Огненный суд - Эндрю Тэйлор

class="p1">– По той причине, что мистер Пултон и его семья в трех поколениях имели долевое право в Драгон-Ярде, а также в меньшем по размеру соседнем фригольде, который он предполагает присоединить к Драгон-Ярду. К тому же у нынешних арендаторов сохраняются права еще на несколько лет. По поручению мистера Пултона я начертил планы участка, который позволит построить больше домов, чем по плану сэра Филипа, без ущерба размерам, качеству и удобствам, а также предоставит лучший проезд на Чипсайд. Именно этот вариант предпочтителен для города. Я обсудил его в деталях с одним из городских маркшейдеров, мистером Хуком, и у меня есть письмо от него, в котором…

– Это не относится к делу, милорд, – прервал его мистер Браунинг. – Правда заключается в том, что арендаторы не могут договориться между собой. В то время, как сэр Филип…

– Милорд, просьба моего клиента пойдет на пользу сэру Филипу тоже. По правде сказать, небольшая задержка упростит все дело и будет в интересах всех.

Сэр Томас Твизден, сидевший по левую руку от Уиндама, перегнулся через стол и прошептал что-то своему коллеге. Уиндам кивнул и повернулся к третьему судье, сэру Ричарду Рейнфорду, который покачал головой.

Кэт записала стенографическими значками: «Они не могут достичь согласия между собой».

– После сэра Филипа и мистера Пултона, милорд, – неотступно, как сама смерть, продолжил Хэксби, – главное имущественное право в Драгон-Ярде имеют арендаторы участка племянницы мистера Пултона, покойной госпожи Селии Хэмпни.

Его слова вызвали в зале гул, который становился все громче, так что Хэксби пришлось замолчать. Клерк призвал к тишине. Судьи переговаривались между собой. Тишина восстановилась только после того, как Уиндам ударил молотком по столу и пригрозил очистить зал.

Уиндам кивком подозвал Хэксби к подиуму.

– Госпожа Хэмпни, вы сказали? Вы имеете в виду леди, которая была убита в руинах на прошлой неделе?

– Да, милорд. После ее смерти ее дядя начал поиск ее завещания, поскольку у нее было абсолютное право распоряжаться своим состоянием по своему усмотрению, за исключением доли, которую она получила в результате брака со своим ныне покойным мужем. Завещание нашлось, но это старое завещание, составленное еще накануне ее замужества. По завещанию мистер Пултон становится ее главным наследником, поскольку она пережила своего мужа, и от брака не осталось детей. Но только вчера мистеру Пултону стало известно, что, возможно, существует более позднее завещание. Если это так и если это завещание действительно, оно может изменить обстоятельства дела.

Пока Хэксби говорил, высокий мужчина пробился сквозь толпу и присоединился к Лимбери и Браунингу у подиума. Он бросил взгляд на галерею, изучая сидящих там. У него было худощавое красивое лицо с четко очерченными чертами. Лимбери обернулся и сказал что-то тихим голосом, резко взмахнув правой рукой. Вновь пришедший кивнул.

«Громвель?» – написала Кэт.

Сэр Томас Твизден что-то нашептывал на ухо Уиндаму, указывая в сторону Лимбери. Кэт записала: «Твизден не хочет откладывать».

Уиндам поднял голову:

– Я возражаю против удовлетворения вашей просьбы, мистер Хэксби, если вы не представите более серьезную причину, чтобы отложить слушание.

– Благодарю вас, милорд, – сказал Браунинг. – Тогда можно перейти к изложению наших предложений?

Хэксби распрямился во весь свой рост. Кэт знала, что он собирает последние силы. Он расплатится за этот чрезмерный прилив энергии позже, так же как, по-своему, и она.

– Милорд, пока мы не продолжили, прошу вас прочесть письмо, которое мой клиент получил от агента, нанятого семьей Хэмпни. Оно может значительно повлиять на ваше решение.

Уиндам нехотя кивнул и подозвал пристава:

– Передайте мне письмо, сэр.

Пристав спустился в зал, взял письмо у мистера Пултона и отнес его судьям. Уиндам развернул письмо и пробежал его глазами. Молча передал его сначала Рейнсфорду, а потом Твиздену, который дернул плечами и вернул его Уиндаму.

В зале переговаривались шепотом и переступали с ноги на ногу. Дело Драгон-Ярда было не рядовым и давало пищу для сплетен, которые окружали Пожарный суд. Судьи совещались вполголоса. «Снова, – подумала Кэт, – если судить по языку жестов, Твизден не соглашается с Уиндамом и Рейнфордом». В какой-то момент Твизден оглянулся и бросил взгляд в зал, в направлении сэра Филипа, Браунинга и человека, который, возможно, был Громвелем.

Наконец Уиндам ударил молотком по столу, и зал замер.

– Участок, который арендовала покойная госпожа Хэмпни, находится на границе с Чипсайдом и по этой причине играет особую роль в застройке всего Драгон-Ярда. По-видимому, за два месяца до своей кончины госпожа Хэмпни ездила в Линкольншир, где у нее пожизненное имущественное право на дом и ферму как вдовья доля имущества. Во время своего пребывания там она подписала новое завещание, составленное по ее просьбе местным нотариусом. Оно находится в Линкольне вместе с другими купчими и бумагами, относящимися к ее брачному договору, требовавшими ее подписи. Содержание нового завещания неизвестно. Поэтому необходимо доставить завещание из Линкольна и изучить его, прежде чем мы сможем определить достоверно, кто имеет преимущественное право в Драгон-Ярде и какова истинная природа этого права.

– Благодарю вас, милорд, – сказал Хэксби. – Мой клиент…

– Я не закончил, – хмуро сказал Уиндам, недовольный тем, что его перебили. – Но мы не можем позволить, чтобы это обстоятельство задерживало работу суда до бесконечности. Поэтому мы постановляем: завещание и другие относящиеся к делу бумаги должны быть представлены нам в течение семи дней. Я дам вам судебный ордер, который ваш клиент должен послать в Линкольн. Ордер содержит требование доставить завещание нам. В конце означенного периода мы рассмотрим дело в свете той информации, которая будет нам доступна. – Он ударил молотком по столу. – Время обеда. Суд продолжит работу завтра.

Кэт нашла Хэксби снаружи зала заседаний: он стоял, прислонившись к стене во дворе между залом и садом. Его лицо было белым как мел. Несмотря на измождение, он был в хорошем расположении духа.

– Не думал, что у нас получится, – сказал он. – Бог мой, мы едва не провалились. Если бы Рейнсфорд или Уиндам согласились бы с Твизденом, все бы кончилось через минуту. Планы Лимбери более передовые, чем наши, и все знают о его влиянии при дворе, даже если делают вид, что это не имеет значения.

– Вы думаете, Твизден его знает? – спросила Кэт.

Хэксби поднял брови:

– Лимбери? Почему ты спрашиваешь?

– Мне показалось, что между ними что-то происходило.

– Возможно. Обычно Твизден ведомый – он соглашается с другими судьями.

На них пахнуло жареным мясом. Через двор в покои судей шествовала процессия официантов с обедом.

– С Лимбери, кроме Браунинга, был еще один человек, – сказала Кэт. – Высокий мужчина. Он пришел позже.

– Это Громвель, – сказал Хэксби. – Марионетка