Ознакомительная версия.
Министр иностранных дел Германии Иохим фон Риббентроп, которого Молотов пригласил в Москву, как только получил соответствующее указание Сталина, размашисто подписал Договор о дружбе и сотрудничестве и передал папку своему советскому коллеге.
– Немецкий народ, особенно простые люди, очень тепло приветствовали установление понимания с Советским Союзом. Народ инстинктивно чувствует, что естественным образом существующие интересы Германии и Советского Союза нигде не сталкиваются и что развитию хороших отношений ранее препятствовали только иностранные интриги, особенно со стороны Англии.
– Немцы желают мира и поэтому приветствуют дружеские отношения между Германским государством и Советским Союзом, – вставил свое веское слово Сталин, скалой нависший над обоими подписантами.
– Да, безусловно, мы хотим мира, но возмущение Польшей так сильно, что все до единого готовы воевать. Германский народ не будет более терпеть польских провокаций, – твердо заявил рейхсминистр.
– Я знаю, как сильно германская нация любит своего вождя, и поэтому мне хочется выпить за его здоровье, – спокойно продолжил Иосиф Виссарионович.
– Присоединяюсь! – пролепетал Вячеслав Михайлович.
– Хайль Гитлер! – вытянул вперед правую руку Риббентроп.
Они выпили знаменитого «Советского шампанского» и стали закусывать фруктами. Вскоре Молотов отважился на ответный тост:
– А теперь я бы хотел выпить за нашего вождя, гениального товарища Сталина. Именно он в марте этого года своей речью, которую, кстати, в Германии правильно поняли, полностью изменил политические отношения между нашими странами.
– Верно! – восхищенно подхватил Риббентроп. – За господина Сталина, за Пакт о ненападении, за новую эру в германо-русских отношениях!
Последнее слово, как всегда, оказалось за Сталиным.
– В нашей стране два раза пьют только на похоронах… Поэтому разрешите третий тост… Советское правительство относится к новому пакту очень серьезно. Оно может дать честное слово, что Советский Союз никогда не предаст своего партнера. Итак, за дружбу!
– Да-да. Яволь! За фройндшафт! – поддержал его рейхсминистр.
3Анна Васильевна Павелко достала из печи горшок с картошкой и поставила на стол, обводя доброжелательным взглядом все свое семейство. Ее муж – Николай Степанович – поднялся из-за стола, подавая, таким образом, пример сотрапезникам, и начал читать молитву:
– Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое! Да будет воля Твоя… Хлеб наш насущный даждь нам днесь…
– И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого! – затянули девятеро родных детей: близнецы Петро и Павло, Марийка, Настя, Оксана, Леся, Грыць, Иван, Степан и приемный Андрийко.
Обедали недолго.
Первым из-за стола, как и надлежит, поднялся глава семейства:
– Ну что, хлопцы, кто поедет со мной в лес?
– За дровами? – лениво потянулся названный в честь деда Степан, самый старший из родных сыновей.
– Ну не по грибы же.
– А пан не будет ругаться, как в прошлый раз?
– Нет. Деревья мы не тронем. Только соберем немного сухих веток.
– Я с вами, батьку. Пойду запрягать Чорика, – сразу же согласился Андрей.
4Москва. Кремль. Наркомат иностранных дел. 17 сентября 1939 года. 3 часа ночи.
Молотов – послу Польши в СССР В. Гржибовскому:
– Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность Польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава, как столица Польши, не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам…
Советское правительство не может также безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белоруссы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными.
Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.
Одновременно советское правительство намерено принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью…
5Николаю Павелко даже не пришлось заходить в лес – все сделали за него Андрей и Степан. Вскоре трудяга Чорик медленно потащил полный сухостоя воз в сторону дома.
Однако на околице леса дорогу ему преградил фаэтон, запряженный парой лошадей.
Старый пан, тонкий, как струна, холеный, злой, соскочил наземь и, багровея, заорал:
– Опять вы за свойо, пся крев!
– Мы не сделали ничего плохого! – виновато начал оправдываться Степан.
– Молчать, быдло! – Пан замахнулся и со сей силы полоснул кнутом по его лицу. – Марек!
– Что, тату! – сразу откликнулся старший сын, жесткий, властный – весь в отца.
– Проверь, что они украли в нашем лесу!
– Мы не воры, – тихо, но твердо произнес Николай Степанович.
– И брали только сухие ветки! – решительно поддержал его Андрей.
Но это не успокоило помещика.
– Янек, заткни рот этому сопляку! – завизжал он, обращаясь к младшему сыну, смирному смазливому юноше, всегда находившему общий язык с украинскими сверстниками и этим неслыханно раздражавшему родителей и старшого брата.
– Но ведь и вправду… – промямлил тот.
– Выполняй!
Они накинулись на крестьян и стали неистово избивать.
– Ладно… Хватит, – наконец угомонился инициатор расправы.
– Ветки забрать? – тихо поинтересовался Марек.
– Зачем они нам? Нехай мают!
– Тогда зачем весь этот спектакль? – возмущенно обронил Янек.
– Чтоб другим неповадно было! – осадил его отец.
617 сентября 1939 года.
Украинское население ждало Красную Армию давно. Поэтому все жители небольшого уездного городка высыпали на его центральную улицу. Хлеб, соль, цветы, девушки в национальных костюмах… И только несколько крестьян из окрестных сел смотрели на пришлых воинов не как на освободителей, а как на потенциальных врагов.
Ознакомительная версия.
