Дмитрий Щёкин - Страна городов

У Федора – отец один из влиятельных людей города, и парень не имел отказа ни в чем. Такие ребята имеют все шансы стать и «золотой молодежью», если мер не принять вовремя, и нормальными парнями, на которых стоит страна – все зависит от воспитания, как это кому-то не было бы странно.

Тесная смычка «города с деревней» если выражаться в духе р-р-р-революционных лозунгов «от семнадцатого года», ведь мои были – городскими, а интернат стоял в поселке, стала потихоньку выделять нашу группу из остальной массы отдыхающих в лагере. Если эта «основная масса» в основном и отдыхала, трясясь на вечерних дискотеках по вечерам, день проводя в ленивом безделье, мы с утра до вечера находились в постоянном движении. Решив было поучаствовать в спортивных соревнованиях по футболу на приз лагеря, мы обнаружили, что являемся единственными участниками и зрителями сего действа. Нас, правда, разбавлял еще зевающий перегарным выхлопом физрук лагеря, от которого отворачивались стоящие рядом девчонки, брезгливо морщившие носики. Так и не дождавшись соперников, мы двинули «обмывать» техническую победу, обусловленную отсутствием соперников, на пляж – купаться, если проще сказать. Оставив команду под наблюдением Эльвиры, я двинул в лагерь археологов, пригласивших нас поучаствовать в экспедиции на острове Веры, предварительно обсудить детали и условия такового, а также сроки переселения на остров.

Пока я утрясал «дипломатические вопросы» мои орлы, и орлицы, ессно, были сызнова отловлены, уже директором лагеря, которому нашу команду благополучно заложил физрук, на месте очередного «преступления», сиречь – несанкционированного купания. Никакие доводы Эльвиры, о том, что руководитель (это я, если кто не понял еще) дал санкцию на массовый обмыв бренных тушек, силы не имели. Директор – полноватый господин из районо, чрезвычайно раздраженный на мир в целом, на нас – в частности, и на судьбу, пославшую его в это благословенное время, вместо планируемого отпуска, в лагерь директором, велеречиво изрекал истины, Эльвира – вяло отбрехивалась, ребятня – комментировала происходящее с умным видом, передразнивая и того и, впрочем и другую у них за спиной. Показав компании из-за кустов кулак увидевшим меня издали обормотам, я двинулся по тропинке к отчаянно защищающей питомцев Эльвире. Детки, правильно расшифровав передаваемые мной знаки, потихоньку опустились на корточки, похватали причиндалы – майки-брюки-платьица, и потихоньку покинули пляж, оставшись, впрочем поблизости, а именно – в той же густой растительности, окружающей пляж. Взрослые, увлеченные спором и нравоучениями, не видели вокруг никого и ничего. Покрасневший, как вареный рак директор, махал руками, и брызгая слюной, пытался убедить Елку, что без согласования с гор-рай-обл-здрав- и наробразотделами, дети непременно перетонут все и сразу, а с согласованием… Эльвира, пыталась выяснить у чиновника, сколько детей «перетонет» с согласованием, и как это может повлиять на общий процент утонутия в мировом масштабе, — издевалась, колючка, над мужиком в полном объеме. Подойдя по тропке к спорящим, верней – уже ругающимся, я спокойным тоном поинтересовался, о чем спор и по какому поводу – сыр-бор. В ответ услышал, что Эльвира устроила несанкционированное купание. Я согласился, что несанкционированное, это конечно плохо, но место для купания – общественное, незакрытое, и почему бы взрослой девушке и не искупаться?

— Вы ничего не понимаете, она своих детей купала! — заорал директор.

— Андриан Петрович, у Эльвиры Викторовны еще нет детей, и она, гм, не замужем… — ответил ему я.

— А где дети? — с совершенно идиотским видом вопросил меня господин Сиписов.

— Извините, какие дети? — с не менее глупым выражением, (уж постарался физиономию скроить, и Станиславский бы – «поверил») вопросом на вопрос ответил ему я.

— Ваши!!!

— Мои? Иван учится в военном училище на Дальнем Востоке, Марья – живет в Москве с бывшей женой… А почему вы о них спрашиваете?

Достойный представитель чиновничества от педагогики достиг уже немыслимой интенсивности покраснения кожных покровов и взревел, как заводская сирена:

— Ваши с гражданкой Петуховой!

— Простите, — как можно более холодно процедил я. — У нас общих детей не имеется. Вы отдаете себе отчет, что вы говорите? За подобное предположение в отношении дамы, девушки порядочной, между прочим, в прежние времена-с, можно было бы и на дуэль вызов получить, дас-с, сударь!

Сиписов судорожно огляделся вокруг. На пляже, кроме нас троих, не было ни души. Только из кустов доносилось еле различимое хрюканье, стоны и мучительная икота – очевидно, наши воспитаннички наслаждались представлением от души. Уловив эти звуки, он взревел: «Я вас всех на чистую воду повывожу» и ломанулся в те кусты с одной ему видимой целью. Наверно, поймать кого-то хотел, но – не преуспел, ибо через несколько мгновений из кустов послышался треск, стук и шум падающего грузного тела. После этого, обладатель тела, хромая, выбрался из зарослей, и молча погрозив нам кулаком, без единого звука двинулся в сторону лагеря. Мы с Эльвирой, не в силах сдержать хохота, повалились в изнеможении, трясясь на песок, и долго не могли остановиться – хохотали до слез и до икоты.

Это происшествие, в ряду других, окончательно переполнило чашу терпения руководства и привело к тому, что администрация лагеря, решившая: «Это не дети, а черт-те что» (подлинное выраженье завхоза лагеря, в котором мы жили, на глазах которого неизвестным образом исчез из запертой кладовки кусок брезента), предпочитала в дальнейшем общаться с моей группой и ставить ей хозяйственные задачи только через меня, несчастного, опасаясь – и не без оснований, как видите, показываться на глаза им лично, во избежание, так сказать. Мне же было объявлено, что дети мои с дисциплиной не знакомы, что на них никакой управы нет, и т. д. и т. п. также, ну конечно, было поведано и о том, что по месту моей работы будет сообщено все-все-все. Ну и фиг с ними. Я уже был ко всему готов. Даже к всемирному потопу, буде таковой приключится на днях или раньше. После последней коллективной выходки моей банды я дополнительно принял все меры к срочному выезду на заветный этот остров Веры, куда собственно и собирался вместе со всеми, и через наиприятнейшую заместительницу руководителя археологической экспедиции получил разрешение на не только посещение этого замечательного места, но и поселение там, с условием, как говорилось, оказания помощи в раскопках.

Нет, ну в каких таких дремучих дебрях минпроса было решено усилить мою команду оравой оболтусов из интерната. Я ничего против не имею детей-сирот. Но не в таком же количестве на мою бедную голову! Если бы не мои ребята – Эльвира, Инна, Федор, братишки Ким – Роман и Антошка, я сошел бы с ума еще на первой неделе. А так доходить до белого каления я стал только к концу второй, да и то больше из-за того, что жалобы на моих ребят (Да-да, я уже их всех считал своими) не прекращались. Ну, понятно. История с несанкционированным Президентом РФ купанием – цветочки. Не пойманы – не воры.