которой расположился царь Юга, находилась в центре деревни, двое солдат стояли у входа…
Преступная оплошность: в задней стене хижины имелось отверстие, его еще не успели залатать. Расширить его не составит труда…
Убийца в очередной раз убедился в том, что указания генерала оказались очень точными. Вооружившись ножом, член клана крокодила расширил брешь в стене и проскользнул внутрь.
Он сел на корточки, привыкая к темноте, потом заметил на полу фигуру человека, укрытую куском ткани.
Нармер смотрел свой последний сон…
Убийца подкрался к спящему и замахнулся ножом. Он уже представлял, как обрадуется его повелитель, и был счастлив стать орудием его триумфа.
Из темноты донесся странный звук, и убийца застыл с поднятой рукой. Гортанное, низкое рычание… Звук, который не мог издать человек.
Из мрака вышли львицы Нармера. Великолепные хищницы приблизились к чужаку и стали ждать, пока их проснувшийся повелитель встанет.
В одно мгновение они вонзили когти в тело своей жертвы и, оставаясь безучастными к ее крикам, разделили между собой это неожиданное угощение.
В обществе Крокодила верховный военачальник ливийцев всегда чувствовал себя неуютно. Уаша раздражали его глухой хриплый голос, доносившийся словно бы из глубин чуждого ему мира, и взгляд из-под полуприкрытых век, и постоянная настороженность под маской невозмутимости… Однако в настоящее время могущественный глава клана в качестве союзника был ему необходим.
— Нармер под надежной охраной, и хотя я отдал приказ устранить его, когда он будет исполнен, сказать не могу, — сообщил верховному военачальнику Крокодил. — Падение двух ливийских крепостей сделало нашего противника самонадеянным. Пора разрушить его иллюзии!
Чернокожий великан Икеш кивнул. Покрасневший от волнения Пити поспешил выразить свое несогласие:
— Не будем недооценивать ни прискорбный факт потери крепостей, ни противника! Нармер знает, что преимущество за нами, поэтому не решается идти дальше. У него слишком мало солдат, и рано или поздно он повернет назад.
— Ты бредишь! — воскликнул рассерженный Икеш. — Потеря двух крепостей — серьезный удар по нашему авторитету, а теперь еще несколько тысяч чибисов перешли на сторону Нармера, и он наверняка готовит свою увеличившуюся армию к новой атаке!
— Чибисы предадут его, — предрек Пити.
— Нармер доказал свою доблесть, он может убедить их, что вместе они одержат победу.
— Чушь! Чибисы — рабы! Они были рабами и ими останутся!
Великан приблизился к Пити. Во взгляде его ясно читалась ненависть.
— Мне надоело сносить твои оскорбления, Пити!
— Хватит! — прикрикнул на них верховный военачальник. — Сядьте оба!
