присоединенный клан можно «оставить в покое», «посадить на цепь собак войны». Чака считал: покоренный клан, «забытый» клан может выдвинуть нового лидера. А это принесет осложнения!
Сначала робко и ненавязчиво, потом все более настойчиво он стал предлагать военачальникам разбивать враждебный клан вдребезги, включая его уцелевшие фрагменты в свою военную организацию.
К советам Чаки стали прислушиваться…
Воины, которых вел в бой Чака, обрушивались на врага с чудовищной силой и побеждали в рукопашной схватке. Метательное копье Чака посчитал детской игрушкой и изобрел новое оружие с тяжелым широким лезвием и короткой твердой рукояткой. Он сам изготовил опытные образцы, сделав их по типу коротких римских мечей, – «икгва», зулусское слово, имитирующее звук, с каким меч рассекает воздух. Щит тоже был превращен в оружие. Он прикрывал тело с левой стороны, и противник терялся, не зная, куда ударить, стесненный собственным щитом.
Ассегаи зулусов
Для быстроты передвижения Чака отменил сандалии из бычьей кожи, но это нововведение прижилось только при боевых действиях на каменистой почве, а там, где были колючки, воины сильно страдали. Отныне все бои и пешие марши совершались босиком.
Новые реформы оправдали себя в первом же бою, когда воины мтетва столкнулись с отрядом Пунгаше, вождя племени бутелези. Двоюродный брат Чаки – Бакуза (сын Сензангаконы и его последней жены Солдабы) дрался на стороне бутелези. Когда Дингисвайо объявил об окончании кровопролития, Бакузу нашли в грудах убитых. Клан Пунгаше признал зависимость от мтетва.
Сензангакона, похоронив Бакузу, и не подозревал, что Чака дерется на стороне мтетва. В прошлом он часто сталкивался с бутелези, терпел от них поражения, и краали бутелези богатели, пополняясь зулусским скотом. И сейчас Сензангакона осознал, что совершенно бесполезно бороться против клана, который одержал верх над самим Пургаше!
После всего этого Чаку нельзя было не отметить. Дингисвайо смог увидеть в нем больше, чем просто воина. Здравый смысл подсказывал вождю, что зулу могут стать непреодолимым буфером на его северных границах. Так Чака стал командиром полка изикве и отныне принимал участие в военных советах у Дингисвайо. Вот теперь появились реальные возможности для осуществления собственных реформ!
Он разделил вверенный ему полк на три части и начал усиленные тренировки, пытаясь повергнуть воображаемого противника ударом центральной группы – «груди», в то время как фланги старались окружить врага и посеять панику. Чака тратил много времени на то, чтобы лично обучать каждого воина технике ближнего боя – под каким углом держать щит, как посылать ассегай, чтобы тот летел точно в цель и не терять при этой равновесия. Именно в этот период в войсках появились у-либи – «пчелы» – мальчики-носильщики, по одному на троих воинов, в обязанности которых входило носить циновки для отдыха, горшки с пищей, запасные ассегаи и некоторое количество воды и зерна.
Однажды, как раз в те годы, Дингисвайо вызвал Сензангакону в свой крааль. Старый, страдающий от ожирения вождь выслушал Дингисвайо. Тот неожиданно заговорил о его сыне – Чаке, которого отец не видел уже десять лет. Чака сможет заменить убитого Бакузу!
Сензангакона изобразил на лице радость и озадаченный вернулся в свой крааль. Там он снизошел до обстоятельного разговора со своей главной женой Мкаби, ибо та, конечно, благоволила к своему старшему сыну Сигуяне и по всем законам вождем должен был стать именно он!
Участники военных советов, у Дингисвайо пока что не догадывались о том, что скрывается за располагающей наружностью Чаки. Нет, свирепость и смелость его в бою всем была известна, но на советах он больше скромно молчал, а высказывался робко, тихим голосом. Среди мтетва уже ходил слух о его высоких моральных качествах: весь скот, который он получал в награду за победы, Чака раздавал воинам.
В 1816 г. вождь зулу Сензангакона умер и «трон» тут же занял его сын Сигуяна. Дингисвайо немедленно отослал Чаку в зулусские краали, а в качества эскорта дал отряд его воинов изикве.
Будущему вождю зулусов было тогда 29 лет и около 16 лет он не жил среди зулу. Подойдя к краалям, Чака выслал вперед своего брата Нгвади (сына Нанди и Гендеяны), но того встретила в поселках полная тишина. Тело Сигуяны плавало в ближнем ручье. Обезглавленный клан встретил Чаку настороженно. Для них он продолжал оставаться сыном опальной Нанди, чужаком, больше мтетва, чем зулу. К тому ж не бывал в родных местах столько лет. Но легенды сходятся в одном – Чака очень быстро завоевал авторитет в родном клане – «зулу вышли из оцепенения и начали свой путь к славе»…
Бремя больших забот опустилось на плечи Чаки. Доставшееся ему новое войско было очень слабым. Хозяйство разваливалось, скот разворован. Добавить к этому еще и беспокойство, связанное с появлением младшего брата – Дингаана. Тот был поражен, увидев мертвого Сигуяну (история его гибели так и не выяснена), но будучи человеком мудрым, сразу же подчинился Чаке. Молодой вождь оставил Дингаана в покое, обеспечив ему безбедную жизнь – то была роковая ошибка в его жизни!
Чака взялся за дело круто. За малейшие колебание и неповиновение полагалась смерть. Это было право вождя, однако оно выходило за рамки традиций клана. Недовольных Чака уничтожал.
(Некоторые биографы Чаки склонны романтизировать его образ, выдавая вождя зулусов за этакого доброго отца африканцев. На самом же деле Чака был весьма жестоким человеком, а именно эта черта в соотношении с умом и твердостью характера во многом помогала ему устоять на крутых поворотах истории Юго-Восточной Африки.)
Комментарий африканиста: свободный образ жизни пастухов
Это драгоценное движимое имущество легко потерять и легко приобрести. Пастушескому обществу, лишенному средств защищать свой скот, грозила бы серьезная опасность лишиться его. Конечно, можно и у земледельцев силой отнять урожай и разграбить хранилища, однако такая добыча потребительских благ привлекает меньше, чем капитал в виде скота. Не удивительно поэтому, что воинственные организации развились именно в лоне пастушеских обществ, тем более что обеспечение каждодневного пропитания занимает у пастухов меньше времени и оставляет им досуг для упражнений в военном искусстве и для занятий, которыми оно сопровождается: боевых танцев, подготовки снаряжения, запоминания и декламации военных поэм.
Человек не вкладывает труда в пастбища, на которых пасутся стада. Следовательно, их пропитание зависит от того, что им предоставляет естественная среда. В бассейне Нила – это болотистые луга, подчиняющиеся сезонному режиму наводнений; в районе Великих озер – травянистая саванна, где в сухой сезон корм можно найти только в долинах; дальше к югу – холмы, покрытые то скудной, то обильной растительностью.
Стадо
