Ознакомительная версия.
Он крепче взял в руки меч и отошел в сторону, чтобы присоединиться к своему деду и команде, но снова успел сделать всего лишь пару шагов, прежде чем его остановили. То была не тяжелая рука Гримарра, но один из его сподвижников решительно встал у него на пути и едва не ткнул копьем в живот. Харальд замер прямо перед острием копья — еще чуть-чуть и наткнулся бы на него, а потом на Харальда направили второе копье, и еще одно — три воина с трех сторон наставили на него копья, и тогда он понял, что никто о нем не забыл, как он до этого думал.
— Ах ты, сукин сын! — взревел Гримарр, отпихивая одного из копьеносцев в сторону.
Он схватил Харальда и, как нашкодившего щенка, оттащил назад к яме, обращаясь с ним так, как уже много лет с ним никто не обращался.
— Слушай меня, — Гримарр нагнулся почти к самому лицу Харальда, — эти ирландские свиньи перережут нас всех, и первыми — твою команду, если мы не уберемся с этого берега! Но я отсюда не уйду, пока не получу сокровища, поэтому спроси эту ирландскую подстилку… как следует спроси, здесь ли они зарыты. Потому что, клянусь богами, я не вижу здесь никаких сокровищ!
Харальд стиснул зубы и открыто встретился с Гримарром взглядом, но, несмотря на решительное выражение лица, он не знал, что делать дальше. Гримарр не обманывал, когда говорил, что их всех перережут. Ирландцы непрерывным потоком стекали с утеса, и, казалось, им не было конца. И люди Орнольфа, вне всякого сомнения, по задумке Гримарра приняли на себя главный удар. Харальд никоим образом не хотел помогать Гримарру, разве только помочь ему отправиться в преисподнюю. Но если сокровища найдутся быстро, будет спасена команда его корабля.
И тут Гримарр обернулся, левой рукой схватил Конандиль, а правой вынул из ножен на поясе кинжал. Он приподнял Конандиль за руку — казалось, что ее ноги полностью оторвались от земли — и приставил к горлу девушки нож.
— Если она не скажет, где сокровища, мне от нее никакой пользы, — пригрозил Гримарр. — Поэтому я даю ей последний шанс: если за ближайшие несколько минут мы не найдем их, я перережу ее проклятое ирландское горло. Так и передай.
Харальд почувствовал, как от ярости и нестерпимого желания ударить этого человека у него задрожали руки. Не сводя глаз с Гримарра, он заговорил медленно и внятно:
— Конандиль, я хочу, чтобы ты…
Закончить он не успел. Опять раздался военный клич ирландцев, оборвавший его слова. Но теперь крик раздавался с другой стороны, с юга, а не северного конца пляжа, где до этого момента шло сражение. Гримарр обернулся в этом направлении, Харальд выглянул из-за него и увидел, как по крутому склону к ирландцам спешит подкрепление, о существовании которого норманны даже не догадывались.
Раньше Харальду казалось, что люди Орнольфа сражаются с численно превосходящим противником, но теперь он видел, что это лишь малая толика той армии, которую бросили против них ирландцы. Первая атака, с севера, должна была отвлечь викингов от противоположного конца пляжа, пока основные силы подтянутся с юга.
И хитрость сработала. Гримарр поставил людей Орнольфа в первую линию обороны, а свою дружину придержал, чтобы добивала оставшихся, и не подумал о том, что ирландцы могут напасть сзади. А теперь около семидесяти ирландцев, вооруженных мечами, щитами и топорами, в кольчугах — все настоящие воины — прибывали со стороны, которую Гримарр даже не удосужился защитить.
«И как сюда добралось сразу столько людей?» — недоумевал Харальд.
Большинство тех, кто оставался на южном конце пляжа, были викингами с драккара «Морской Жеребец», принадлежащего Берси сыну Йорунда, — и они держались подальше от того места где, по мнению Гримарра, могла разразиться битва. Собственная же дружина Гримарра, те, кто входил в команду «Крыла Орла», либо копали, расширяя и углубляя яму в отчаянной попытке найти сокровища до того, как попадут под мечи ирландцев, либо стояли кольцом обороны вокруг копавших. Тридцать пять моряков с «Лисицы», которыми теперь командовал человек по имени Квелдулф, дрались справа от Орнольфа, не позволяя ирландцам развернуть стену из щитов.
— Ублюдки! — проревел Гримарр и оттолкнул Конандиль к Харальду, как ненужный мусор.
Она врезалась в юношу, и оба отпрянули, а Гримарр выхватил свой огромный меч и бросился к людям Берси, которые были совершенно сбиты с толку неожиданным нападением сзади.
— Построиться в ряд! Построиться в ряд, вы, ничтожные сукины дети! — хромая в сторону нападающих ирландцев, орал Гримарр.
Люди Берси услышали его и выполнили приказ, встали в ряд, как будто одной силы голоса Гримарра было достаточно, чтобы они встряхнулись и взяли себя в руки.
Викинги продолжали строиться, когда ирландцы ринулись на них. К счастью для людей Берси, по узкой тропке ирландцы могли спускаться лишь по одному, и, видимо, они слишком рвались в бой, чтобы соблюдать боевой порядок. По крайней мере те, кто бежал впереди. Они с дикими криками, становившимися все громче, поспешили к импровизированной стене, выстроенной Гримарром, и норманны мгновенно справились с ними.
Это остудило пыл остальных. Кто-то замер на середине пути и отступил к своим товарищам, кто-то остановился заблаговременно. Ирландцы спускались по тропинке, рассредоточивались по пляжу, строились со щитами наизготовку, а потом все вместе двинулись вперед.
— Все! Конец! — сказал Харальд Конандиль, перехватив ее озадаченный взгляд, и добавил: — Ирландцев слишком много. Они нас убьют, если мы не успеем сесть на корабли. Дождись удобного момента, а потом беги к ним.
Конандиль кивнула. Харальд повернулся туда, где Орнольф держал оборону. Еще никогда ему так не хотелось быть рядом со своими товарищами, но люди Гримарра по-прежнему не спускали с него глаз, держа копья наизготовку. Орнольфа с дружиной метр за метром оттесняли назад. Харальд не думал, что они струсят, но, если они не отступят, если не развернутся и не убегут, их будут рубить по очереди, пока стена из щитов не рухнет и всех не перережут. Он уже видел, как воины бьются на галечном берегу или лежат неподвижно — и ирландцы, и викинги.
— Орнольф! — закричал Харальд, надеясь, что его голос расслышат за двадцать шагов, которые их разделяли, несмотря на царящий хаос и грохот сражения. — Орнольф! Твои поворачивают! Возвращайся на корабль! Мы проиграли!
Он с удовлетворением увидел, как Орнольф обернулся в его сторону, как дед заметил новую волну все прибывающих с юга ирландцев. Если бы их не сдерживал Верен, Орнольф оказался бы меж двух огней: между теми ирландцами, что наступали с фронта, и теми, кто атаковал с тыла.
И тут же Харальд получил древком копья по голове. Этот удар был не так силен, как удар Гримарра, но Харальд пошатнулся, а страж Гримарра закричал:
— Прекратить! Молчать!
И Харальд замолчал, ведь Орнольф его услышал и уже уводил своих людей с поля боя, шаг за шагом, одновременно и сражаясь, и отступая. Все происходило очень медленно; поскольку викинги не могли повернуться к ирландцам спиной, им приходилось сдерживать натиск врага, двигаясь к кораблю. Справа от них команда «Лисицы» тоже отступала, держась у фланга Орнольфа, вне всякого сомнения, радуясь, что они идут к кромке воды, к своим кораблям, под безопасную сень парусов.
Харальд взглянул в другую сторону, туда, где находились Гримарр, Берси и их воины. Как и дружина Орнольфа, люди Берси тоже отступали, но с каждым шагом они двигались все быстрее и быстрее. Харальд повернулся к Конандиль.
— Скоро строй распадется, — громко сказал он по-ирландски, чтобы соглядатаи не поняли. — Люди Гримарра в любую секунду бросятся бежать, и, когда это случится, ты беги в другую сторону, к ирландцам, поняла?
Конандиль кивнула. И тут оборона прорвалась, как и предсказывал Харальд, даже быстрее, чем он ожидал.
У кромки воды опять раздались крики — последовала третья атака из ниоткуда. В том месте, где море подходило к суше, у носа корабля Берси, «Морского Жеребца», бились воины, точнее, это даже битвой нельзя было назвать. С одной стороны горстка стражей, которых оставили на кораблях, с другой — преобладающие силы противника. Человек шестьдесят-семьдесят. Ирландцы. Харальд понятия не имел, откуда они взялись. Может быть, они спустились по еще одной тропинке, расположенной дальше к северу, а может быть, они обошли мыс и организовали на берегу третью линию наступления.
— Ирландцы обыграли нас, — сказал Харальд.
— Это Лоркан, — произнесла Конандиль.
Она стояла рядом, прижимаясь к юноше. В ее голосе слышался страх.
— Где?
— Вон там, здоровяк в самой гуще сражения.
Она не ошиблась. Харальд никогда не видел Лоркана, если не считать той короткой схватки в темноте, но и тех нескольких мгновений оказалось достаточно, чтобы он сейчас узнал ирландца — настоящего громилу под стать Гримарру, с густой бородой. Он размахивал топором, расчищая себе путь, и стражи на кораблях падали под его ударами, или тщетно сражались с другими ирландцами, или бежали, или умирали на отмелях.
Ознакомительная версия.
