— Государь! — крикнул он. — Днище не выдержит этих ударов! Вода уже наполняет трюм!
Принц взглянул на мачту испанца, и в этот миг на дозорной площадке вновь мелькнула черная борода и две могучие руки резко опустились сверху вниз. В воздухе просвистела железная болванка, пробила в палубе зияющую дыру и обрушилась в трюм. Шкипер вцепился в свои седеющие волосы.
— Еще одна течь! — простонал он. — Святой Леонард, охрани нас в день сей! Двадцать моих молодцов вычерпывают воду ведрами во всю мочь, но она поднимается. «Лев» вот-вот пойдет ко дну!
Принц выхватил арбалет у одного из своих телохранителей и навел его на дозорную площадку. В тот миг, когда чернобородый великан, поднимая новую болванку, опять выпрямился, в лоб ему впилась свинцовая стрела, он упал, и его тело свесилось через ограждение площадки. Ликующий крик вырвался из груди англичан, а в ответ раздались злобные вопли испанцев. Из трюма «Льва» выскочил матрос и что-то зашептал шкиперу. Тот посерел и повернулся к принцу.
— Государь, я сказал верно: корабль тонет у нас под ногами! — вскричал он.
— Тем нужнее нам обрести другой, — ответил тот. — Сэр Генри Стокс, сэр Томас Стортон, Уильям и Джон Клифтоны — вот наша дорога! Разверни мое знамя, Томас де Мохун! Вперед, и мы победим!
Ценой нечеловеческих усилий принц и еще человек десять — двенадцать сумели завладеть уголком испанской палубы. Одни продолжали бешено рубиться, расчищая палубу перед собой, другие, перевесившись через борт, помогали товарищам карабкаться на «Сант-Яго». С каждым выигранным мгновением маленький английский отряд увеличивался — двадцать уже стали тридцатью, тридцать превратились в сорок… Но тут те, кто тянул руки к еще остававшимся на коге, увидели, как палуба накренилась под ногами у их товарищей и исчезла в кипении пены. Корабль принца затонул.
С торжествующим криком испанцы ринулись на англичан, которые успели захватить корму и теперь во главе с принцем отражали все попытки врагов подняться на нее следом за ними. Но на них градом сыпались арбалетные стрелы, и вскоре уже треть их распростерлась на палубе. Остальные, выстроившись поперек кормовой надстройки, со все большим трудом удерживали свою позицию от яростных натисков орды врагов, рвущихся к ним снизу. Еще один-два натиска — и они не устояли бы против смуглых сынов Испании, свирепых и упрямых воинов, закаленных в бесконечной борьбе против завоевателей-мавров. Но внезапно со стороны носа донесся громовой клич:
— Святой Георгий! Святой Георгий! Ноллес на выручку!
Шестьдесят воинов с «Василиска», который незамеченным подошел к борту «Сант-Яго», хлынули на палубу. Оказавшиеся между двух огней испанцы дрогнули, и сражение перешло в резню. Люди принца прыгнули с кормы вниз, навстречу к ним ринулись подоспевшие товарищи. Минут пять слышались удары, стоны, молитвы и всплески — оттесненных к бортам испанцев сбрасывали в море, как они ни отбивались. Затем все кончилось, и замученные, обессиленные люди еле переводили дыхание, опираясь на мечи или в изнеможении разлегшись на палубе захваченного карака.
Принц поднял забрало, опустил подбородник и, с гордой улыбкой посмотрев вокруг, вытер струившийся по лицу пот.
— Где шкипер? — осведомился он. — Пусть направит нас еще к какому-нибудь вражескому кораблю.
— Увы, государь, шкипер и все матросы пошли на дно со «Львом», — ответил знаменосец, сэр Томас де Мохун, молодой рыцарь с запада страны, — Мы потеряли наш корабль и половину наших людей. Боюсь, сражаться мы больше не можем.
— Что же, пусть так! Ведь победа уже наша, — ответил принц, оглядывая море. — Знамя моего благородного отца развевается вон над тем испанцем. Мобрей, Одли, Суффолк, Бошан, Намюр, Траси, Стаффорд, Арундель подняли свои знамена на алых караках, как я на этом. А уцелевшие их корабли нам все равно не настичь. Однако мы должны поблагодарить тех, кто пришел к нам на помощь в решительную минуту. Я уже видел твое лицо и твой герб, благородный сэр, но имя твое не припомню. Назови его.
Он обращался к Найджелу, который, раскрасневшийся и счастливый, стоял в первом ряду отряда с «Василиска».
— Я всего лишь оруженосец, государь, и не заслуживаю благодарности, ибо ничего славного не совершил. Вот наш начальник.
Взгляд принца обратился на щит с черным вороном и на молодое, но суровое лицо того, кто этот щит держал.
— Сэр Роберт Ноллес! — сказал принц, — А я полагал, что ты уже плывешь в Бретань.
— Я был на пути туда, государь, оттого-то мне и выпало счастье увидеть это сражение. Принц засмеялся:
— Правда твоя, Роберт. Требовать, чтобы ты проплыл мимо, когда совсем рядом представился случай показать свою доблесть, было бы слишком! А теперь, прошу тебя, вернись с нами в Уинчелси. Мой отец, я знаю, будет рад поблагодарить тебя за совершенное тобой.
Однако Роберт Ноллес покачал головой:
— Государь, твой отец послал меня в Бретань, и нарушить его повеление, не получив на то приказ от него, я не смею. В Бретани наши гарнизоны теснят со всех сторон, и всякое промедление опасно. Если уж ты должен упомянуть про меня его величеству, то испроси мне прощение за то, что я на этот час свернул с пути.
— Ты прав, Роберт. Ну, плыви с Богом. Прискорбно только, что я не могу отправиться под твоим знаменем туда, где, сдается мне, твоих людей ждут славные деяния. Но, как знать, быть может, и я окажусь в Бретани еще до истечения года.
Принц повернулся к своим людям, а василискцы поспешили к борту, попрыгали на свой ког, оттолкнулись шестами от захваченного испанца, поставили парус и повернули на юг. Издали навстречу к ним поспешали два других их судна на случай, если понадобится их помощь, а по проливу уходили десятка два алых караков, которых по пятам преследовали несколько английских кораблей. Солнце уже касалось краем моря, и его лучи, почти параллельные воде, озаряли багрец и золото четырнадцати могучих караков и крест святого Георгия над каждым. Морские великаны почти заслоняли сблизившиеся английские корабли, которые с развевающимися знаменами под громкую музыку медленно приближались к кентскому берегу.
Глава XVIII
Как Черный Саймон потребовал у короля Сарка выигранный залог
Почти двое суток маленький флот весело бежал по Ла-Маншу, но на второе утро, когда впереди показался мыс Аг, крепкий ветер с суши отогнал их в открытое море. Шквал сменялся шквалом, полил дождь, поднялся туман, и еще двое суток ушли на то, чтобы обогнуть Аг. На рассвете пятого дня они обнаружили, что повсюду вокруг видны опасные рифы, а справа по носу над морем круто поднимается остров, над темно-красными гранитными обрывами которого виднеется яркая зелень луга. Рядом лежал островок поменьше. При взгляде на них Деннис, шкипер, покачал головой.
